которую входят замминистры финансов государств — членов валютного союза, решила, что каждое правительство должно составить в дополнение к общеевропейскому свой собственный чрезвычайный план. Речь, согласно этой информации, идет прежде всего о мерах, направленных на предотвращение коллапса национальных банковских систем. В числе возможных инструментов рассматривается введение временных ограничений на перемещение капитала. Задача — не допустить, чтобы граждане и предприятия в странах, входящих в группу риска, начали, поддавшись панике, снимать деньги с банковских счетов и переводить их в безопасные гавани.
Эффект домино в наибольшей степени угрожает средиземноморским соседям Греции — Италии и Испании, признает откровенный де Гюхт. Правда, по его уверению, сегодня ситуация выглядит куда лучше, чем полтора года назад, в момент начала активной фазы еврокризиса. Тогда падение греческой «костяшки» и впрямь с большой вероятностью окончилось бы вселенским крахом. Масса созданных с тех пор защитных барьеров дает повод для оптимизма. Один Европейский стабилизационный механизм — касса взаимопомощи размером в 700 миллиардов евро — чего стоит. Словом, даст бог, обойдется.
Оптимисты, однако, отнюдь не в большинстве. «Последствия выхода Греции из еврозоны — это что-то среднее между катастрофой и концом света», — оценивает ситуацию Чарлз Даллара, глава Международной финансовой ассоциации, объединяющей мировые финансовые институты. Похоже, ни он, ни его многочисленные коллеги по цеху не верят успокоительным оговоркам де Гюхта. И уж тем более никто не поверил заявлению пресс-службы Еврокомиссии, опровергнувшей признания своего комиссара следующим монументальным заявлением: «Наш единственный сценарий остается прежним: Греция внутри, а не снаружи еврозоны. Ничего не поменялось». Что бы ни говорили «говорящие головы», перемены, увы, налицо.
Островной инстинкт
Единая еще недавно Европа распадается на две стремительно отдаляющиеся друг от друга части — южный, бедный, погрязший в долгах «остров невезения» и северный «остров сокровищ». Крайние географические точки рождающегося на наших глазах архипелага — Греция и Германия. Различий между ними — политических, экономических, культурных — так много, что порой возникает ощущение не разных стран, а разных миров. Однако в одном пункте наблюдается полное сходство: обе страны имеют наибольшие экономические резоны для возвращения к своим «допотопным» валютам.
Начнем с «невезучих». Скорбную летопись греческого долгового кризиса сегодня нередко сравнивают с Одиссеей. Хотя началось все, помнится, с Илиады. Троянский конь — сфальсифицированная бухгалтерия, позволившая Греции ловко преодолеть строгую пропускную систему Маастрихтского договора. Государственные долги были выданы за инвестиции, и — welcome, Greece! Но теперь ахейцам пора домой.
В роли хитроумного Одиссея — глава Коалиции радикальных левых сил, больше известной под аббревиатурой СИРИЗА, Алексис Тсипрас. На состоявшихся в начале мая парламентских выборах СИРИЗА неожиданно для всех получила почти 17 процентов голосов и заняла второе место. А согласно последним соцопросам левые радикалы имеют все шансы улучшить результат и сформировать правительство.
Чем так привлек молодой политик (37 лет), еще вчера считавшийся маргинальным, своих избирателей? Понимание его тактики существенно облегчается знакомством со списком участников коалиции. Среди них — последователи Льва Троцкого, к которым смело можно отнести и самого Тсипраса. Не по партбилету, так по духу. Родство душ несомненно: в позиции, занятой Тсипрасом по отношению к партнерам по еврозоне, явственно угадывается знаменитая формула «Ни войны, ни мира».
Тсипрас заявил, что, придя к власти, немедленно расторгнет «кабальный» договор с ЕС (соответствующее уведомление уже направлено им в Брюссель). Отменит дополнительные налоги, введенные в рамках программы оздоровления бюджета. Будет не снижать, а повышать зарплаты, пенсии и пособия, не сокращать, а увеличивать госаппарат. И вдобавок ко всему национализирует банки. Правда, в северных евростолицах четко ответили, что в этом случае Греция может рассчитывать только на себя: больше ни евроцента. Между тем согласно графику очередная доза финансовой помощи Греции — транш размером в 31 миллиард евро — должна быть впрыснута аккурат после новых выборов 17 июня. Если этого не случится, дефолт неминуем.
Однако Алексис Тсипрас не унывает. Евросоюз лишь блефует, уверяет он своих сторонников. Мол, увидите: поворчат-поворчат да и переведут деньги. Не исключено, что расчет точен: нерешительные евробюрократы меньше всего похожи на буревестников глобального кризиса. Однако нельзя не видеть, что шантаж Одиссея — Тсипраса произвел определенный перелом в настроениях европейского истеблишмента. У многих открылись глаза на то, что снисходительность в долговых вопросах не решает, а лишь усугубляет проблему.
Вместе с тем некая сермяжная правда в заявлениях Алексиса Тсипраса, надо признать, есть. Он, например, абсолютно прав, утверждая, что навязанная Евросоюзом программа экономии не позволит Греции встать на ноги. С этим совершенно согласен и такой авторитет, как профессор экономики Нью-Йоркского университета Нуриэль Рубини, получивший за точное предсказание кризиса 2008 года прозвище Доктор Крах.
«Даже если в результате июньских выборов появится правительство, которое подтвердит приверженность прежней политике экономии и тем самым сохранит Грецию в еврозоне, экономический рост и конкурентоспособность страны не восстановятся», — доказывает Рубини. Единственный выход, по его мнению, банкротство Греции с одновременным выходом из еврозоны.
Трудно пока сказать, готов ли к реализации этого сценария Алексис Тсипрас, который на словах всецело за евро. Возможно, лукавит. Но, скорее всего, лидер греческих радикалов просто не заглядывает так далеко в будущее. Ведь и его политическая предтеча, товарищ Троцкий, не считал нужным задумываться о том, что будет, если немцы отвергнут ультиматум и перейдут в наступление. Принцип любого уважающего себя революционера: главное — ввязаться в драку, а там — посмотрим.
Обратная сторона евро
Кстати, о немцах. Уж если у кого в еврозоне и есть причина радоваться нынешнему положению дел, так это
