города орудовала шайка, а милиции до неё и дела нет?
Михалыч театрально нахмурился, пропуская мимо ушей и «белый день», и упрёки в адрес учреждения.
- Кто ведёт это дело? - обратился он к лейтенанту, который никуда не уходил и слушал разговор.
- Смирнов.
- Ко мне его! Живо!
Ждать пришлось недолго — полковник всего-то и успел, что два раза демонстративно пройтись от стенки до стенки. Мужчина среднего возраста, растрёпанный, то ли от беготни, то ли от недосыпа, возник на пороге.
- Вы что себе позволяете? - уточнил начальник у подчинённого, ничего конкретного не имея в виду. - Положили дело на полку и думаете, что сможете вот так просто его закрыть. Неделю оно пылится у вас!
- Девять дней, - поправила женщина.
- Девять дней! - взревел Михалыч. - Докладывайте, какие действия были предприняты лично вами за это время?
Следователем Смирновым немедленно овладел ужас.
- Я… Мы… Провёл анализ аналогичных дел за прошедший период.
- За какой именно период?
- За три года, - соврал провинившийся.
- И каковы результаты анализа?
- Этот случай уникальный, - не сдался Смирнов. - Почерк не совпадает ни с одним подобным делом. Шайка орудовала по собственным лекалам, так сказать. Не исключено, что гастролёры. Я уже подготовил запрос в центральный аппарат.
Михалыч мысленно похвалил его за умение фантазировать и изворачиваться, невзирая на свистящие у виска пули.
- Даю вам три дня, капитан! Преступники должны сидеть у нас в КПЗ не позднее следующего вторника. Если нужно, подключите Семёнова. А это дело я беру под личный контроль. Вы свободны!
Смирнов исчез, и Михалыч подошёл к сидящей женщине. Казалось, он сейчас опустится на колени и поцелует ей руку. Но ничего такого, конечно, не произошло.
- Зайдите к нам через три дня.
Удовлетворённая женщина с благодарностью посмотрела на бравого полковника.
- Побольше бы таких людей, как вы, в нашей милиции, - прослезилась она и чуть ли не вприпрыжку покинула присутствие.
Михалыч постоял некоторое время в центре кабинета, а потом вернулся к прерванным занятиям — чаю и печенью. На лице его засветилась добродушная улыбка. Теперь у него появилось официальное основание, чтобы устроить погоню за бандитами. Это вам не ограбленный валютчик. Тут пострадал представитель трудового класса. И угрозы в адрес потерпевшей — это хорошо. Можно будет «повысить» статью, задействовать больше оперативников. И, чем чёрт не шутит, не попытаться ли придать этому делу должный размах? Глядишь, и на медаль вытянет. Смирнову, кстати, тоже давно пора в майоры.
Согреваемые кипятком мысли завертелись бойчее, заплелись кружева предстоящих комбинаций, и полковник решил, что заскочит вечером к Фаре — обрадовать.
А потенциальный майор Смирнов тем временем подкараулил потерпевшую на проходной. И вовсе не для того, чтобы отомстить или сказать ей какую-нибудь грубость. Вместо этого они спустились в лабораторию, где под руководством эксперта они составили фотороботы преступников. Один из них походил на типичную личность с антиалкогольного плаката, а другой почему-то смахивал на актера Московского театра на Таганке, фамилию которого Смирнов забыл. То, что у портретов с оригиналами не имелось ничего общего, он пока ещё не догадывался.
Потом они резво смотались в тот злополучный дворик, чтобы провести следственный эксперимент. Оперативники, режиссируемые потерпевшей, изображали злодеев, а она — саму себя. Подверглись тщательному осмотру сугробы, в которых нашлись два десятка окурков, металлические обгоревшие прутики и коричневая вязаная перчатка с дыркой на большом пальце. Прояснившиеся детали события Смирнов скрупулезно занёс в протокол и дал в нём расписаться всем присутствующим.
Женщину отвезли домой на милицейском «уазике», а капитан до первых петухов провёл у себя в кабинете, отрабатывая всплывающие в мозгу версии. Самой правдоподобной ему представлялась такая: два ханурика, проживающих неподалёку от места происшествия, получили недостающую для пиршества сумму с прохожей гражданки, купили бутылку зелья, уговорили её, занюхав рукавами, и мирно разошлись по домам спать. Учитывая плотность алкашей на единицу населения города, можно было с уверенностью утверждать, что найдены они никогда не будут.
Почему начальство так обеспокоилось этим делом, капитан не понимал, но кожей чувствовал, что метод поимки козлов отпущения здесь не сгодится. Равно как и чудом вернувшиеся три рубля. Поэтому он отдал распоряжение разослать фоторобот по всем отделениям и вручить его копии патрулям. А с самого утра он отправит десяток человек, чтобы провести поквартирный обход в районе — мера, хоть и крайняя, но частенько приносящая плоды.
И лишь после этого он перевёл дух.
Глава 29. Первые итоги
По городу ползли слухи. Один нелепее другого. Говорили, будто бы в центральном универмаге, в разгар рабочего дня, какие-то люди перекрыли все входы и выходы и стали проверять у граждан документы.
- Почему не на рабочем месте? - задавался один и тот же вопрос.
- Так ить... - разводили покупатели руками, не находя нужных слов.
Паспортные данные прогульщиков заносились в толстую тетрадь, а потом их отпускали. Временно, надо понимать. Перепуганные токари-фрезеровщики и сотрудники НИИ, кассиры и мелкие чиновники, выпускники высших партийных курсов и кураторы овощехранилищ, мастера спорта и кавалеры разнообразных орденов мчались по месту службы, чтобы до вечера перевыполнить недовыполненную дневную норму.
Особого внимания удостоились лица, выходящие из магазинов через служебные двери. Их заставляли показывать содержимое увесистых сумок и краснеть от стыда. Некоторые, не справившиеся с нервами, пытались дать дёру. И попадались в умело расставленные сети.
На рынке, якобы, вообще творилось что-то ужасное. На главном складе шла ревизия. Санэпидемстанция в полном составе прильнула к микроскопам, изучая тонкие апельсиновые срезы. У побледневших гостей с юга требовали прописку и документы, подтверждающие крестьянское происхождение. Некоторых обыскивали, ставя в неудобное положение. Отступные брать категорически отказывались.
Говорили также, будто бы во всех без исключения кинотеатрах отменили утренние сеансы мультфильмов, а на дверях краеведческого музея повесили амбарный замок и надпись: «учёт».
Да что там кинотеатры! В очереди за молоком одна глупая баба рассказала анекдот на сомнительную тему, так к ней тут же подскочили двое амбалов, заломили руки и увели. Куда, не сказали. И сумка её осталась. С пустой трёхлитровой банкой. Заведующий спрятал её у себя в кабинете. На всякий случай.
Аркаша однозначно одобрил новую политику.
- Правильно! - сказал он. - Нужна твёрдая рука. Разбаловались. Расслабились. Потеряли бдительность.
Но и это ещё не всё. Самые невероятные сплетни распускались об общественном транспорте, будто бы он стал ходить по расписанию и в таком количестве, что в салоне оставались сидячие места. Железный клялся на кульмане, что утром за пятнадцать минут смотался на вокзал и обратно, и при этом никаким бабкам места не уступал.
- Всё это гонево, - не поверил ББМ и поехал на «балку»*, где собирался по-быстрому сбыть финские полусапожки, привезённые по заказу из Питера.
