О пребывании группы в Крыму крайне мало достоверных свидетельств. По-видимому, сообщество формировалось из выходцев из различных частей материковой Греции и островов начиная с VIII в. до н. э., когда в Крыму возникли первые греческие колонии. В течение последующих веков в Крым продолжали прибывать мигранты из различных регионов Малой Азии [Араджиони, 2004].
По указу Екатерины II в 1778–1779 гг. греки из Крыма были переселены на незаселенные земли побережья Азовского моря. где и основали г. Мариуполь и 20 сел, названия которых повторяли крымские топонимы — Старый Крым (Ески Крым), Ялта, Урзуф и др. Руководил переселением митрополит Игнатий (Гозатдинов), возглавлявший Готфийско-Кефайскую епархию.
Лингвистически греки Приазовья разделяются на две группы. Часть из них говорит на урумском (одном из тюркских языков), тогда как родной язык другой части — румейский (греческая группа индоевропейской семьи). Урумский язык [1] сочетает в себе как огузские, так и кыпчакские диалектные черты [Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков, 2002; Гаркавец, 1999]. Идиом практически не изучен. Наиболее полное на сегодняшний день описание урумского языка греков Приазовья представлено в исследованиях А. Н. Гаркавца: см. работы о диалектной картине Приазовья и о месте урумского среди других тюркских языков [Гаркавец, 1981; Гаркавец, 1988]. Книга того же автора содержит корпус текстов на урумском языке, записанных в 1970-1980 -е гг. в Приазовье [Гаркавец, 1999]. Отдельные аспекты грамматики урумского языка описаны в работах С. Н. Муратова, Э. Р. Тенишева, М. Ю. Смолиной [Муратов, 1963; Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков, 2002; Смолина, 2004; Смолина, 2008].
Другая часть сообщества — румеи-эллинофоны. Одни исследователи греческих диалектов полагают, что румейский близок к понтийскому диалекту, другие указывают на некоторое сходство его с северно греческими диалектами [Елоева, 1992, с. 82). Лингвисты, специально занимавшиеся идиомом, выделяют румейский в совокупности локальных вариантов в отдельную диалектную группу [Сергиевский, 1934; Чернышева, 1958; Белецкий, 1964]. Язык румеев, как и урумский, описан недостаточно полно, хотя общее число работ, посвященных идиому, сравнительно велико [Соколов, 1930; Сергиевский, 1934; Чернышева, 1958; Белецкий, 1970; Журавлева, 1979; Журавлева, 1982; Pappou-Zouravliova, 1999;?????? — ??????????? 1995 и др.].
Обе группы называют себя греками и исповедуют православие. Первые годы в Приазовье греки составляли особую епархию и сохраняли специфику церковного обряда, который затем был приведен в соответствие с требованиями Синода. Большинство современных приходов Приазовья относится к Русской православной церкви.
В Приазовье из Крыма греки перешли уже с двумя родными языками, и на новых землях тюркоязычные и грекоязычные греки селились отдельно друг от друга. Смешанное население оказалось только в Ени-Сала (современный поселок Великоновоселовка). На северное побережье Азовского моря в 1779 г. было выведено около 15 тыс. крымских христиан, но точное число переселенцев остается предметом дискуссии ряда исследователей (см. подробнее: [Калоеров, 1998, с. 27, 35]). Далее всю группу я буду называть «греки Приазовья»; тюркофонов обозначать этнонимом «урумы» (их идиом, соответственно, — лингвонимом «урумский язык»), руководствуясь следующими соображениями: (1) в прошлом этноним «урум» (
Центром всей округи можно считать город Мариуполь, хотя жители Тельмановского и Волновахского районов, расположенных поблизости от областного центра, тяготеют скорее к Донецку. Районные центры — поселки городского типа Мангуш (Первомайское), Тельманово, Володарское, Волноваха — не играют значительной роли в экономической жизни региона.
В разных местах число греков различается и зависит от размеров поселков и их близости к городам — Мариуполю или Донецку (в крупных, расположенных поблизости от города административных пунктах процент русского населения выше). В среднем в тех селах, которые считаются греческими и оцениваются как таковые самими носителями, по данным похозяйственных книг, греки составляют около 50–60 % населения, иногда их численность достигает 80–90 %.
Полевая работа в 2001–2005 гг. проходила в ряде румейских и урумских поселков, однако четырем из них, где было собрано наибольшее количество материала, уделено особое внимание: двум румейским (Ялта Первомайского района, Малый Янисоль Володарского района) и двум урумским (Старый Крым Мариупольского района и Гранитное (Карань) Тельмановского района) [4].
Выбранные два урумских и два румейских поселка относительно симметричны. В каждой паре один из поселков — Ялта и Старый Крым — более крупный, с меньшим в процентном отношении составом греков, с постоянными контактами с городом или русскоязычными приезжими из города. В поселках Малоянисоль и Гранитное меньше приезжего населения, греческое сообщество более замкнуто. Эти два типа, на наш взгляд, весьма характерны для греческих поселков Приазовья.
В книге также используются материалы, записанные автором в румейских поселках Касьяновка, Византия, Македоновка, Кременевка Володарского района, Бугас Волновахского района, Сартана Мариупольского района, в единственном поселке со смешанным урумским и румейским населением — районном центре Великоновоселовка, в урумских поселках Староигнатьевка Тельмановского района, Каменка Тельмановского района, Старомлиновка Великоновоселковского района и Мангуш Первомайского района. Кроме того, я использовала материалы из румейских поселков Анадоль Волновахского района и Красная поляна Великоновоселковского района, записанные летом 2004 г. А. Филипповой и Н. Кузнецовой. Несколько интервью были записаны в Мариуполе (в ФГОУ) и в Греческом обществе г. Донецка.
Источники и методы сбора материала
Полевые материалы
Использовались следующие методы сбора материала:
1) интервью;
2) наблюдения;
3) лингвистические материалы (косвенно).
Материалы записывались летом 2001 г. в поселке Ялта; в 2002 г. — в поселке Малый Янисоль; в 2003 г. — в поселке Старый Крым; в 2004 и 2005 гг. — в поселке Гранитное (Карань). В каждом из упомянутых мест я жила примерно месяц; в поселки Ялта, Малый Янисоль и Старый Крым через год были также предприняты дополнительные короткие поездки.
Интервью
Полуструктурированные интервью проводились по вопроснику однако я старалась не использовать анкету напрямую, а ориентировалась на монолог информанта, слегка корректируя его уточняющими вопросами. Путеводитель, таким образом, отражает лишь примерные блоки задач, которые собиратель стремился обсудить с информантом.
Поскольку интервью во многом были посвящены различным этническим номинациям и их интерпретации информантами, собиратель, по возможности, избегал этнонимов или использовал перифрастические конструкции («те, кто тут живут»), или называл группу теми этнонимами, которые только что предложил собеседник.
Вопросники для румеев, урумов и информантов-негреков несколько различались между собой. При необходимости варьировались вопросы и их блоки, адресованные так называемым простым носителям и представителям культурной элиты сообщества. Вопросы менялись в зависимости от возраста информанта, уровня владения родным языком и отношений, складывавшихся между собирателем и носителем. Можно сказать, что каждое интервью проходило по индивидуальному сценарию, хотя путеводитель и оставался остовом беседы. После первой экспедиции путеводитель менялся, отдельные вопросы уточнялись, а некоторые из них были отброшены, так как оказались нерелевантными для сообщества.
Необходимо отметить сложности, вызванные подобным методом ведения интервью. Во-первых,
