Институциональная экономика

возникла как местный обычай, а потом распространялась от одного региона к другому. Это и есть второй способ появления социальной нормы: в периодически повторяющейся координационной игре найденное удачное решение, которое затем повторяется, становится нормой. В данном случае фокальная точка является результатом некоторого жизненного опыта. При этом нельзя сказать заранее, какая из норм возникнет. Но чем больше игроков следуют этой норме, тем более укоренившейся она становится.

Эти два механизма не являются взаимоисключающими. Часто общество пользуется стихийно возникшей нормой, которая затем подкрепляется законом. Так, во многих европейских странах до начала XIX века правила дорожного движения не были законодательно установлены, закон затем лишь подтвердил существующий обычай.

Ситуация неопределенности может снова возникнуть, например, при оккупации страны с определенной нормой движения страной, использующей другую норму. Подобная ситуация возникала при оккупации армией Наполеона европейских стран, где преобладающей была норма левостороннего движения. Схожая ситуация возникла в 1938 году в связи с аншлюсом Германией, страной с правосторонним движением, Австрии, где господствовала норма левостороннего движения. Выход из подобной ситуации предлагает декрет оккупационных властей, который подает сигнал о том, какое из двух возможных равновесий следует выбирать, тем самым устраняя неопределенность.

Институты с непосредственно экономическим значением, которые координируют действия людей, – это, например, деньги и кредит, промышленные и технологические стандарты, типовые договоры. Шоттер выдвинул гипотезу о том, что деление времени на недели возникло в целях решения проблемы координации обмена на рынке. Деление времени на недели, по его мнению, – это социальная условность, конвенция. Он рассматривает гипотетическое аграрное общество, в котором время не дифференцировано и делится только на дни и в котором еще нет деления времени на недели. В этом обществе продукты труда необходимо обменять на рынке в городе. Возникшая проблема чисто координационная: все экономические агенты должны прибыть в город одновременно, в один и тот же день. Возникает некоторая регулярность в поведении, которую Шоттер называет социальным институтом. Дни между двумя рыночными днями – это и есть неделя. Косвенное подтверждение своей гипотезы Шоттер видит в названии дней недели в Бразилии – «первый рыночный день», «второй рыночный день» [Schotter, 1981, р. 31–35].

В качестве другого примера проблемы координации можно привести ситуацию, в которой оказываются люди, желающие совершить обмен при оккупации одной страны другой и не знающие, какая из валют – оккупационной страны или оккупируемой – является законным платежным средством. Возникшая неопределенность и замешательство могут даже на некоторое время нарушить нормальный обмен и привести к возникновению бартера. Ситуацию прояснит постановление оккупационных властей, которое укажет, какое платежное средство является законным. И даже патриоты оккупированной страны будут пользоваться валютой оккупационной державы, и нет необходимости в применении специального механизма принуждения, так как интересы людей здесь совпадают и им просто нужно найти единое решение для совершения обмена.

Итак, мы видим, что в ситуации координации институт необходим вследствие множественности возможных равновесий. Институт, возникающий в этой ситуации, не нуждается в специальном механизме принуждения, людям нужен лишь знак, сигнал о том, какое из равновесий им выбрать, ведь в ситуации координации они заинтересованы в нахождении единого решения.

1.2.3. Ситуация неравенства

Для того чтобы выяснить суть ситуации неравенства и институтов, возникающих в ней, представим себе некое аграрное общество до установления в нем прав собственности [Schotter, 1981, р. 44]. В этом обществе живут два пастуха – А и В и есть два пастбища – 1 и 2. Пастбище 1 более плодородное, чем пастбище 2. Расстояние от жилищ обоих пастухов до каждого из пастбищ одинаковое. Каждую весну перед пастухами встает дилемма: на какое пастбище гнать свои стада. Оба пастуха предпочитают пасти овец на более плодородном пастбище 1, но в этом случае пастбище быстро истощается и результат будет хуже, чем в том случае, если пастухи пасли бы свои стада на разных пастбищах. Следовательно, наибольший выигрыш пастухи получают, если пасут овец на разных пастбищах. Выигрыши пастухов представлены в матрице игры.

Игра «Два пастуха»

Для решения возникшей проблемы вводится институт прав собственности. Пастух А получает в свою собственность пастбище 1, а пастух В — пастбище 2. Оба пастуха выигрывают от передачи пастбищ в частную собственность, однако пастух А выигрывает в большей степени, чем пастух В, поскольку пастбище 1 более плодородное. При решении проблемы координации возникает неравенство между пастухами.

Право собственности функционирует, с одной стороны, в качестве информации, указывающей, на каком пастбище каждый из пастухов должен пасти свое стадо. Но этим функции института собственности не исчерпываются. Право собственности не только выполняет функции координации, но и служит сохранению неравенства. Предположим, что оба пастуха умерли и наследники В не согласны с существующим неравенством. Они могут привести свое стадо на пастбище 1 в надежде, что наследники А уведут свое стадо на другое пастбище. Но если социальный институт собственности развит в достаточной степени, то эта попытка не удастся, поскольку этот институт предусматривает наказание за неправильное поведение.

Таким образом, право собственности как институт, возникающий в ситуации неравенства:

1) решает проблему координации действий людей;

2) сохраняет существующее неравенство.

Этот социальный институт служит интересам стороны, находящейся в более выгодном положении. В обществе действует множество институтов, решающих проблему сохранения неравенства. В качестве примера подобных норм можно привести институты собственности (институт наследования, правовая норма о нарушении границ владения – «trespass», действующая в общем праве, понятие священного характера частной собственности и т. д.).

К. Маркс в связи с этим выдвинул довольно сильное утверждение о том, что сам институт государства и вся общественная система и институты, которые ее поддерживают, являются институтами, служащими сохранению неравенства, и все они нацелены на то, чтобы защитить положение и собственность власть имущих. Однако институт частной собственности не только выполняет функцию сохранения неравенства, но и является необходимым условием для взаимовыгодного обмена, поскольку позволяет людям координировать свою производственную деятельность и не тратить ресурсы на перераспределение богатства.

Выводы

Необходимость в социальных институтах возникает в тех ситуациях, когда имеется несколько равновесий (проблема координации), неэффективность равновесия («дилемма заключенных») или несправедливость равновесия (ситуация неравенства) в тех типах взаимодействий людей, которые ведут к их возникновению.

1.3. Институциональная структура общества

Люди налагают на себя ограничения, которые позволяют им строить свои отношения с другими людьми во всех обществах, даже в первобытных. Институциональная структура развитого общества включает как формальные, так и неформальные правила, и эти группы правил определенным образом взаимодействуют друг с другом.

1.3.1. Неформальные правила

Различие между формальными и неформальными правилами

В современном обществе неформальные правила играют весьма значительную роль. Люди сталкиваются с неформальными правилами повсюду: в семье, во взаимоотношениях с другими людьми, в деловой и политической жизни. Простые люди обычно слабо осведомлены о материальном праве, регулирующем их отношения с другими людьми. Основные правила, которые организуют отношения людей