17.
Сначала чувствовал взбудораженность. Но ночь и привычка к определённому режиму диктовали своё. Начал засыпать. Пришлось походить немного. Заглянул в душевую, умылся холодной водой. Хватило минут на пятнадцать. Попробовал смотреть триди-визор - чуть не заснул. Ладно, сейчас сделаем. Вошёл в нейтрал. И - перед глазами: вот ставлю воду в кофейнике на огонь, вода закипает, выливаю в турку с молотым кофе, заполняя её вполовину, снова кипячу уже в турке - до исчезновения вздымающейся пены. Всё, теперь можно пить. Густая тяжёлая жидкость мягко обволакивает язык и медленно, но верно будоражит кровь, успокаивая отяжелевшие от усталости глаза.
Усмехнувшись, я немного попрыгал. Ну вот. Теперь точно не засну.
Движение, где-то в середине коридора, еле заметное. Мои отросшие волосы - немедленно дыбом от напряга.
Женщина. С чем-то большим и длинным до пола на руке. Лидия. Одеяло принесла.
- Привет. Как себя чувствуешь? - улыбнулся ей.
- Я думала, ты тогда, в комнате… - застеснялась она и постелила одеяло на пороге моей камеры. Отсюда тоже весь коридор просматривается. Хотела было присесть, но осталась на ногах. - Извини, нехорошо подумала.
- Лидия… - Я остановился, не зная, как высказать нужное, чтобы она не сбежала. - Лидия, ты всё правильно подумала. Только вот жаль, что обстоятельства…
- Тебе восемнадцать, - прошептала она.
- Но целоваться я уже умею.
От одной этой фразы - взгляд на мой рот, губы непроизвольно облизала, и дыхание чаще…
Взглянул на свою конуру. Логово зверя. Тёмное, уютное.
Взял за руку Лидию. Не сопротивляется. Добычу с замирающим сердцем (не дай Бог, упрётся!) повёл- потащил во тьму, к брошенным на пол тряпкам, изображающим постель. Да плевать, что будет в коридоре, пока отсутствую!.. Да хоть весь мир в тартарары!.. Пока тёплые пальцы Лидии в моей ладони, пока её потемневшие блестящие глаза взглядывают на меня в недоверчивом, но всё-таки выжидании… В темноте исчезло всё, что сдерживало. Только смутные мягкие линии, тёплая податливая кожа под ладонями, неразборчивый шёпот в губы, порывистые вздохи…
… Как будто прошёл посвящение и получил то, что теперь навсегда по праву моё. Награда лежит, опершись локтями на мой живот, смотрит в лицо. Шепчет:
- Теперь ты перейдёшь ко мне жить?
- Неа.
- … Почему?
- У тебя койка узкая, а у меня пол широкий.
- У меня две койки, а это значит - роскошная кровать.
- Уговорила.
Она убирает локти с моего живота, сгребает свои вещи и, неодетая, прижимая их к животу, под накинутым на голову и плечи одеялом бежит из моей конуры.
Я ещё успел увидеть, как она юркнула к себе, и только после этого перевёл дух. Надеюсь, её не заметили. И не потому, что боюсь слухов или что там может распространиться по нашему 'общежитию'. Боюсь, скорее, за неё. Как бы побыстрей приучить её к мысли, что возраст ничего не значит. Вспомнил её ладони на своём лице - аж в спине прогнуло от ласки, бывшей совсем недавно… Теперь я за неё не боялся. Достаточно вспомнить, как я обнимал её, - и она снова оказывалась в моей мысленной защите.
До конца моей смены - десять минут. Тишина. Или мне повезло, или на сегодняшнюю ночь больше тревоги не будет.
На всякий случай сбегал к выходу с платформы. Вдруг, пока я отсутствовал на месте дежурства, кто-то всё-таки пробежал мимо?.. Нет. Пусто. Присел на порог своей конуры. Пытался размышлять на темы, что же происходит. Вспомнил, что уже несколько ночей жутковатое Нечто не приходит в мои сны. Я его отогнал, или оно переключилось на более слабых?.. И старательно отгонял от себя мысли пострашнее: а если всё происходящее - дело рук преображённых призраками детей?
Я сел на порог своего жилища. На вечерней сказке Таис отозвалась как обычно слабо, но и к концу как обычно, 'ухватив' слабую нить связи, я услышал всех детей-призраков. Попробовать связаться с ними сейчас? А если они спят?
Ещё только поднимая глаза на коридор, я уже знал, что ко мне идёт Вестар. В последнее время ко мне вернулись старые ощущения - из прошлого, когда я учился эзотерическим дисциплинам: идя на телефонный звонок, я чётко знал, кто звонит; мог целый день ждать, что зайдёт определённый человек, и он появлялся, а иногда твёрдо был уверен, что произойдёт именно то событие, о котором думал за несколько часов до его свершения. Так что сейчас я смотрел не на парня, а на камеру, откуда он вышел. И - точно: вслед Вестару заспешила тонкая фигурка - Полли. Эти будут дежурить вместе.
Пост сдал - пост принял. До утренней побудки - полтора часа. Растянулся на постели и уснул, мысленно обозначив границы сна.
… Утро началось сумбурно. Выглянув в коридор, обнаружил растерянно шатающихся людей без малейших признаков деловитости. На работу никто не спешил. Несколько удивлённый, я сбегал в душевую, позволил ободрать себя направленным потоком воздуха и, освежённый, пошёл искать хоть кого-то, кто объяснил бы причины столь неожиданного выходного. Этим кто-то оказалась, естественно, Лидия. Меня к ней буквально затащило. В закрытой от глаз посторонних второй комнатушке, куда женщина нырнула при виде меня, мы долго не могли оторваться друг от друга, пока из коридора не услышали собственных имён. Нас искали.
- Иди, я причешусь, - прошептала Лидия, - а то неудобно так выходить…
Я сунул нос в её растрёпанные тёмно-русые лохмы, густые, чуть ниже плеч, вдохнул едва заметный цветочный аромат и с сожалением вышел на 'улицу'.
- Брис, доброе утро! - обрадовался Лоренс. - Тебя Арни ищет. Злой.
- На меня?
- Нет. С посёлком связи нет. Ему ведь каждое утро разнарядку присылают по почте. Или звонят. А сегодня молчат. Он уже и сам пытался дозвониться - всё зряшно. Он, мне кажется, боится… - И Лоренс значительно взглянул на меня. Типа, сам понимаешь, чего может бояться Шериф.
Я же внимательно, хоть и исподтишка, осмотрел его самого. Нет, с энергополем у Лоренса всё в порядке, да и выглядит он здоровым.
- Ладно, сейчас заскочу к нему.
И заскочил.
Арни сидел за столом и монотонно ругался над своим личным триди-визором. Красавица Ирма, его жена, встревоженно сдвинув брови, кидала на мужа короткие взгляды, снова быстро опуская глаза и якобы усердно занимаясь каким-то шитьём.
- Доброго утра, Шериф.
Прозвище Арни, однажды вырвавшееся у меня при народе, прижилось на платформе. Людям нравилось осознавать себя первопроходцами, а не невольными переселенцами. Несмотря на то что Арни командовал лишь нами и был в полной зависимости от начальства из посёлка (призраки не обращали на нас внимания с момента приземления на Сцилле: мы вас привезли - всё остальное не наша компетенция), переселенцы верили в Арни, как в реальную власть. Так что теперь не только я называл его Шерифом. Что, кажется, Арни очень нравилось.
- Доброго… - буркнул он.
- Что случилось?
- А ничего особенного. Мелочь - одиннадцать трупов за ночь, - язвительно сказал он и сморщился. Да так, что я на мгновение испугался. Но нет. Судя по цветам ауры, головных болей у него нет. А Шериф
