сравнением с треугольниками,[760] подавшим повод к стольким различным недоразумениям, является выводом из основного факта приравнивания каждого товара всем другим. Это второе звено рассуждений, которое обычно ошибочно принимается за первое. Уравнение двух товаров дает Марксу право делать умозаключение о равенстве их стоимости только потому, что он берет не изолированное уравнение, а одно из звеньев бесконечного ряда уравнений, в которых каждый из данных двух товаров приравнивается всем другим. Описанный ход мыслей Маркса выступает с полною отчетливостью не только в «Критике», где он положен в основу всего изложения, но и в «Капитале» и, – пожалуй, в еще более ясной форме – в брошюре «Заработная плата, цена и прибыль».[761]
Что меновая стоимость предполагает всестороннее приравнивание друг другу всех товаров, а не только двух, Маркс подчеркивает и в «Теориях прибавочной стоимости». «Вообще там, где существовали бы только два продукта, продукт никогда не развился бы в товар и, следовательно, не развилась бы и меновая стоимость товара» (Theorien, В[d]. lll, S. 172).[762] Как стоимость, продукт «может быть непосредственно превращаем из одной потребительной стоимости в любую другую» (там же, S. 160. Ср. S. 161, 149 – 50, 175 и др.).[763]
Из изложенного можно сделать следующий вывод. В своей теории стоимости Маркс берет за исходный пункт анализа не случайное приравнивание двух продуктов в натуре, а всестороннее приравнивание каждого продукта всем другим, происходящее в форме объективной рыночной расценки каждого товара, через посредство денег. Оставляя пока в стороне роль денег, Маркс изучает общий характер и основные результаты этого общественного процесса, сводящегося к всестороннему приравниванию всех продуктов труда. Маркс исследует не обмен вообще, а развитой (по существу денежный) обмен как основную социальную форму общественного «обмена веществ», т. е. общественного производства. Марксова теория стоимости представляет собой не «диалектическую дедукцию из сущности обмена», как утверждает [Ойген] Бём-Баверк, а анализ определенной социальной формы производства, а именно товарного хозяйства.
Теперь нам легче будет объяснить один пункт, вызвавший особые нападки со стороны Бём-Баверка. На каком основании Маркс с самого начала утверждает, что «меновая стоимость товаров отвлекается от их полезности» (К[апитал] I, с. 4),[764] каковая оставляется им в стороне при анализе стоимости? Если бы речь шла о случайном обмене двух продуктов в натуре, то прав был бы Бём-Баверк, что такой обмен может регулироваться индивидуальными потребностями участвующих в нем лиц и их субъективною оценкою сравнительной полезности продуктов. Поскольку же речь идет об объективной меновой стоимости данного продукта, приравнивающей его всем другим продуктам без различия их рода и личности их производителей, перед нами объективный, закономерный общественный процесс приравнивания
Мы установили, таким образом, ошибочность взгляда, согласно которому Маркс берет за исходный пункт обмен как таковой, самый факт сравнения двух продуктов. Не менее ошибочно предположение, будто Маркс из факта сравнения двух продуктов делает вывод о необходимости мерила сравнения, каковое он и находит в труде. Маркс, по примеру [Давида] Рикардо, решительно отвергал самую постановку вопроса о мериле стоимости, который у Адама Смита неразрывно сплелся с вопросом о причине закономерных изменений стоимости продуктов, затемняя вопрос [о мериле стоимости] и мешая правильному его разрешению. Рикардо резко критиковал учение Смита о мериле стоимости и перенес всю теорию стоимости в плоскость научно-причинного изучения явлений обмена и изменений стоимости продуктов. Мнение некоторых писателей, будто Маркс ослабил эту строго каузальную (причинную) постановку теории стоимости, приданную ей Рикардо, внесением в нее элементов оценки, ни на чем не основано.[765] Маркс резко критикует постановку вопроса о «неизменяющемся мериле стоимости» (Theorien, III, S. 159, 163 и др.)[766] и даже упрекает Рикардо за некоторые выражения, могущие быть истолкованными в таком смысле (там же, S. 163).[767] Правда мы встречаем у Маркса учение о труде как «имманентном мериле стоимости». Но Маркс многократно подчеркивает, что «имманентное мерило» понимается им в совершенно другом смысле, чем обычное или «внешнее мерило», каковым является не труд, а деньги (там же, [S.] 21, 185, 186 и др.).[768] Труд есть «имманентное мерило» стоимости только потому, что он является ее «causa efficiens» ([действующей] причиною), ее субстанцией (там же, S. 163, 164).[769] Количественные изменения производительности труда являются причиною изменений стоимости товаров. Это положение в переводе на язык гегелевой философии гласит, что труд является «имманентною мерою» стоимости.[770]
Писатели, трактующие Марксову теорию стоимости в смысле поисков мерила стоимости, не отдают себе ясного отчета в том, идет ли речь о мериле, при помощи которого участвующие в обмене лица приравнивают обмениваемые продукты, или о мериле, которое дает возможность теоретику-исследователю утверждать равенство обмениваемых продуктов. Такое расчленение вопроса делает его более ясным и не оставляет сомнения в том, что Марксу чужда постановка вопроса в обоих этих смыслах. Маркс и не думал утверждать, что два продукта обмениваются друг на друга потому, что обменивающиеся считают их продуктами равных количеств труда, так как: 1) Маркса интересует объективный результат процесса обмена, а не субъективные мотивы обменивающихся, и 2) поскольку речь идет об этих субъективных мотивах, невозможно предполагать, что покупателям известны сравнительные трудовые затраты, необходимые для производства разных продуктов, и что они сознательно принимают эти затраты за основу для определения меновой стоимости последних.
Постановка вопроса во втором из указанных нами смыслов должна была бы гласить так: так как два товара приравниваются друг другу, то мы, теоретики-исследователи, должны открыть момент их равенства, указать, какое свойство обще им обоим, делая их равными друг другу. На теоретике лежит обязанность открыть момент равенства двух явлений только в том случае, если он сам сравнивает эти явления и утверждает тождество их природы. Но из того факта, что на рынке пшеница приравнивается железу, нельзя умозаключать к обязанности теоретика показать, в чем состоит их равенство. Теоретик имеет перед собою определенный факт и обязан его объяснить. Это значит, что, наблюдая факты приравнивания пшеницы железу, он ставит себе вопрос: отличается ли данное явление характером постоянства и закономерности, и если да, то какова его причина, т. е. какими явлениями обусловливается существование и изменения данного явления. Не показать, в чем пшеница равна железу, а открыть закономерность объективного социального факта рыночного приравнивания пшеницы железу – такова задача экономиста-теоретика. Так именно и ставит вопрос Маркс, и недостаточно ясное понимание этой постановки вопроса помешало критикам и подчас даже комментаторам Маркса составить себе правильное представление о его теории стоимости.
Для правильного понимания Марксова обоснования теории стоимости необходимо твердо помнить, что, как изложено выше, исходным пунктом анализа Маркса является факт развитого обмена с всесторонним приравниванием всех товаров друг другу. Раз каждый товар, получая на рынке определенную расценку, тем самым приравнивается всем другим товарам и может быть в определенной пропорции обмениваем на любой из них совершенно независимо от того, нуждается ли владелец последнего в данном товаре, то эта обмениваемость или меновая стоимость товара является его общественным свойством. В процессе развитого рыночного обмена каждый товар как меновая стоимость вполне равен любому другому товару и может в определенной пропорции замещать его. Это значит, что в реальном процессе рыночного обмена все товары действительно равны друг другу, равны не по своим вещным свойствам, а по своей социальной функции. Так как социальная функция товаров на рынке заключается в уравновешивании других товаров и так как в этом процессе взаимного уравновешивания товаров каждый товар может в определенной пропорции замещать любой другой товар, то, следовательно, всестороннее приравнивание товаров на рынке означает
