борцами. Йо за долю секунды преодолел короткую дистанцию, охватил Вика за поясницу и повалил его на землю. На секунду Вику показалось, что Йо сломает ему позвоночник. Но в следующую секунду Виктор обнаружил, что руки его свободны — Йоуст совершил фатальную ошибку. Обеими клешнями Вигго охватил шею Йоуста и пережал ему затылочные мозговые артерии.
Через пять секунд Йо, казалось бы, уже сломавший Виктора, обмяк, и Вик легко высвободился из его дружеских объятий. Публика вокруг орала, но Виктор не обращал на это внимания. Он упал на колени и прижал палец к запястью Йоуста. Пульс был едва ощутим — похоже, Вик перестарался. Виктор не надеялся на скорую викинговскую помощь — он убил людей уже слишком много и не хотел лишить жизни славного парня Йоуста. Поэтому он набрал полные легкие воздуха и выдохнул его в рот викинга, впечатавшись губами в его уста. Оторвался, набрал кислорода и повторил. Грудная клетка Йоуста начала ритмично вздыматься и опадать — парень раздышался. Набежала бригада викингов-спасателей. «Адреналин сюда!» — рявкнул Вигго. Ему протянули шприц, Виктор умело воткнул его в вену и выпустил содержимое в кровь. После этого Йоуст выгнулся дугой и в корчах открыл глаза. Вик понял, что парень будет жить, счастливо вздохнул и прижался щекой к холодному уху Йоуста.
Толпа снаружи громко булькала — вероятно, изливала слезы облегчения.
— Йоуст, извини, — прошептал Виктор. — Я грозился сломать тебя, но не сломал же. Живи. Мы еще увидимся.
— Спасибо, — губы Йоуста изогнулись едва заметно. — Берегись красного. Морт помнёт тебя, выиграет, но не более. А красный пришел, чтобы убить тебя.
— Он — вор?
— Хуже. Он убийца. Даже если он получит от тебя то, что хочет, — вобьет тебя в могилу. Такого не было давно, лет двадцать, — чтобы пришел убийца. Ты знаешь, почему?
— Знаю.
— Убей его, русский. Ты сможешь. Только ты. Ты сильнее всех.
Йоуст откинулся затылком назад и снова потерял сознание. Виктор сжал его ладонь — пульс стучал быстро и тяжело. Шурави-табиб вздохнул облегченно — пусть сам он умрет, но Йоуст будет жить точно.
Проходя мимо Рудольфа, Виктор задержался на несколько секунд.
— Вор — датчанин, — негромко сказал он. — Фламмен. Если бы у меня была нога, я справился бы с ним. А так — никаких шансов. Может, ты что-то придумаешь?
— Попытаюсь. — Руди коротко кивнул. — Иди на место.
— Есть, учитель. Надеюсь только на тебя.
— Все будет хорошо, не переживай.
— Ну как мне не переживать? Выпустишь меня против Фламмена? Он убьет меня на скаку и заберет предмет! Ты этого хочешь?
— Иди на место! — тихо прорычал Фоссен. — Сценария пока нет, поэтому не могу рассказать его в подробностях. Но ты поймешь все, когда придет время. Главное — не теряй предмет!
— Да, сир.
Фоссен вызвал на бой Торвика и Фламмена. Схватка была недолгой. Казалось, Фламмен был не человеком, а демоном — у него было четыре руки, четыре ноги. А может, это было не дополнительными руками и ногами, а, положим, щупальцами. Вик не мог увидеть и оценить. Не успел, потому что за полминуты был опутан Фламменом, брошен им на спину, обездвижен и распят на земле, как насекомое булавками, не в силах пошевелиться.
— Поцелуй меня! — услышал он голос датчанина в первый раз. Мертвый голос, похожий на змеиное шипение.
— Поцеловать? За что? Ты этого не заслужил. Я не гомик. Но, даже если бы так, ты бы мне не понравился. Ты слишком красный.
— Ты целовал Йоуста.
— Я реанимировал его, болван! Понимаешь разницу?
— Поцелуй меня, чтобы отдать предмет. Шелкопряд у тебя за щекой. Отдай мне его, и можешь валить на все четыре стороны. Отдай предмет, и обретешь свободу. Зачем он тебе? Чтобы оживлять мертвых? Глупости это. Предмет попал не в те руки.
— Я боюсь, что он попадет в те руки. Руки, которые могут извлечь из шелкопряда все зло, на которое он способен. Тогда мир встанет на голову и прольются реки крови.
— Мир и так стоит на голове. Реки крови льются денно и нощно. Ты думаешь, что маленькая фигурка, что у тебя во рту, что-то добавит к этому?
— Думаю. Даже уверен.
— Отдай!
Фламмен ощерился, и Виктор увидел его зубы. Вначале ему показалось, что зубы подпилены в форме треугольников, на манер акулы. Но потом он пригляделся и обнаружил, что каждый зуб цел, но раскрашен, обведен по краям черным. Боже, что за извращенец! Зрачки Фламмена были беспросветно красными, слишком большими для человека. Контактные линзы. Что они скрывают — разноцветные глаза?
— Отвали, — коротко выдохнул Вик. — Сгинь, сатана! Ты знаешь, что не можешь отнять у меня предмет, потому что он не станет работать…
— Не станет? — прошипел Фламмен. — Оживить предмет — не мое дело. Моя работа — забрать его!
Он вцепился в щеку Виктора и выдрал ее единым лоскутом, вместе с шелкопрядом. А потом вскочил, в несколько прыжков пересек арену, прыгнул в онемевшую толпу и растворился в ней.
Виктор запоздало завопил, потому что боль была невыносима…
— Эй, Торвик, проснись! — Кто-то опять теребил Виктора за плечо. — Что ты все время валяешься в отключке? Не выспался, что ли?
Дежавю. Вик раскрыл глаза и снова увидел Йоуста, живого и невредимого. В углу сидели все участники турнира, включая тех, кого вырубили Морт, Фламмен и сам Виктор. Вик машинально нащупал языком шелкопряда — и предмет, и щека были на месте.
Ему все приснилось. Елки зеленые! Вот счастье-то!
— Леди и джентльмены! Викинги и многоуважаемые гости! — громко провозгласил Фоссен, выйдя в центр арены. — Я надеюсь, что вы остались довольны сегодняшними состязаниями.
— У-у! Круто! — завопили из толпы. — Полный улет, давно такого не было! А что, уже все? А кто победитель? Пусть рубятся до последнего!
На ринг вышли и встали рядом с Фоссеном три дюжих молодца в синих униформах с желтыми надписями «Viking security». Неспроста вышли. Назревало что-то необычное, напряжение повисло в воздухе.
— Глим, — сказал Руди. — Когда-то, тысячу лет назад, в этой борьбе действительно калечили и даже убивали людей. Сейчас Норвегия — одна из самых мирных стран. Мы, викинги, приезжаем на наши конвенты для того, чтобы помахать кулаками и мечами, чтобы снять напряжение и хронический стресс. Но при этом мы должны уважать друг друга, соблюдать безопасность и четко выполнять современные правила исландской борьбы, направленные именно на то, чтобы избежать травм. Сегодня эти правила были грубо нарушены. Слава богу, никто серьезно не пострадал, в этом вы можете убедиться сами: все участники схваток сидят перед вами, и не случилось ни одной травмы серьезнее вывиха пальца. Осталось трое самых сильных. Но я не могу разрешить им сражаться дальше. Мне уже позвонили из министерства спорта и предупредили, что, если я не остановлю турнир, нашу деревню дисквалифицируют на три года. И я вполне согласен с ними. Турнир закончен.
— Руди, ты очумел! — завопили из стада зевак. — Какое, к черту, министерство спорта?! Кого ты слушаешь?! Мы свободные люди, и никто нам не указ!
— Свободные? — Рудольф усмехнулся. — Да, мы свободные. Это кто там орет? Филли Виски? Что-то я не видел тебя сегодня на ринге. Я могу разрешить еще одну схватку — между тобой и Мортеном. Иди и вломи ему, стань чемпионом. Ну, давай!
