— Все правильно. Свидетели у вас есть.
— У меня нет оружия, — фальцет высокомерного мерзавца ввинчивается в уши, как саморез.
— Я дам тебе свой меч, Джаи, — вмешивается князь.
— Место и время подходит? — я постараюсь соблюсти все местные традиции, чтобы потом меня не в чем было вывалять.
— Все соблюдено. Каждый сражается своим оружием.
Очень хочется взмахнуть треуголкой, оставленной у Дэя. Но за отсутствием её, удовлетворюсь французским.
— Ан гард! Эт ву пре?
— Что?
— К барьеру.
— Что??
— Кнежич, вы готовы, или как?
— Я сейчас все-таки выпущу из тебя кровь, мерзавка, — он взмахивает одолженным мечом, приноравливаясь к его весу.
Да только я не собираюсь ждать. Это все так, декорации. Метательные ножи у меня уже между пальцев. А прыжки и ужимки — это не ко мне.
— Алле! — подав команду, я метаю ножи с обеих рук.
— Эн конте…
Конечно, засчитано. Еще бы. Один нож в сердце, другой — в горле. И вся любовь. Бедный у них здесь дуэльный кодекс. Ни обязательных фраз, ни прочих красивостей с секундантами. Просветить их может, по поводу атрибутики и приносимой ей пользы?
Обходя застывшего князя, я ловлю кивок Хаджими, и одобрительный блеск его глаз. Ясное дело, его- то привязанности и долги не останавливали. Он просто мне благодарен за удаление неугодной фишки с поля. А я вот что-то устала. Сейчас ножи заберу, и пойду. Не забыть бы только завтра спросить и про допрос, и про письмо от Раи в тайнике камина, в комнате Сэнны.
Глава 24
Уже выходя из камеры, я вспомнила о деньгах.
— Наместник, прошу прощения, но там, в лесу, я также подобрала деньги. Куда мне их сдать?
Князь продолжал гипнотизировать труп глазами.
— Отдайте моему секретарю, — даже говоря это, он ко мне не повернулся.
Дэй обнаружился на террасе, вместе с гвортами и десятком разведчиков. Мой мешок со всеми оставшимися сорока семью гривнями был у него на поясе. Мелочь же я решила оставить себе. На развод.
Секретарем князя, к моему глубокому изумлению, оказался дверецкий. Кто бы мог подумать. Или у них тут у секретарей иные функции? А впрочем, и чего я к парню прицепилась? Может у него за столь причудливым фасадом скрыт глубочайший интеллект и тонкая душевная организация? Чего только на свете не случается. Ага, 'на лицо ужасные, добрые внутри'.
Почти весь десяток, за исключением 'возчика' и хмурого помощника Хаджими, отправился в Храм Жизни, давший нам приют, вместе со мной и Дэем. Посмотрела на них, повздыхала, и загнала всех на свою веранду. Диванчиков там много. А Глейди была тут же откомандирована в ближайший трактир, за пропитанием.
Сама же я отправилась в купальни, отмокнуть и придти в себя. Голова после всех произошедших событий болела ужасно.
Когда мы возвращались обратно, Дэй поинтересовался у меня, чем там все закончилось. И когда я ответила, что все закончилось тем, что я убила кнежича, несколько ошарашенно переспросил: 'Просто убила?'. Да, просто. Смерть вообще вещь не сложная. Просто окончательная.
Как-то слишком быстро с меня слетел налет цивилизованности. Ну, даже если предположить, что в глубине души я изначально была такой равнодушной к чужой жизни и крови, моральные рефлексы образованного человека XXI века должны были бы остаться. Мы все носим корсет социализации, надеваемый на нас в момент рождения и исчезающий только в момент нашей смерти. То, что придерживает нас за шкирку, когда мы собираемся сделать неверный шаг и согрешить. Но вот прямо сейчас я не испытываю ни малейшей жалости или сожаления по поводу безвременной кончины этого эльфа, которой я так удачно поспособствовала. Да. Даже моя рефлексия помахала мне ручкой и бесследно испарилась в никуда. Я хорошо усваиваю уроки, и больше не совершу такой ошибки, как с южанами, возле пристани. Нельзя оставлять за спиной живых врагов, тем более, когда ты не один. А я не одна, со мною Дэй и Глейди, которые уже один раз пострадали, и повторения этого мне совсем не хочется. Как говаривал обаятельный убийца Джимми 'Тюльпан' Тадески, неважно, сколько человек ты убил, главное как ты уживаешься с теми, кто еще жив.
А может, я просто очень быстро мимикрирую под обстоятельства? То бишь, поддаюсь местному экзистенциальному нажиму со страшной силой. Может быть. А может быть, имя действительно накладывает свой отпечаток? Тоже может быть. Как вы яхту назовете, так она и… В таком случае, я очень рада, что не обозвала себя каким-нибудь всадником Апокалипсиса.
Ну, и если отодвинуть в сторону все высокоморальные рассуждения, то элементарную месть тоже не стоит сбрасывать со счетов. А вот не надо было меня по лицу бить. Как оказалось, не люблю я этого. А еще, как выяснилось, и мстить я умею. Я мстю, и мстя моя страшна, и даже Ницше со мной в этом случае согласен, 'в мщении и любви женщина более варвар, чем мужчина'. Р-р-р-ррр. Такая я страшная.
А если быть совсем уж честной, то не верила ни одному из объяснений кнежича. Как и в то, что если его отпустить — он приведет нас к другим участникам заговора. Таких недалеких и морально тупых всегда используют в темную. Так что вот — ни нашим, ни вашим.
После отмокания и принесенного служительницей мерзейшего на вкус и цвет зелья, моя головная боль с легким звоном лопнувшей струны отправилась вслед за моей рефлексией. А вот усталость осталась.
На веранде, тем временем, шумная компания очень больших мальчиков сосредоточенно уничтожала все, что было в тарелочках, мисочках и на подносиках. М-да. Надеюсь, в той таверне все-таки хоть какая-то еда осталась? Пришлось к ним присоединиться, и не только из чувства солидарности.
Вы не замечали, что совместный прием пищи, это такой достаточно интимный процесс? Все расслабляются, контроль над речью исчезает, и начинаются беседы и вопросы без учета рангов. А после окончания трапезы, поднимаясь из-за стола, вы чувствуете что-то общее со своими сотрапезниками. Чувство единения?
Мои вопросы были просты. Мне на самом деле остро не хватало нескольких важных в прошлой жизни вещей. Первое, это моя семья. Второе — музыка. Ну, с семьей отдельная, большая и вряд ли способная затянуться рана. А вот музыка…
— Дэй, как у вас здесь обстоят дела с менестрелями? — за все время своего здесь пребывания, не видела ни одного. Только слышала о том, что есть такие в местной природе.
— А что? Позвать?
— Если можно. Без музыки и пиво — не пиво.
Он с сомнением смотрит на меня.
— Ну…
— Да не мнись ты. В чем проблема?
— Да в них и проблема, — хохотнул Тахор, сидевший рядом.
— А конкретнее? — я недоумевающе смотрю на откровенно улыбающуюся часть компании.
