несказанное удовольствие. Процесс еды является для них половым актом, так как они не просто женщины, но женские половые органы в человеческом облике.
Цикл индейских сказок о монстрах весьма ярко показывает, насколько сильна была в обществе идеология вражды разнополых существ, насколько велико было желание одного пола доказать свою незаменимость и тем самым своё превосходство над другим полом. Но в результате вражды рождаются чудовища…
Этот «институт враждебности» находит яркое проявление и в том, что воспитание детей – мальчиков и девочек – проходило раздельно. Едва девочкам исполнялось десять лет, им запрещали участвовать в самых невинных играх с мальчиками. Более того, даже родные братья переставали общаться с сёстрами напрямую. Им разрешалось общаться только через посредников. Им даже не рекомендовалось оставаться наедине, чтобы не давать людям повода для сплетен. При этом их отношения считались наиболее крепкими из всех, какие могли быть между родственниками. Так, например, возвращаясь из военного похода, мужчина в первую очередь дарил что-нибудь из трофеев своей сестре, а уж затем жене, матери и тёткам. Брат выказывал сестре самые сильные чувства любви и уважение. Однако взамен он требовал, чтобы его власть над сестрой была почти беспредельной. Отказ сестры выполнить какое-либо требование брата был для него несмываемым оскорблением. Известны случаи, когда это заставляло мужчину покончить жизнь самоубийством. Если такое происходило, то считалось, что девушка опозорила всю семью, за что её могли даже изгнать из племени.
В полевых записках Хобеля о Шайенах приводится пример, когда изгнанная из дома женщина вернулась в племя через много лет, но отец отказался принять её. Он сказал: «Меня не интересует, сколько лет прошло с тех пор, как я отрёкся от неё за непослушание брату. Она мне не дочь. Я не желаю видеть её». Здесь очень хорошо видно, насколько сильным было в индейском обществе противостояние полов. Отец не становился на сторону дочери, он абсолютно не интересуется, права она или не права была, отказывая в чём-то брату. Отец принадлежит к лагерю мужчин, дочь – к лагерю женщин. Этим сказано всё. Мужчины стремились покорить женщин, завоевать их. Очень популярны были так называемые «любовные тросточки», с помощью которых мужчины подсчитывали победы на любовном фронте. Юноша мог выйти во время праздника с целой связкой таких тросточек, каждая из которых обозначала отдавшуюся ему женщину.
Не только люди бились за главенство среди полов. Божества тоже вели войну в сексуальной сфере. Так, например, Вечерняя Звезда, от которой, по мнению Поуней, пошёл человеческий род, была эгоистичным существом и не желала обременять себя вынашиванием людей, поэтому вырастила у себя во влагалище зубы, чтобы избежать сношений с тем, кто попытался бы овладеть ею. Но это не помогло. Мужская сила в облике Утренней Звезды одолела сопротивление и оросило семенем гордую небесную женщину. В этой легенде ясно проглядывается антагонизм взаимоотношений мужского и женского начал.
Кстати, об Утренней Звезде. Убийства пленников практиковались среди многих племён Северной Америки, но они не носили характер жертвоприношения, то есть убийство пленников не предназначалось, чтобы умилостивить какое-либо божество. Единственным дошедшим до нас ритуальным человеческим жертвоприношением является церемония Поуней, известная под названием Утренней Звезды. Это единственная церемония, которая не была связана с цикличностью времён года. Бывали годы. Случались годы, когда Поуни никого не приносили в жертву кровожадному божеству.
Белые исследователи считают, что Поуни называли Утренней Звездой планету Марс, но в действительности индейцы нередко путали Марс с Юпитером и Венерой.
Утренняя Звезда была первым божеством, которое Верховная Космическая Сущность (Тирауахат) поселила на небе. Сами Поуни называли её просто Большой Звездой (Упирикучу). Это божество имело обличье воина, который обязательно держал в руке тяжёлую палицу. Божество было не вождём, но воином. Оно обладало силой гораздо большей, чем все другие божества. И если Утренняя Звезда – мужчина, то Вечерняя Звезда (некоторые учёные утверждают, что это Венера) – женщина (Чупириттака, то есть Женская Белая Звезда).
Поуни считали, что звёзды некогда были людьми. Каждое из небесных светил чего-то требовало от людей. Так, например, Вечерняя Звезда ждала подношений в виде снятых вражеских скальпов, бизоньего языка и сердца. Утренняя Звезда требовала убийства девушки. Поуни рассказывали, что давным-давно люди получили от Утренней Звезды какую-то девушку, от которой будто бы начало своё существование племя Поуни. Затем Поуни услышали требование Утренней Звезды убить эту девушку, чтобы через это завладеть её душой. Но не объясняют Поуни, зачем божество снова и снова требовало смерти девушки.
Индейцы отправлялись на поиски жертвы только в том случае, если кого-то из воинов посещало видение Большой Звезды в облике сильного мужчины с типичной для Поуней наружностью, который говорил: «Я хочу, чтобы ты видел мой облик. Я есть тот, кто владеет силой на востоке. Я есть большая яркая звезда. Вы, люди, позабыли о моём существовании. Я внимательно слежу за вами. Пришла пора принести мне человеческую жертву. Пойди к старику, который знает, как проводить церемонию, и расскажи ему про твоё видение. Он объяснит тебе, что надо предпринять».
Если индеец, проснувшись после такого сна, видел над горизонтом звезду, он понимал, что воин во сне не был обманом. После этого человек получал необходимые наставления у жреца Утренней Звезды, который был посвящён в детали церемонии жертвоприношения, и отправлялся в поход искать молодую женщину, ибо только женщина могла умилостивить страшное божество.
Привезя пленницу в деревню, воин отдавал её в руки шамана. В течение всего времени, пока шла подготовка к церемонии, с девушкой обращались наилучшим образом, чтобы она не могла заподозрить ожидавшую её участь. Дело в том, что, согласно строгим правилам, жертва должна была добровольно подняться на эшафот, возведённый посреди деревни, иначе её испуганный дух не попал бы в объятия Большой Звезды.
Церемония занимала четыре дня, в течение которых исполнялась двадцать одна священная песня. Первые четыре считались вступительными и посвящались Матери-Кукурузе. Песни с пятой по семнадцатую как бы направляли церемонию в правильное русло. Заключительные четыре песни были заимствованы из других обрядов (например, восемнадцатая и девятнадцатая обычно исполнялись во время обряда, когда в жертву приносилось просто мясо, а двадцатая песня обязательно исполнялась, когда девушку-жертву раскрашивали).
Всю ночь перед торжественным рассветом шаман и его помощники плясали и пели. Наутро выводили пленницу. Девушка была раздета догола и выкрашена пополам в чёрный и красный цвет. Едва она заканчивала восхождение по ступеням, её немедленно привязывали, разведя её руки в стороны (как крылья парящего орла). К ней подбегал мужчина с пылающим факелом и изображал, будто хочет опалить лобковые волосы на девичьем теле, но не делал этого.
Как только над горизонтом зависала утренняя звезда, выбегал второй мужчина и пускал стрелу в сердце жертвы. В наиболее ранних свидетельствах говорится, что сразу после этого жрец кидался к застреленной девушке и отсекал кремнёвым ножом пробитую грудь, поливая своё лицо кровью. Позже индейцы утверждали, что жертве не отрезали грудь, а только вырезали отверстие в груди, чтобы добыть горячую кровь и умыться ею. Суть от этого не меняется. Едва он проделывал это, к убитой пленнице бежал человек с куском свежего мяса и смачивал его кровью, после него приближались и остальные индейцы, неся с собой сухое бизонье мясо, чтобы оросить его кровью девушки и сжечь его затем на жертвенном костре. Считалось, что кровь жертвы не должна была упасть на землю под жертвенным алтарём. После того всё племя начинало дружно пускать в бездыханное тело стрелы, чтобы приобщиться к убийству. Даже маленьким детям помогали натянуть луки. Обычно стреляли в спину, исполняя военные песни. Один из помощников жреца отгонял в это время дух девушки взмахами топора или дубины, чтобы она быстрее вознеслась на небо и могла получить удовольствие от созерцания людей, ради которых умерла. Затем начинались радостные пляски. По такому случаю мужья разрешали своим жёнам надеть мужские головные уборы и взять в руки их копья, чего при других обстоятельствах не позволил бы ни один воин. Женщины шумно изображали военный отряд и обходили всю деревню по кругу.
Ближе к полудню тело уносили за пределы деревни и клали его лицом к земле, чтобы оно сгнило и соединилось с землёй. Христианские священники утверждали, что главный жрец, оставшись один, вырезал у девушки печень и сердце, чтобы высушить их, растолочь и сделать из них целебный порошок. Однако эти
