Он вернулся в Чертог и приказал слугам немедленно привести к нему Тота.
— Ступай в город, узнай, что там случилось, а потом вернись и все мне расскажи, — велел он Тоту, когда бог мудрости и луны явился на зов.
— Мне незачем туда ходить, я уже все знаю, — ответил Тот.
— Тогда рассказывай! — воскликнул Ра, в нетерпении взмахивая жезлом.
— Мне незачем и рассказывать, — так же спокойно ответил Тот. — Посмотри в окно.
Бог солнца повернулся к окошку и обомлел. Чего угодно он ждал, но только не того, что открылось его взору. По речной долине маршировали полчища воинов. Ярко блестели на солнце мечи, развевались флаги, остро заточенные наконечники копий щетинились, как иголки у ежа. Армия приближалась. Многие воины уже вскинули на изготовку луки и целились.
— Что это значит, Тот?! — едва смог выговорить бог солнца.
— Это значит, что они хотят тебя убить и захватить власть, — ответил бог мудрости. — Кто-то им сказал, что ты уже одряхлел и не сможешь дать им отпор. Вот они и решили, что им легко удастся тебя свергнуть.
— Ах, вот как! — Ра стукнул жезлом. — Ну нет! Я еще силен!.. Послушай, Тот. Отправляйся и приведи сюда немедленно всех богов. Я хочу знать, что они думают об этом. Пусть они скажут, как нам бороться с мятежниками.
Вскоре в Золотой Чертог явились Шу, Тефнут, Геб и Нут. Последней пришла любимая дочь Ра — богиня веселья, любви, пляски и музыки Хатхор. Это была совсем юная и очень красивая девушка, облаченная в голубые одежды, ниспадающие до земли. Голову ее украшала корона — золотой диск и коровьи рога. Эти коровьи рога символизировали небо: ведь египтяне часто изображали небеса в виде коровы. Вокруг диска обвилась кобра-урей. Подняв голову, раздув шею и обнажив напитанные ядом зубы, змея грозно шипела. В руке у Хатхор был систр — музыкальный инструмент, состоящий из гирлянд металлических кружочков. Когда богиня встряхивала систром, гирлянды издавали мелодичный звон.
Хатхор с систром.
Войдя в тронный зал, все боги пали перед владыкой на колени.
— Что произошло? Зачем ты нас позвал? — спросили они.
— Произошло неслыханное! — воскликнул Ра. — Люди, которые родились из моих слез, платят мне теперь черной неблагодарностью. Я заботился о них, щедро дарил тепло их садам и полям, а они нацелили в меня свое оружие и хотят меня убить. Посмотрите в окно! Вон они идут. Коварные предатели!.. Ответьте же мне: что нам делать? Я бы, конечно, мог сжечь их всех своими лучами, но я решил сперва дождаться вас и выслушать ваши советы.
— Нет у тебя времени выслушивать наши советы! — закричал Геб. — Армия уже окружила Чертог. Злодеи вот-вот ворвутся сюда. Убей же их скорее, иначе будет поздно.
— Да, их надо проучить, — поддержал Геба бог воздуха Шу. — О владыка наш, великий Ра, зачем тебе нужны наши советы? Беспощадная расправа — вот наказание, которого они заслуживают. Если бы ты даже собрал всех мудрейших богов во главе с Тотом и они бы три года думали, как усмирить мятежников, все равно они не придумали бы ничего другого. Убей людей!
Воины
— Что ж, — сказал Ра, — если нет другого выхода…
Он подошел к окну и распахнул его. В тот же миг толпа воинов с громкими криками бросилась на приступ. Забряцало оружие, тонко зазвенела тетива на луках, в воздух взвилась туча стрел.
Ра произнес заклинание. Кобра-урей, дремавшая на его короне, зашипела, раздула шею, сверкнула глазами — и из змеиных глаз, подобно молниям, вылетели сотни раскаленных лучей. Стрелы мятежников вспыхнули и сгорели в воздухе, не долетев до окна. Потом загорелась трава. В одно мгновение вся земля перед Чертогом была охвачена пламенем.
Толпа смешалась. Но люди не кинулись врассыпную. Они отступили, укрылись в горной расселине, и лучники стали обстреливать дворец из укрытия.
— Смотрите! — воскликнул Ра. — Они все еще не образумились. Горы защищают их от лучей урея. — Он помолчал, испытующе глядя на богов. — Ну? Кто из вас может сказать, что нам делать теперь?
— Пусть кто-нибудь из нас пойдет в горы и сразится с ними, — неуверенно предложил Шу.
— Кто?
Боги не ответили. Ра поочередно оглядел их, и каждый, встречаясь взглядом с владыкой, опускал глаза. Каждый понимал, что, если сейчас сразиться с людьми, можно этим очень угодить Ра и снискать его особую милость. Но страшно было идти в бой в одиночку против такого огромного войска.
Ра нахмурился.
— Так кто же?
Он еще немного помолчал и в упор посмотрел на Геба. Геб под взглядом властелина весь сжался. Он понял, что Ра выбрал его. И бог земли проговорил тихо, но твердо:
— Пусть это будет… твоя дочь, богиня Хатхор.
Ра вздрогнул. В его очах сверкнули ненависть и досада, лицо помрачнело. Он не хотел подвергать свою дочь опасности. Но коварный Геб поставил его в безвыходное положение. Ра не мог отвергнуть предложение Геба, потому что этим он слишком явно бы показал свите, что готов пожертвовать кем угодно, лишь бы сохранить дочь. Властелину Вселенной это не к лицу: властелин должен быть суров и тверд, как гранитная скала. Бог солнца посмотрел на Хатхор и, подавив вздох, сказал:
— Иди же и убей их, дочь моя!
— Ты приказываешь это… мне? — переспросила Хатхор.
Можно было понять ее растерянность! Ведь она была богиней любви и добра, она привыкла веселить и ублажать людей. Она всегда помогала девушкам-невестам шить наряды к свадьбе, а женщинам — заботиться о семье и растить детей. Ее музыкой наслаждались от мала до велика все египтяне. И после этого она должна заняться убийствами, как свирепая жена бога Птаха — богиня войны Сохмет!..
Сохмет?.. Хатхор вспомнила про Сохмет, и сразу ей увиделся простой выход из безвыходного положения. Она, конечно, не могла ослушаться приказа владыки, несмотря даже на то, что он был ее родным отцом. Но она не могла и выполнить этот приказ — во всяком случае, до тех пор, пока она была доброй богиней Хатхор. Оставалось одно: перестать быть такой богиней.
Хатхор произнесла волшебное заклинание и превратилась в Сохмет.
А Сохмет, жена великого Птаха, покровителя искусств и ремесел, была богиней грозной, не знающей жалости. Гнев ее был страшен: он приносил засухи, эпидемии и мор. Египтяне боялись эту богиню до ужаса и потому изображали ее в виде лютой львицы или женщины с львиной головой. Нельзя было без содрогания смотреть даже на статуи Сохмет.
Вот в какое чудовище превратилась добрая богиня Хатхор! В свирепую львицу.
С кровожадным рыком львица выпрыгнула в окно и помчалась в горы. Вопль ужаса раздался в ущелье, когда египтяне увидели богиню, приближающуюся стремительными прыжками. Никто даже не выпустил стрелы в Сохмет, никто не метнул в нее копья — все побросали оружие и кинулись наутек, кто куда.
Но разве можно спастись от разлютовавшейся львицы? Сохмет в два прыжка настигла людей и стала безжалостно их убивать, орошая поля и горные склоны кровью и разбрасывая вокруг себя куски окровавленного мяса.
Ра молча наблюдал это побоище из окна. Боги столпились у него за спиной и тоже смотрели.
— Они уже достаточно наказаны, эти бунтари! Они больше никогда не причинят тебе зла. Пощади
