головой – заставляет резво раскачиваться стоящих вблизи его, дирижерских, щёк, Гиви и гивину партнёршу!
И всё это – непрестанно звенит и гремит, гремит и звенит – как орган, как семья музыкальных эксцентриков!…
И лишь короткие паузы случаются в этой симфонии – когда Иксик, в миру – Ксюнечка, восполняет утраченную энергию, припадая к маме. Или – предаётся сну. Но сон его – короче, намного короче, чем у всех других дирижёров мира!…
“ТАК ЗНАЧИТ, ВСЕ-ТАКИ ЦИРК?”
“Девочка-оркестр!” – скажет всякий, кто подойдёт к наполненному звоном манежу… “Так значит, всё-таки цирк?” – говорит папа.
ВЕСЁЛЫЕ ВТОРНИКИ
– Антончик, можешь позвать ребят. Если хочешь.
– Как? А Ксюша?
– Мы поживём на кухне. Или погуляем.
И опять, как прежде, раз в неделю, во вторник, к нашему Роботрончику стали слетаться твои школьные приятели: поиграть в игры.
Кстати, ты и сам, научившись программировать, их сочиняешь. И твои игры пользуются не меньшим успехом, чем американские.
Знакомые поражаются: однокомнатная теснота, грудной младенец, а тут ещё и мальчишки приходят! Как это возможно? – Очень просто. На самом деле всё очень просто, если любишь. Если понимаешь: сыну это необходимо – чувствовать себя радушным хозяином, расставлять перед компьютером стулья: “Серёжа, садись. Садись, Коля. Сейчас ещё Олег придёт. Смотрите: я тут одну штуку новую придумал…”
Сушки, сухарики, азартный мальчишеский хохот… гора курток и башмаков в прихожей… Гавр, как всегда, не сможет открыть двери, вечером, когда вернётся с работы: “Полна коробушка? Ну, у вас тут весело!…” – “Папочка, мы ещё немножко поиграем?” – нежный, ломкий басок сына. Нет, не вижу никаких причин, из-за которых твои приятели перестали бы приходить в наш дом.
“А как тут Ксюня?” – “Ксюня замечательно. По-моему, ей очень нравится обитать на Антошином диванчике. Все картинки на стене рассмотрела, все книги на полке. А уж как она эту ветку традисканции изучала!… Минут двадцать смотрела, не отрываясь, и всё думала, думала…”
Между прочим, мальчишки полгода, наверное, не догадывались о Ксюне. Так тихо и сосредоточенно мы с ней жили в дни мальчишеских набегов…
“А это пришёл наш братик, он принёс нам из лесу мать-и-мачеху… Милый, спасибо!”
Жёлтые пахучие солнышки из твоего леса… Из нашего леса.
Первый раз ты вдохнул его смоляные запахи в четыре месяца. В полтора года – ты спал среди сосен в гамаке, под шорох игл и беличьих хвостов…
Лес на окраине Москвы у кольцевой дороги. Кусок живого мира, с ручейками и овражками, с шершавостью сосновых стволов и красными кустами бузины… Много лет мы бродили в этом лесу вместе, вдвоём. В конце зимы мы ходили сюда смотреть на леденчиков. (Есть такие насекомые). Ранней весной ты обожал строить на ручье запруды. А всё лето до глубокой осени нашими кумирами были хвощи, мхи и папоротники. Под твоим нежным и пристальным вниманием находились все крупные и все малые плантации.
И муравейники! И осиные гнёзда!… Ах, Боже мой, сколько радости подарил нам лес! И сколько нашей любви впитал он в себя, в свои корни и кроны…
А потом ты его открыл как бы заново. Началась новая эпоха в твоей жизни – древолазанья. Все деревья в лесу распределились по категориям – по сложности залезания. У деревьев появились имена.
А главным делом твоей жизни стало: покорять деревья, оборудовать на них места обитания – “строить дома”, сооружать переходные мосты, качели и канатки…
А потом ты открыл в лесу железнодорожную платформу – Левобережную. И стал ездить на электричках. Пока всего лишь на один перегон – в ту или в другую сторону – “Посмотреть жизнь”, как говоришь ты. Это случается не каждый день, всё-таки ты пока ещё живёшь в лесу, в своей экологической нише. Но я чувствую, что в нашей жизни в очередной раз наступает новая эпоха…
Я ХОЧУ НАПИСАТЬ ТЕБЕ ПИСЬМО
– Ты очень огорчён?
– Да.
Разрушен твой новый дом на сосне. “Враги разрушили”, – говоришь ты. И никак не хочешь, не можешь согласиться с тем, что это был ветер. Или… твои приятели заходили в твой дом в твоё отсутствие. И не рушили его, а просто весело пожили в нём.
Я хочу написать тебе письмо. Чтобы этот разговор не забылся. Об испытаниях, посылаемых каждому. Чем сильнее человек – тем больше испытаний. Как говорит наш друг Феликс: “Нам посылаются испытания, значит, Бог помнит о нас”. Испытания сегодняшние – лишь подготовка к завтрашним. Это смысл нашей жизни: строить, восстанавливать то, что ломает толпа. Вспомнили Сахарова. Швейцера. Христа…
Был как раз Великий Пост.
“ВСЕГДА, ВСЕГДА, ВСЕГДА Я С ТОБОЙ!”
– Как это возможно: быть одновременно со мной, с Ксюшей и с папой? Тем более – всегда, – говоришь ты.
Оказывается, сынок, – возможно. Оказывается – по-другому никак и нельзя. Если любишь…
