Улыбаясь, Джулия вернулась в спальню. Рэндалл, сцепив руки за спиной, стоял у окна, наблюдая, как последние отблески дня исчезают за величественной громадой высящегося на скале Эдинбургского замка. Его темно-синий халат удачно подчеркивал светлые волосы, крепкое мускулистое тело и широкие плечи.
Это был истинный викинг-завоеватель, и от осознания того, что она стала его женой и теперь находится наедине с ним в спальне, Джулия ощутила даже некоторую неловкость.
Ее беспокойство тут же исчезло, когда он с улыбкой обернулся. Этот бескомпромиссный воин, который так пугал ее, когда они впервые встретились, оставался по-прежнему грозным, став таким только в силу необходимости. Но на самом деле он был бесконечно добр. Джулия подозревала, что доброта была основой его натуры. Иначе ему не удалось бы выжить в детстве.
— Вы выглядите восхитительно, — сказал он с веселым блеском в глазах. — Должно быть, нелегко маскироваться, прикидываясь воробышком, в то время как от природы дано сверкать оперением, как зимородок.
— Эта птичка слишком бросается в глаза, но, наверное, меня можно сравнить с самым обычным зябликом. — Она одарила его благодарной улыбкой. — Вы и сами прекрасно выглядите. Спокойным и здоровым.
Он удивленно рассмеялся:
— Я не напрашивался на комплименты, Джулия. Просто думал, как мне повезло, что вы согласились рискнуть и попытать счастья со мной. — Он подошел к столу с закусками. — Не хотите бокал шампанского?
— С удовольствием. — Ей нравилось наблюдать за ним. В его плавных, спокойных движениях не было и намека на долгие месяцы боли и хирургических операций, которые ему пришлось перенести. И на него было очень приятно смотреть.
Рэндалл разлил искрящееся вино в узкие высокие бокалы и один из них протянул ей. Кончики их пальцев соприкоснулись.
— За нас — и в радости, и в горе.
— Наверное, нам еще предстоит вдоволь хлебнуть и того и другого, — сказала она, улыбнувшись, и отпила глоток. Затем еще один, побольше. Под шипение пенящегося шампанского напряжение начало отпускать ее. — Александр, — задумчиво произнесла она. — Кто-нибудь называл вас когда-либо полным именем?
— Когда-то родители называли. С тех пор мало кто звал меня так. Все больше Алекс или Рэндалл...
— Александр, — прошептала она. — Когда-нибудь вас будут звать Александр, лорд Давентри. Это имя будет прекрасно смотреться на именной табличке на вашем роскошном портрете, который поместят в портретной галерее в Тервилл-Парке. Вы будете изображены на нем в полной парадной форме со всеми регалиями, чтобы поражать воображение грядущих поколений. Или, может быть, художник изобразит вас в виде рыцаря в сверкающих доспехах верхом па белом коне.
Рэндалл усмехнулся:
— У вас богатое воображение, миледи.
— Вы называете меня так, потому что я леди Джулия? — с любопытством спросила она. — Это всего лишь случайность рождения и большого значения не имеет.
Он слегка смутился.
— Когда я был мальчишкой, мне очень правились старинные рыцарские романы. Блистательные милостивые дамы и рыцари, поклявшиеся им верно служить. Вы моя дама, Джулия. Моя госпожа. Миледи.
Так, значит, в основе его желания защитить ее, когда она оказалась в беде, лежали рыцарские порывы? Раз так, ей следует только благодарить Бога. Джулия выпила еще шампанского и почувствовала, что счастлива.
Сегодня ночью она предпочитала верить, что муж непременно сумеет защитить ее от жаждущего ее смерти бывшего свекра. Она даже поверила, что наступит день, когда они с Рэндаллом по-настоящему станут мужем и женой в полном смысле слова. Она подняла свой бокал, салютуя Рэндаллу.
— За счастливое будущее!
— За наше будущее! — Они чокнулись бокалами. — Иногда у себя в полку мы выпивали, сцепив руки, вот так. — Он продел правую руку ей под правый локоть, отчего их тела соприкоснулись от талии до колена. — Таким образом двое собутыльников могут поддерживать друг друга, когда оба навеселе.
— Я пока держусь на ногах. — Остро ощущая тепло его крепкого тела, Джулия подняла правую руку и поднесла свой бокал к губам. Рэндалл сделал то же самое с задорным выражением на лице. Почему ей прежде казалось, что глаза его холодны как лед? Их ясный, светлый цвет был чистым и безупречным, как алмаз.
Когда шампанское подействовало, Джулия начала расслабляться. Ей нравилось, как соприкасаются их тела. Он весь был воплощением силы, твердости и мужества викинга. Осмелев, она прижалась к нему теснее.
Выражение его лица изменилось. Он залпом опорожнил бокал и отставил его в сторону.
— Джулия...
Он поцеловал ее, и сердце ее бешено забилось. Их первый поцелуй! Ошеломляющая вспышка страсти пронзила ее, всколыхнув все ее чувства.
У Джулии перехватило дыхание. Рэндалл осторожно высвободил бокал из ее пальцев и поставил его на стол. Затем он обнял ее обеими руками, тесно прижав к себе.
— Моя дорогая жена... — прошептал он.
Ощутив его возбужденную плоть, Джулия почувствовала, что к удовольствию примешивается страх. Она тут же прогнала его. Рэндалл ничуть не походил на Брэнфорда. Ничуть. Он хотел ее, и это было его право.
И она тоже хотела его. Страсть, которую она давно выбросила из своей жизни, нахлынула вновь, жаркая и требовательная, когда его большие, сильные ладони гладили ее спину и бедра. Ах, Господи, как она могла забыть?..
Ее губы приоткрылись, и их поцелуй стал глубже. Дыхание Рэндалла стало прерывистым.
— Ты так прекрасна, Джулия, — хрипло произнес он. — Так восхитительна...
Ладонь его скользнула вниз, спуская с плеча рубашку и пеныоар. Холодный воздух, следуя за его обжигающими пальцами, приятно ласкал ее разгоряченную кожу.
Внезапно он замер, нащупав грубые шрамы, о которых она так старательно пыталась забыть.
— Джулия?
Ужасные воспоминания вспыхнули с новой силой, прорвавшись сквозь жаркий поток эмоций, когда прошлое перемешалось с настоящим в вихре удовольствия, страсти и боли.
Джулия пронзительно закричала.
Глава 14
Рэндалла восхищало, как охотно его молодая жена откликается на его ласки. Но радость его мгновенно угасла, когда он нащупал грубые рубцы шрамов на ее прекрасной груди.
Отчаяние охватило его, когда она с криком яростно вырвалась из его объятий и, спотыкаясь, словно слепая, бросилась в угол, где съежилась на полу, захлебываясь рыданиями. Ее темные волосы волнистым потоком падали ей на лицо.
Смена настроения произошла внезапно и резко, как пушечный выстрел. Рэндалл не сомневался, что Джулия хочет его так же сильно, как и он ее. Он уже предвкушал, что они станут любовниками и супругами, обретя близость, которой он жаждал с тех пор, как впервые ее встретил.
Надежда умерла в то же мгновение, как вспышка понимания озарила его и пронзила ему сердце
