заметила она. — Да еще с букетом моих любимых цветов!
— Моя бабушка утверждала, что запах цветов снимает головную боль. Я вообще крайне старомоден! Мне хочется жить в старом добром мире, в который уже не вернуться… — Отто патетически развел руки. — Страсть к переменам у меня ограничивается новыми средствами для химчистки.
— Вы не только старомодны, но еще и очень внимательны — запомнили про мои головные боли. Проджети, поставь цветы в вазу! — Тиана протянула букет.
— Слава богу, мэм, после приезда из Малави у вас не было ни одного приступа. Этот колдун племени чева очень сильный колдун! Он лечил мою маму и тетку! — радостно закивала помощница, хотя никто не приглашал ее к разговору.
— Иногда встречаешь женщину, о которой хочется помнить любую мелочь. — Отто посмотрел в глаза Тиане, словно Проджети не было в комнате. — То, что гладиолусы ваши любимые цветы, чистая мистика. Не я выбрал букет, а он меня.
— В каком смысле?
— Я шел вдоль длинного цветочного ряда и в самом конце увидел настоящего зулусского воина при полном параде! — полушутливо-полусерьезно поведал Отто. — А когда подошел ближе, он растаял в воздухе, и на его месте оказался беззубый старик, продававший этот букет!
— Это был дух! — Проджети посмотрела на Тиану с ужасом. — Очень плохое предзнаменование!
— Отто, вы фантазируете! — покачала головой Тиана. — Воины-зулусы очень эффектно смотрятся, но не заезжают в Йоханнесбург.
— Со мной здесь вообще происходит что-то странное! Дух? Но я видел его четче, чем вас, — возразил Отто, серьезно глядя на Проджети.
Ему понравилось пугать эту смешную толстуху.
— Мистеру не надо так на меня смотреть! И не надо сравнивать человека с духом! Такое нельзя допускать даже в мыслях, это всегда очень плохо кончается! — Она прикрыла глаза ладонью, словно прячась от сглаза.
— Прошу за стол, — поменяла тему Тиана. — Между прочим, большинство декоративных видов гладиолусов вывели на основе диких южноафриканских. Прежде в Европе не было подобных цветов. Отто, где вам будет удобнее? — Она пригласила его жестом за стол.
— Если у меня есть выбор, то я бы предпочел сидеть спиной к Сальвадору Дали потому, что считаю его плохим художником, — искренне сказал Отто.
— Вы знаете работы Сальвадора Дали? — Тиана замерла от изумления.
Отто сел спиной к Дали и поморщился:
— Это «Расщепление атома». Написано в 1947 году. Не обижайтесь, но у вас неважная репродукция. Все желтые тона кажутся здесь коричневыми.
Проджети чиркнула спичкой и зажгла по свече возле каждого прибора, что, конечно, было не слишком уместно на такой жаре.
— Мужу когда-то подарили коллеги. Физики любят подобные шуточки…
— А историки любят? — В его мягкой манере однозначно читалось ухаживание.
— Я не настоящий историк. Училась в университете, хотела преподавать. Но сначала стала просто женой… — Она сделала тяжелую паузу. — А потом… просто вдовой.
Проджети торжественно сняла крышку с фарфорового блюда, на котором красовались свиные отбивные с тушеной капустой и еще какими-то растительными чудесами и приправами.
— Ведь и года не прошло, как злые силы забрали нашего господина! А уж как мы после этого выхаживали нашу мэм! — раскладывая еду с блюда по тарелкам, затараторила Проджети, обращаясь не то к Отто, не то к всевышнему. — Пока мэм была без сознания, я платила колдуну, и он вытаскивал ее оттуда! Прямо вот так, хватал за обе руки и тащил к нам! Если бы мэм была в сознании, она бы этого не разрешила… Она только потом поняла силу колдунов!
— Да, Проджети ходила за мной, как за грудным ребенком, кормила с ложки, — подтвердила Тиана.
Проджети застыла неподалеку от стола, делая вид, что без нее ужин не состоится.
— Когда приходит беда, очень важно иметь рядом верного человека, — согласился Отто. Опередив Проджети, он разлил вино и поднял бокал, глядя в глаза Тиане. — За вас!
— За встречу! — Бойкость Тианы в клубе сменилась дома на неожиданную робость и застенчивость.
— Вино в ЮАР отменное, — заметил Отто. — А вот местной еды боюсь, мне успели рассказать про жареную шкурку дикобраза!
— Это еще не все! — засмеялась Тиана. — Они едят жареных термитов, червяков и гусениц!
— Вы очень любезны, что пригласили меня на свинину с капустой!
— Мистеру немцу надо хоть однажды попробовать подрумяненных скарабеев! Это так вкусно, что можно умереть от удовольствия! — вставила Проджети.
— Я бы предпочел умереть до этого, — шепнул Отто.
— Проджети, ты свободна. Можешь идти, — сказала Тиана.
— А кто же уберет со стола? Вам нельзя этого делать! — возмутилась помощница.
— Обещаю ничего не трогать до твоего прихода утром! Иди, тебя ждут дети. А мы поговорим о делах, — успокоила ее Тиана.
— Конечно, я уйду, раз мешаю. Только не забудьте выпить на ночь лекарство! — обиженно напомнила Проджети.
Она вела себя как мать, не желающая отпускать взрослую дочку на танцы.
Ее мощные бедра заколыхались в сторону лестницы, а пухлые губы забормотали:
— Конечно, Проджети больше не нужна. Только потом коты залезут на стол, побьют посуду, загадят скатерть, а мэм непременно забудет выпить таблетки!
— Проджети — мой маленький домашний тиран, — шепнула Тиана и подняла взгляд на репродукцию Дали. — Откуда такие обширные искусствоведческие знания?
— Я закончил в Италии школу и институт Данте Алигьери. Обучался не только языку, но и истории искусства.
— А вы не так просты, Отто, как кажетесь на первый взгляд! — И она кокетливо поправила платье на плече.
Готовность женщины к интиму Отто безошибочно определял по тому, какую одежду она надевала на свидание. Степень готовности всегда оказывалась прямо пропорциональна простоте сбрасывания одежды.
На Отто всегда посягали женщины с обширным гардеробом, и они выбирали наряд из множества вариантов. Судя по бежевому трикотажному платью Тианы, степень готовности была высокой. Оно сдергивалось одним жестом, как ткань на открытии памятника.
— Отец до войны имел маленькую галерею. Если б я сидел на одном месте, то тоже покупал бы картины. А так собираю марки. Альбом с марками — это маленькая картинная галерея, которая всегда с тобой, — признался Отто. — Носишь с собой в альбоме целый мир. — Надо было отметить качество еды, а она и вправду была великолепной. — Ваша Проджети великолепно готовит.
— Да, она знает, что нужно положить в мясо. Похоже, Отто, что в Блантайре я вас совсем-совсем не разглядела!
Она продолжала удивляться, ведь на первый взгляд тот немец с ручищами и плечищами мясника показался ей привлекательным исключительно своей животной силой.
— В Блантайре для этого было слишком мало времени и слишком много повстанцев! — улыбнулся Отто.
Тиана протянула кусочек мяса одному из голубых котов, сидящих как сфинксы. Тот неторопливо и осторожно взял его зубами с ладони, а второй с интересом покосился на это, но не шелохнулся.
— Те самые Ньютон и Эйнштейн? — улыбнулся Отто.
— Ну и память у вас! Когда они подросли, Ньютон оказался девочкой. Теперь только они моя семья. И Проджети. Это волшебные существа. Когда начинается приступ головной боли, они ложатся рядом, и
