«Куда мы забрались?» – сразу забеспокоился Чолган, оказалось, что втайне он боялся тесных помещенией. Конечно, тут было пока просторно, даже на удивление широко, но эти стены сдвигались, а машина по-прежнему неслась вперед, настолько, что стены эти сливались в расплывчатую массу, как это бывает в окнах скоростного поезда. К тому же они начинали казаться угрожающими, способными расправиться с людьми в их скорлупке.
«Чолган, дуралей ты окаянный, это ты нас сюда впер!» – высказалась очень определенно Наташа. Она не могла говорить кому-то одному, здесь и сейчас связь стала еще плотнее, теснее и ближе, чем даже в первые мгновения после включений пси-техники.
В сознании Блеза стала кристаллизоваться идея, что Чолган затащил их сюда, поскольку у него тяжелая ментальность и еще какая-то неудачная духовная организация, что-то вроде кармы, или судьбины, предрасположенной к горю и страданию из-за того, что он сделал нечто очень плохое, пока не был антигравитором… Да, определенно, сейчас в мыслях командира читалось, что он верит в переселение душ и что Чолган… И лишь Наташа серьезно, будто доказывала в школе у доски сложнейшую теорему, соображала, как их суггестора следует лечить. Может, и безуспешно, безрезультатно, но попробовать, по ее мнению, было необходимо.
«Тихо, смолкли все!» – потребовал Ян. Он чувствовал, что эти стены не только сдвигаются, но где-то сбоку, почти рядом… что-то живое зашевелилось, и было оно сильным, трепещущим от голода и неутоленной жестокости. Ему показалось, что он сворачивается от страха в позу эмбриона в своем кресле, хотя все ремни безопасности и рамы жесткого крепления у плеч не позволили бы ему хоть чуточку согнуться.
Он прочитал в сознании, как Блез судорожно нащупал джойстики пушки, левая рука командира сейчас ходила со стволом верхнего орудия, правая управляла нижним. Автоматика, чуть болезненно для зрения, придвинула к глазам каждого перекрестие прицелов. Казалось, они были сейчас самым вооруженным существом во всей Вселенной, Янек чувствовал это. Лишь Чолган, оправившись от приступа трусости, стал потихоньку проверять, насколько он может разогнать ходовые двигатели, чтобы убраться в случае необходимости как можно быстрее. Зато Натали, их Наташка Виноградка, вдруг воспылала любопытством, ей хотелось посмотреть, что там такое шевелится. Она даже внутренне, короткими эмоциональными всплесками поспорила с Блезом, да и с остальными – с Чолганом и с Яном, выступая против того, чтобы сразу же отсюда удирать.
«Оно справа, – оповестил командира Ян. – Теперь его можно достать». – «Ничего не вижу, не чувствую». – «Назад, разворачивайся…» Командир выпустил из рук джойстики оружия, положил ладони и пальцы в управляющие выемки на подлокотниках, стал кнопочками выводить их машину, но почему-то – виражом, а нужно было уже прямоугольно менять курс, а то и просто двигать назад и вращением выводить основного пилота вперед. На удачу, не растерялась опять же Натали. Она дернула машину так резко вбок и сразу – без всяких разворотов – назад, что даже искусственная гравитация, которая поддерживала экипаж внутри антиграва, не совсем справилась, все почувствовали, как их вжимает в кресла. А Чолгана, наоборот, выносило из кресла, он, похоже, набил себе синяки на руках и плечах, бедрах и на подъеме ног, так как не очень плотно сидел в нижних ступневых ложементах, сделанных в виде… старинных калош?
Машина теперь удирала. Вот только одно или два местных чудища оказались где-то спереди, и если бы были проворнее, могли их перехватить.
«Блез, один, ближний, слева на десять и вверх градусов на сорок», – доложил Ян. Этого зверя он ощущал очень хорошо, и знал, что это, собственно, не совсем зверь, а нечто другое, более мощное и опасное. В общем, как мегалодона нельзя было назвать акулой, так и то, что сейчас ощущалось впереди и сбоку, невозможно было назвать зверем. Но теперь все держали себя в руках, позывов свернуться калачиком ни у кого не возникало.
Вот только стены вокруг них – хотя они шли назад, строго назад – не расширялись, как должно было оказаться, а сузились, да настолько, что теперь представлялось, до них можно рукой дотронуться. Это были страшные стены, в потеках какой-то слизи или влаги, едва ли не живо подергивающиеся и обступающие их уже не только сверху-снизу, но и – казалось – впереди… «Я веду», – отсигналил Блез, Наташа с неудовольствием, медленно вернула ему управление.
Зверь остался позади, зато где-то чуть не прямо перед ними был второй, которого засек Ян, когда до него оставалось уже немного, неведомым образом он оказался как в засаде против них… Коридор раздвоился, они с облегчением свернули в тот рукав, где опасность не читалась, Блез подтвердил это нужное направление в Янеке. Зато теперь они оказались в такой мешанине тоннелей, что тут ничего невозможно стало понять, совершенно ничего. А в сознании кого-то из них, даже непонятно, у кого именно, возникла вдруг странная картинка: муравей, который на сложно изогнутом рельефе по запаховым дорожкам пытается найти верный путь, спасаясь от жука, который этими муравьями питается. Чолган даже заорал, мол, прекратите! Но в том состоянии, в котором они находились, образ этот очень явственно отпечатался в их сознании, может быть, навечно, навсегда.
Они вырвались на какой-то чуть более расширенный простор так же неожиданно, как до этого оказались в теснине. Зверь, от которого они убежали на развилке, теперь явственно находился справа, и близко… Управление – незаметно для всех – стало коллективным, теперь и Наташка, и сам Ян, и даже Чолган в некоторой, пусть и слабой, мере управляли машиной. А руки командира сжали джойстики, и нижнее орудие два раза ударило… Собственно, выстрелить нужно было только раз, потому что машина так дернулась, что прицел почти наверняка сбился, и второй луч, оставляя за собой дымную дорожку, ушел в сторону. «Не попал», – прокомментировала Наташа.
Они теперь разгонялись, скорость – вот во что вкладывал Чолган свои силы и необычные способности. Командир развернул нижнее орудие, снова пальнул. Удар пришелся лишь в сторону чудища, но… снова никакого поражения цели заметно не было. А верхней пушечкой он стал отбиваться от какой-то твари, которая… Она размножилась, разъединилась на три или даже на пять фрагментов, причем все они оставались единым созданием, составляли что-то общее, очень опасное, вот только действовать могли каждый по своему разумению. Это было хуже, чем в каком-нибудь кошмаре. Да и реальнее это выглядело, чем любой кошмар.
Так, стреляя и разгоняясь, они рвались вперед, уже снова, как глоток воздуха после долгого пребывания под водой, ощущая впереди простор. Теперь им бы еще найти место, где у них появится возможность прыжком вернуться в привычный мир, вырваться из этого Чистилища. Янек попробовал его искать, но Наташа на него прикрикнула: «Ян, ты решительней действуй, ищи, как воду в пустыне, а не как собирают осколки стекла с паркета!»
Слов, конечно, в ее сообщении было меньше, но образность от этого ничуть не пострадала. Хотя за идею осколков стекла, которые приходится собирать голой рукой, боясь пораниться, Янек ухватился. Он стал искать решительней, будто бы и впрямь уже не опасался порезаться. И нашел, только это были не осколки, а клубы какого-то цветного прозрачного пламени, словно застывшие в пространстве, в котором они зависли, как нечто и в самом деле физически существующее.
«Нижняя пушка пуста», – доложил Блез, бросив правый джойстик. «Звери не ушли и совсем близко за нами», – добавила Наташа. Командир положил правую руку в управляющую нишку, левую он с джойстика не снимал, хотя уже не стрелял. «Беру управление, спасибо, Нат», – он и в самом деле был теперь способен управлять, пожалуй, даже точнее Виноградовой, ведь его этому учили куда дольше и старательней.
– Теперь мы дома, – произнес Чолган вслух таким тоном, что стало ясно: последние рывки для разгона он делал всеми отпущенными ему силами. Про себя он подумал, но его все равно прочитали: «Какая же хрень, так-растак, все эти лабиринты!..»
«Собственно, этот… приборчик, то есть топливный бак с нашим пси-зарядом, уже давно показывает, что мы все на нуле», – отозвался Блез.
– А что было бы, если бы те неведомые чудища нас догнали? – опять вслух спросила Наташа.
И в этот миг они действительно прыгнули назад, в мир, откуда пришли. А Чистилище за их машиной стало на глазах схлопываться, очень быстро сворачиваться, пока не превратилось в точку, которая, повисев бесконечно долгое мгновение, вовсе пропала. Они оказались в тренировочном зале своей школы. Вот только прочувствовать это в полной мере сил у них уже не осталось.
9
Ромку вырвал из сна звук тревоги. Удивительно, но эти тревоги, которые были необходимы в
