Гейдрих собирался отдавать боевые приказы лично. Для этой цели протянули телефонную линию непосредственно к учреждениям гестапо в Оппельне и Глейвице. Кроме того, в Оппельне установили и дополнительный телетайп, так как там располагалось главное командование. В Глейвице же был организован командный пост для оперативных групп. На всякий случай для передачи команд были задействованы и связные-мотоциклисты, так как существовала опасность, что радиопереговоры могли обнаружить. Для координации в Оппельн были направлены высший руководитель СС Герберт Мельхорн и шеф местного учреждения гестапо, штурмбаннфюрер СС Шефер, который имел, кроме того, деликатное задание удерживать подчиненную ему пограничную полицию от возможных ответных действий. Расположенные в Хохлиндере и Питшене пограничники вермахта на время акции были заменены другими военными, посвященными в суть дела.
Генрих Мюллер находился в центре операции гестапо в Оппельне. По окончании акции он должен был подтвердить «нарушение границы». Но основное его задание заключалось в подборе и доставке на место проведения акции осужденных преступников для следующего акта спектакля, которым Гейдрих дал кодовое название «консервы». Поскольку Мюллеру подчинялись концлагеря, он вывез оттуда восемь арестантов во Вроцлав, где они несколько дней находились в заключении. Мюллер заверил этих обреченных на смерть людей, что за патриотическое участие в акции их помилуют и освободят. На них должны были надеть польские мундиры, а по окончании операции их трупы оставили бы на месте событий. Осуществление этого плана давало возможность Мюллеру обеспечить себе дальнейший рост карьеры, если, конечно, все прошло бы благополучно. Команда, которая должна была транспортировать убитых, давала подписку на абсолютное неразглашение характера акции «консервы». Другие причастные к этому делу отряды не имели понятия о том, в чем с трудом разбирались даже их непосредственные руководители.
Непосредственно эсэсовцу Науйкосу поручили нападение на радиостанцию. Отто Хеллвиг, оберштурмбаннфюрер СС и комендант высшей школы «зипо» в Берлин-Шарлоттенбурге, должен был руководить нападением на таможню в Хохлиндере, а дом лесничего в Питшене предстояло брать Отто Рашу, оберфюреру СС и бывшему шефу гестапо в Линце.
Вермахт дал отпуска всем военным в Хохлиндере, чтобы не возникало вопроса об их необычной неявке на военную службу. Для правдоподобной инсценировки инцидента служащие гестапо, криминальной полиции или СД обозначались как воинские команды. Все они были выходцами из силезского пограничного района и хорошо знали польский язык. Конкретные задания, которые эти люди получали, первоначально держались в глубокой тайне от служебных инстанций гестапо, уголовной полиции и СД. В Бернау, в специальной школе СС, расположенной в лесу недалеко от Берлина, обучали 350 участников акции, обязав их строго хранить служебную тайну начиная с середины августа до окончательного выполнения задания. Так как часть воинской команды должна была появиться в Хохлиндере как регулярная польская армейская единица, она нуждалась в польской форменной одежде и инвентаре. Все это было приобретено командованием вермахта в контакте со службой информации.
В конце августа прибывшая в Бернау команда направилась в Силезию: примерно 100 солдат — в Питшен и около 250 — в Хохлиндер. Документы и личные вещи они оставили в спецшколе. Незадолго до начала акции было выдано оружие. Гиммлер персонально следил за развитием событий.
При акции захвата радиостанции в Глейвице для правдоподобия на поле боя следовало оставить убитых. С этой целью был использован проживавший в Силезии Франц Хониок, который изображал «друга Польши». Франца направили в регион проведения акции. Его имя в целях сохранения тайны, конечно, никто не знал. В центральный пункт он прибыл как «польский повстанец», которого должны были убить при нападении на радиостанцию.
Вот что свидетельствовал Науйкос позднее на Нюрнбергском процессе:
«В полдень 31 августа я получил от Гейдриха по телефону условный сигнал, что нападение на радиостанцию должно состояться в тот же день в 8 вечера. Гейдрих сказал: «Для выполнения задания обратитесь к Мюллеру за «консервами». Я сделал это и попросил Мюллера передать мне нужного человека вблизи радиостанции. Он был жив, но находился без сознания. Я попытался открыть ему глаза и заметил, что он дышал».
Атаку немецкого вермахта на Польшу следовало начать 26 августа 1939 года. Гитлер опубликовал соответствующий приказ. В это время вермахт дожидался команды к выступлению из Глейвица, которую должны были передать с помощью особого кода.
Мюллер в тот момент находился в Оппельне, чтобы проследить за началом акции. Вечером 31 августа Гейдрих отдал команде последнее распоряжение начать движение. Науйкост примерно в 20 часов стал переодевать осужденных в польские мундиры в помещении радиостанции Глейвица. После этого пять человек, которые там находились, начали по приказу Науйкоса громко разговаривать по-польски. Затем по радио прозвучало сообщение: «Внимание! Внимание! Внимание, Глейвиц! Радиостанция в польских руках! Наступило время свободы!». Через пять минут в эфире вновь зазвучало: «Да здравствует Польша!» Эту передачу можно было услышать в квартирах разных частей Германии, где эффект ее прослушивания был особенно важен. Согласно заданию по радио звучали выстрелы. Хониок был убит, и его труп оставили в здании. Вместе с тем, делая вид, будто бы продолжает вещать радиопередатчик сопротивления, последовало сообщение о том, что часть «повстанцев» погибла. Прежде чем акция закончилась, диктор «в панике» сообщил, что в помещение радиостанции ворвались сотрудники гестапо. По команде Науйкоста акция закончилась, и радиостанцию заняла местная полиция. По их прибытии гестаповцы покинули место происшествия.
Карл Хофман, находившийся пятью днями раньше на польской территории, встретил примерно 60 мужчин в польских форменных одеждах. Распевая польские песни, они скандировали германофобские речевки и целились в пустые дома, а один из них разрушили полностью. Здесь все проходило по плану, шла стрельба якобы по коварным «польским» агрессорам, которые на деле были убитыми арестантами, переодетыми в польскую форму. Их оставили лежать на земле, будто бы их расстреляли в ходе контратаки. «Оставшихся в живых» коллег из гестаповской школы, которые имитировали польское нападение, увели будто бы специально присланные гестапо из Берлина служащие уголовной полиции и отправили обратно в Бернау. Генрих Мюллер оставался на командном пункте до тех пор, пока не прошло запланированное нападение на дом лесника в Питше. После окончания этой акции он также уехал в Бернау. Всех участников акции, конечно, наградили, а руководителей команд отметили специально как выполнивших задание «уверенно и без ошибок»[23].
Утром 1 сентября 1939 года — без объявления войны — немецкие войска перешли польскую границу. Гестапо профессионально выполнило свою работу, развязав мировую войну.
Когда германские войска уже перешли границу, Гитлер выступил в рейхстаге, сообщив о фактах «нарушения границы», совершенных поляками, и упомянув о радиостанции в Глейвице, «атакованной регулярными польскими войсками». Риббентроп, со своей стороны, разослал германским посольствам за границей официальное сообщение, в котором говорилось, что вермахту ничего не оставалось, как дать отпор нападениям со стороны Польши. Такое же сообщение было опубликовано в коммюнике Верховного командования вермахта.
Еще в августе 1939 года Генрих Мюллер произвел перепроверку всех адресов из так называемой «картотеки A», в которой давно были зарегистрированы те, кто являлся по «превентивному заключению» потенциальным врагом государства. В конце месяца на основании этой картотеки разослали распоряжения во все «стапо-отделы» c целью соответствующих арестов. Команда Гейдриха начала аресты 1 сентября. Уже в течение нескольких дней от 2 000 до 4 000 «политических противников» упомянутой группы A1, которая считалась особенно опасной, были арестованы и угнаны в концентрационные лагеря.
7 октября 1939 года, как только завоевание Польши было завершено, Гитлер подписал декрет о назначении Гиммлера «комиссаром рейха по утверждению германской расы». Ему поручили в первую очередь «германизировать» Польшу. Создавались новые «германские колонии». Гиммлер распределил земли, освободившиеся в результате депортации и бегства польских фермеров, между чистокровными немцами. Поляков лишали имущества, домов и земель. «Потенциальных противников» отправляли в концентрационные лагеря или же на военные заводы, а также в крестьянские хозяйства, где они содержались как крепостные. Меры по «германизации» в Польше, то есть депортацию и истребление евреев, возложили на Гейдриха и генерал-губернатора Польши Ганса Франка.
«Мы должны уничтожать евреев повсюду, где найдем их, и всякий раз, когда это будет возможно», —
