уездных, и руководство террором централизуется, хотя ревтрибуналы не только сохранились, но еще пополнились сотнями военных, действовавших в Красной Армии.
К весне 1919 года всю Советскую Россию покрывала густая сеть «чрезвычаек»: губернских, уездных, городских, волостных, железнодорожных, транспортных, были даже сельские и фабричные, а также разъездные карательные отряды и экспедиции.
Таких местных ЧК было создано более 600. Порой они даже мешали друг другу, конкурировали, переманивали кадры.
В Киеве 1919 года угнездилось сразу 16 карательных учреждений: Всеукраинская ЧК, Губернская ЧК, Лукьяновская тюрьма, особый отдел 12-й армии и другие. Большая часть этих приятных учреждений расположилась в богатых особняках района Липки. Согласно докладам Российского Красного Креста в Международный комитет в Женеве, «эти дома, окруженные садами, да и весь квартал кругом, превратились под властью большевиков в царство ужаса и смерти»[28].
Если человек даже ухитрился выйти живым из любой «чрезвычайки», он вполне мог тут же угодить в соседнюю. Наивно видеть в работе этих страшных заведений нечто, хотя бы отдаленно напоминавшее законность. Арестовав членов каких-то контрреволюционных организаций — того же «Союза георгиевских кавалеров» или «Союза патриотов», — этих людей обычно сразу же начинали страшно пытать. И их самих, и членов их семей.
Своего рода «ноу-хау» большевиков: до них никому как-то не приходило в голову, что старики — скажем, дед и бабка «преступника» — или его семилетняя дочка могут «отвечать» за совершенные им преступления. Зато как эффективно! Начать распиливать пополам двуручной пилой 80-летнего деда или капать расплавленным сургучом на головку ребенка — тут-то негодяй и «расколется». Назовет остальных участников «контрреволюционного подполья», раскроет планы, сообщит пароли и явки…
Способ, кстати, оказался и впрямь эффективным — слишком многие не ожидали ничего подобного. И даже когда познакомились с «чекой» поближе и уже понимали — все равно никого не отпустят, не только тебя самого, но и твоих близких… Даже тогда многие были не в силах пережить страданий близких людей. А каждый, кто давал любые показания, ввергал в подвалы ЧК все новые и новые жертвы.
Жертвы проходили ад «допросов», на которых их избивали, скармливали крысам, сдавливали головы веревкой с узелками, поливали кипятком и расплавленным сургучом, ставили на раскаленную сковороду… впрочем, продолжать можно долго. Но заканчивался путь всех жертв одинаково — в расстрельных подвалах.
Если «снимали слоями» — скажем, брали в одночасье всех востоковедов, — то был шанс попасть в расстрельный подвал сразу, минуя пытки. Как-то на заседании Сов-наркома появился Дзержинский. Ленин передает ему записку: «Сколько у нас в тюрьмах злостных контрреволюционеров?» Дзержинский пишет ответ: «Около 1500». Ленин поставил крест — в знак того, что уже прочитал, чтобы не читать второй раз. Дзержинский несколько удивил присутствующих: он кивнул и молча вышел из комнаты.
Оказалось, Дзержинский понял Ленина так, что он вынес этим 1500 «буржуям» смертный приговор. И тут же отправился в ЧК, чтобы отдать соответствующее распоряжение. Многие из этих 1500 пыток избежали: не было времени[29].
Но «борьба с контрреволюцией» — это только надводная часть айсберга.
Не надо считать ВЧК спецслужбой, системой разведки, охранкой, тайной полицией или еще чем-то подобным. Это организация особая, пока невиданная: система последовательного истребления части населения целой страны.
18 сентября 1918 года Г. Зиновьев на Петроградской партконференции сказал: «Мы должны повести за собой девяносто из ста миллионов человек, составляющих население Советской республики. Остальным нам нечего сказать. Их нужно ликвидировать».
Цифры, конечно, примерные, но подход вообще интересен: замысленно истребить 10 % жителей России, несколько миллионов человек.
«Для нас нет и не может быть старых устоев морали и гуманности, выдуманных буржуазией для эксплуатации низших классов» — так писал член коллегии ЧК Мартин Лацис. И далее: «Мы не ведем войны против отдельных лиц. Мы истребляем буржуазию как класс. Не ищите на следствии материалов и доказательств того, что обвиняемый действовал словом или делом против Советов. Первый вопрос, который вы должны ему предложить, — к какому классу он принадлежит, какого он происхождения, образования или профессии. Эти вопросы и должны решить судьбу обвиняемого. В этом — смысл и сущность красного террора»[30].
ЧК — это конвейер смерти для того самого физического уничтожения «буржуазии», о котором говорил Ленин. Чтобы под корень целые классы и сословия. Ну, и чтобы поставить на поток еще и ограбление страны.
Подлежащие уничтожению 10 % — общественная и экономическая верхушка, владельцы основных богатств России. Присвоенное ими имущество необходимо для Мировой революции. ВЧК исходно создавалась как механизм получения денег. Очень многие люди исчезли в расстрельных подвалах именно потому, что у них были драгоценности, валюта, золотые монеты, коллекционное оружие, картины… Мало ли что можно пустить на Мировую революцию!
Создание ВЧК вынуждало 10 % населения страны или покорно спускаться в расстрельные подвалы, или брать в руки оружие. Оно заставляло участвовать в Гражданской войне даже тех, кто месяцем раньше об этом и не помышлял.
Гражданская война шла фактически с весны 1917 года. Но тогда в России шла самая «обычная» гражданская война — такая же, как в странах Европы. ЭТА Гражданская война вполне могла закончиться самое позднее к началу 1918 года. Но она не закончилась, потому что ее разжигали. Началась ТАКАЯ Гражданская война, которой еще не знала история.
О гражданской войне открыто говорили большевики, узурпируя власть и организуя ВЧК. Они хотели еще не виданной гражданской войны: раскола нации, истребления целых слоев населения, выплеска гражданской войны за пределы России. Все это они получили.
С 26 октября 1917-го по 4 января 1918 года происходит несколько событий, после которых становится почти невозможно вести политику мирными средствами. Любое из них можно считать началом Гражданской войны.
Часть II
ПОСЛЕДСТВИЯ
Уж это дело было такое ненужное, что никакое другое с ним по ненужности и сравниться не может.
Глава 1
Распад империи
В Российской империи жило 140 народов, предельно отличавшихся друг от друга по языку, обычаям,
