Есть старая притча Христа: мол, чтобы зерно выросло и дало новые колосья, оно должно сначала умереть. Белое движение проиграло и погибло. Уцелевшие в боях доживали на парижских чердаках на грошовые пенсии и подачки, потому что доблестные союзники не хотели их больше знать. Но, умерев, Белое движение проросло в современной России — как прорастает тугой колос со множеством зерен, из одного-единственного, давно сгнившего, погибшего зерна.
Глава 5
Кто виноват?
Очень многие люди в России, в странах бывшего СССР и во всем мире верят — Россия выбрала коммунизм. Тем, кто внимательно прочитал эту книгу, не надо доказывать: Россия коммунизм не выбирала. Коммунизм России навязали. Коммунисты составляли абсолютное меньшинство населения России. А остальные россияне, 99,9 %, занимали очень разные позиции. Далеко не все из них виноваты в победе коммунизма, и вовсе не одни белогвардейцы.
Еще одна ложь: что все россияне, жившие в 1917–1922 годах, одинаково виновны в беде. Все они (видимо, тоже одинаково) готовили Гражданскую войну, одинаково ее хотели, участвовали в ней уже тем, что не останавливали.
Кто утверждает эту очевидную неправду:
— клинические коммунисты, которые хотят любой ценой скрыть преступления своих единомышленников;
— невежественные люди, просто не владеющие информаций;
— те, кто не хочет вникать в детали, думать, оценивать. Кому проще отмахнуться от проблемы, чем осмыслить ее;
— религиозные люди, для которых не имеет значения степень виновности. Для них неважно, велик ли грех или мал, главное — осознать этот грех, покаяться в нем и замолить его.
Именно они призывают нацию к поголовному покаянию. Само по себе покаяние — это прекрасный способ самоочищения, духовного катарсиса. Но с точки зрения и морали, и закона россияне если даже виновны ПОГОЛОВНО — то виновны далеко НЕ ОДИНАКОВО.
Если же проанализировать поведение ВСЕХ россиян… Тогда нам придется сразу же сказать: 90 % россиян в Гражданской войне вообще не участвовало. А если участвовало, то не своей охотой и не ставя собственных целей.
Одно дело организовывать Красную Армию и стать в ней видным военачальником. Как Щорс, Тухачевский и Фрунзе.
Другое дело — быть одним из 3,5 тысячи военспецов, чья семья взята в заложники, прослужить в Красной Армии с 1918 по 1921 год и в конечном счете быть расстрелянным.
Законодательство разделяет организатора преступления, пособника, исполнителя, жертву преступления и свидетеля. Каждый из этих людей оценивается в законе совсем иначе, и каждый получает свое.
Любой закон любой эпохи и любого государства однозначно квалифицирует убийство, ограбление, разбой, изнасилование, причинение телесных повреждений и так далее как уголовные преступления. Каждый человек может говорить все, что угодно. Но, совершив конкретное деяние — убив, ударив, ограбив, — он становится уголовным преступником.
Из этого и будем исходить. Без туманных разглагольствований про «такое время». В каждое время живут очень разные люди.
Организаторами преступления выступают те, кто готовил, пропагандировал Гражданскую войну. Кто призывал «превратить войну империалистическую в войну гражданскую». Кто выбрасывал лозунг «грабь награбленное». Кто прямо требовал Гражданской войны и всячески разжигал ее.
Организаторами Гражданской войны можно считать только членов партии большевиков, которые уже состояли в РСДРП(б) к лету 1917 года, и анархистов. И то не всех, вина каждого очень индивидуальна. Общее число организаторов Гражданской войны едва ли превышает несколько тысяч человек.
Особая категория организаторов — немецкие разведчики и штабные офицеры, которые помогали большевикам. Но эти деятели не находятся в пределах юрисдикции российского суда.
Пособники — это все, кто мог, кто имел возможность противостоять творящемуся развалу и не противостоял. Кто своими поступками и словами пособничал организации и раздуванию Гражданской войны. Это две группы лиц:
1. Либеральные интеллигенты, которые расшатывали государственность, вели дело к развалу и распаду.
2. Революционные демократы, в первую очередь меньшевики и особенно эсеры. Те, кто мешал наводить порядок, наносил удары в спину белым и казачьим армиям.
Сколько их было, прекраснодушных трепачей? Ну, еще несколько тысяч.
Особое место среди пособников занимают государственные деятели Запада. Те доблестные союзники, которые могли бы принять решения и придушить Советскую республику в зародыше, уже в декабре 1918 года. И не приняли. И не придушили. И теперь на их руках — кровь тех, кого они могли бы спасти и не спасли.
Еще одна категория пособников из-за рубежа: западная либеральная интеллигенция. Эти шумные крикуны невероятно мешали западным правительствам, даже когда они пытались что-то сделать. Мешали распространению правдивой информации о Гражданской войне, обеляли большевиков, поддерживали новый режим. И тем самым пособничали преступлению.
Исполнителями следует считать всех, кто добровольно, по своему выбору, превратил лозунги большевиков в конкретные политические акции. Это балтийские матросы, члены Красной гвардии, члены петроградского гарнизона, вообще все добровольцы, вступавшие в Красную Армию.
Другая категория: всякого рода атаманы, «батьки», бандюганы всех мастей и все их приспешники. Как идейные, так и безыдейные. Как Петлюра, идейно режущий население целого местечка, так и совершенно безыдейный Мишка Япончик, пытающий «кадюков» в Одессе, чтобы забрать их деньги и вещи.
Исполнители — это все, кто согласился по своей воле участвовать в преступлении.
Сколько их? От силы тысяч сто на все многомиллионное российское население. Примерно 0,1 %.
Множество людей было призвано в армии Гражданской войны. И в Красную Армию, и в «ополчения» всяческих атаманов и местных «правительств».
Все они — недобровольные участники, которые соучаствовали в преступлении… Но участвовали против своей воли. Очень часто участвовали только потому, что семья исполнителя преступной воли находилась в заложниках. Или жила на территории, где распоряжается «батько Кологолопупенко», «пан атаман Грициан Таврический», «Революционный Комитет Всемирной Анархии»… Словом, находится в полной власти тех или других бандюганов.
С одной стороны, эти люди — тоже исполнители преступления. Закон рассматривает насилие, творимое над человеком, как смягчающее обстоятельство. Но от ответственности за участие в преступлении не освобождает.
Морально, конечно, легко такого человека оправдать: если близкие под угрозой, куда он денется? Но ведь так же легко понять и жертву преступления. Если кто-то убивает вашего отца или вашего ребенка, вас вряд ли будет волновать, что убийца тем самым спасал своих собственных близких людей.
