В Екатеринославе захвачена баржа, которую просто не успели утопить, с 500 заложниками обоего пола. В Курске коммунисты взорвали тюрьму при отступлении. 2000 трупов.
В Полтаве чекистка Роза и уголовник Гришка-Проститутка (это кличка у него такая) любили сжигать живьем. Священников и монахов он обычно сажал на кол. Гришка-Проститутка ставил для себя кресло и сидя наслаждался зрелищем.
По данным Комиссии, к осени число жертв красного террора превысило 1700 тысяч человек. Это согласуется с данными британцев. Они приводили примерно такую же цифру.
К сожалению, я не нашел этих данных в книге А. А. Бушкова[182] . Он многословно доказывает, что террор практиковали абсолютно все участники Гражданской войны и были совершенно одинаковы.
Я понимаю, что страшно жить в государстве, основанном ТАКИМИ методами. Я понимаю, что очень хочется доказать свою идефикс: о положительном Сталине. Да только факты не соответствуют идефикс Александра Александровича. Факты ему приходится замалчивать. Не очень достойное дело для того, кто берется писать об истории.
Армия Деникина наступала, ее встречали как освободительницу цветами и благодарственными молебнами. Но армия проходила, и оказывалось, что она совершенно не готова решать никакие гражданские вопросы. В ее тылу сам собой начинался хаос, потому что ни административных кадров, ни органов самоуправления подготовлено не было.
Во время наступления главнокомандующий был главноначальствующим в зоне действия своей армии. Армия проходила на север — и власть передавалась особым главноначальствующим, которых назначал сам Деникин.
В новозанятых районах сформированы области Новороссийская (Херсонская, Таврическая, часть Подольской губерний), Киевская (Киевская, Волынская, Черниговская, Полтавская губернии) и Харьковская (Харьковская, Екатеринославская, Курская, Орловская губернии).
Теоретически в областях предполагалось создавать «областные думы» и органы местного самоуправления, но «везде на территории, непосредственно подчиненной главному командованию, кипела война — с большевиками, «зелеными» или повстанцами, и потому переход от полувоенного к нормальному гражданскому управлению все затягивался»[183].
Говоря короче, армия проходила, а тыла не было.
В обычной войне правительство снабжает свою армию. В Гражданской войне правительство Советской России могло снарядить и накормить Красную Армию. Правительство Юга России снабдить Добровольческую армию не могло.
Добровольческая армия спасала обывателей от расстрелов, пыток, истребления, самых чудовищных форм насилия. Но ей не были благодарны… Разве что в первые дни, даже часы освобождения. А потом «оказывалось»: армия нуждается решительно во всем и получить это «все» может только от самих освобожденных.
Добровольцы рассчитывали на добровольную материальную помощь. Иногда получалось. Был случай, когда владельцы шахт в Донбассе подарили главнокомандующему генералу Май-Маевскому вагон угля — на нужды армии (в сентябре 1919-го, сразу после прихода белых).
Но за тот же самый сентябрь они продали несколько тысяч таких же точно вагонов иностранцам — за твердую валюту. Ведь в сентябре 1919 года добровольцы могли рассчитываться только «колокольчиками» — так называли в народе «донскую валюту», выпущенные белым правительством рубли. Название происходит оттого, что на денежных знаках изображен был Царь-колокол. Так сказать, символ державности.
В Курске попросили дать 2 тысячи подков. Горожане пожертвовали… десять. Осенью армия просила дать, кто сколько может, теплых вещей. Пожертвовали… одну шубу.
Доходило до того, что извозчики сбегали с вокзалов при прибытии санитарных поездов: не хотели везти в госпитали раненых добровольцев. Знали, что им нечем заплатить.
«Коммерсанты наживались в условиях свободы торговли, но не спешили делиться с армией, которая им эту свободу дала»[184].
Свидетельница событий поэтесса Марианна Колосова писала:
В результате армия волей-неволей начинала «снабжать» себя сама. Деньги у белых были — но те самые «колокольчики». Начальники проводили реквизиции — тех же самых сапог или верхней одежды. Рядовые «реквизировали», что могли, порой всовывая «колокольчики» в карманы ограбленным. Официально командование карало за самоуправство. Но казаки и не подчинялись главнокомандующему, а грабеж у них всегда был традицией.
В самой Добровольческой армии одни командиры (Туркул, Слащев) старались покрывать грабителей. Другие (Кутепов, Май-Маевский) настаивали на наказании мародеров.
Был случай под Харьковом: Кутепов утвердил смертный приговор солдату, отнявшему обувь и пальто у горожанина. Его нашли по особой примете: калека Мировой войны, он ходил, оставляя характерные круглые следы от своего деревянного протеза.
Расстрельная команда дружно выпалила в воздух. Калека ушел с места своего расстрела, припадая на деревяшку.
Почему самоуправство белых вызывало такой протест? После чудовищных масштабов красных реквизиций и расстрелов?
Но ведь белые толковали про законность и порядок… А сами же частенько их нарушали! Красные же с самого начала несли беззаконие и террор. Население волей-неволей судило белых и красных разной меркой. «Когда уходили красные — население с удовлетворением подсчитывало, что у него осталось. Когда уходили белые — население со злобой высчитывало, что у него взяли» [185].
Население не поддерживало. Казаки — союзники, но не подчиненные Деникина. После своего блистательного рейда Мамантов не пошел на Москву, а повергнул на Дон. Он был честным союзником, блестящим союзником, но хотел независимости Дона, а не восстановления Российской империи.
По мере наступления на север белых становилось все меньше: приходится воевать сразу на много фронтов.
Петлюровцы провоцируют конфликты, переговоры ни к чему не приводят. 11 сентября Петлюра объявил ВСЮР войну и обратился за помощью к Ленину. Генерал Бредов успешно перешел в наступление, разбил петлюровцев сразу же. В военном отношении — победа. Политически — проигрыш, потому что за Петлюрой стояло украинское крестьянство.
Петлюра в ноябре бежал в Польшу, а битвы с ним отвлекли силы белых, до 5 тысяч человек, когда каждый солдат был нужен в решающей битве под Орлом.
Столько же людей сковывала война против Махно.
Поднимаются «боротьбисты» — члены «Партии борьбы» — украинские эсеры. Они создали несколько отрядов специально для борьбы с Деникиным.
