Сибири.
Под ударами и Красной Армии, и внутренних врагов государство Колчака медленно, но верно разваливалось. Все меньше была власть в крупных городах. Мелкие все чаще переходили в руки «зеленых». «Пояс порядка» вокруг железной дороги все сужался.
Глава 7
Восточно-Западный фронт
В декабре 1918 года Пермь с востока прикрывала красная 3-я армия. Армия растянулась на фронт в 400 км. Стояли трескучие морозы, никто не ждал контрудара. 29 ноября 1918 года Сибирская армия под командованием 29-летнего генерала А. Н. Пепеляева нанесла удар по флангу 3-й армии. Основные надежные силы этой армии состояли из добровольцев-офицеров (5 тысяч человек) и добровольцев-казаков (10 тысяч человек). Фактически именно эти части и смогли сделать невозможное: наступать в 25–35- градусный мороз, в метель и ураганный ветер. И как наступать! За 20 дней красных отбросили на 300 километров. 24 декабря Пепеляев вошел в Пермь, захватив 20 тысяч пленных, огромные запасы продовольствия, снаряжения, оружия, зимнего обмундирования.
Потеряв триста человек убитыми, тысячу ранеными, две тысячи больными и обмороженными, Пепеляев продолжал наступление. Красные смогли остановить его только под городом Глазовом, уже недалеко от Вятки.
До взятия Перми белым катастрофически не хватало ни еды, ни зимнего обмундирования. Выйдя из сравнительно сытой Сибири, они мгновенно оторвались от своих баз.
Произошло то, что часто бывает в Гражданскую войну: малая сила легко разнесла большую. Парадокс? Нет, закономерность. Всякая такая «малая сила» всегда состояла из небольшого числа людей одного общественного круга. Такой «круг» неизбежно порождал людей, близких по своим взглядам на жизнь, по психологии, поведению.
Не все люди этого «круга» выбирали воевать именно у белых, «зеленых» или у красных. Но если выбирали — все равно сходились люди, понятные друг другу, психологически и культурно схожие.
Добровольцы были теми представителями интеллигенции, которые выбрали воевать за Россию. А ведь всех образованных русских, «русских европейцев», было всего 4 или 5 миллионов человек! Численность небольшого народа типа каталонцев или норвежцев.
Но ведь это касается и любой другой «малой силы». И верхушки большевиков. И донских и терских казаков. И ижевских рабочих или крестьянских повстанцев Мамонтова. В «малую силу» объединялись те, кто знал друг друга лично или через знакомых. Любой такой «круг» узок, репутацию каждого легко было проверить. Это были люди одного сословия, одной исторической судьбы.
Возникал эффект средневековой дружины: объединения лично знакомых, социально и психологически близких. Для кого струсить и предать означало социальную смерть.
А любая «большая сила», будь то Красная Армия или Добровольческая армия осени 1919 года, состояла из ядра, «малой силы», и налипших на это ядро неустойчивых, случайных людей. Или из насильственно мобилизованных, которые неплохо наступали, но после первых же поражений разбегались или сдавались в плен.
Когда «малая сила» обрушивалась на «большую», убежденные и страстные шли против колеблющихся, равнодушных и боящихся. К этому — малочисленность всех фронтов Гражданской войны. Собранный «кулак» обрушивался на растянутые фронты. В каждом отдельном месте этот «кулак» оказывался многочисленнее, активнее и лучше подготовлен.
Пепеляев легко победил растянувшийся красный фронт — в точности как Мамонтов силами 3 тысяч человек легко одолел десятки тысяч равнодушных, насильственно мобилизованных, не желавших сражаться.
…И что теперь?
Армия Колчака состояла из трех частей: Сибирской армии, Западной армии и Южной армии.
Западная армия — это отступившие части Народной армии Комуча, ее ядро. В ней хороши были Ижевско-Воткинский полк и офицерские части Каппеля. Ижевцы и воткинцы продолжали сражаться под красным знаменем. При виде этого знамени у офицеров и казаков начинала болеть голова. Они буквально не знали, что делать со своим лучшим полком!
В конце концов после сражения под Бугурусланом Колчак лично подарил ижевцам и воткинцам новое почетное знамя: российский триколор. Что ж! Рабочие охотно шли на парадах с этим почетным знаменем, а в бой — исключительно под красным.
Южная армия генерала Белова в основе своей была казацкой. Она действовала вместе с оренбургскими и уральскими казаками.
Все эти три армии Колчак щедро разбавил насильственно мобилизованными. Он вооружил и обмундировал их за счет западных союзников. Общая численность его войск достигала 125 и даже 150 тысяч человек. Большая сила? Несомненно…
Только вот уровень дезертирства в армии Колчака к лету 1919 года достиг 20 % призванных. Тех, кто уже надел форму, взял оружие… И сбежал. Дезертиров ловили и расстреливали. После этого сбегали и те, кто вроде и не собирался…
Стоит покатиться на восток армии Колчака, и на железнодорожных путях красные будут находить такие вот записки:
«Товарищи красноармейцы!
Если вы не расстреливаете, тогда догоняйте и выручайте нас от золотых погонов. Оно хотя нас очень много да организацие нету и нельзя ничего зделать. Не все так понимают.
Товарищи, довольно нам проливать крестьянскую жизнь. Давайте жить мирно мы находим ваших прокламаций, а все верели, но знайте все как то опасно.
Писал стрелок»
Или вот:
«Товарищи.
Напирайте попуще, и тем более старайтесь обходом захватить нас в плен сейчас солдаты все расстроены все готовы покинуть Колчака и прочих приспешников царского режима… Под страхом кракадилов и посредством их царских плетей и расстрелов нам приходица пока остатца в рядах белой банды. Но это все будет не долго скоро настанет расправа над буржуазией.
Привожу эти писульки, что называется, с сохранением орфографии подлинника. Неграмотные люди их писали. Но отношение насильно мобилизованных к Колчаку и ко всем событиям — очевидно.
Специалисты-горожане бежали скорее к Колчаку, чем от Колчака. За все время войны известно только два случая перелетов члена авиаотряда от белых. Причем в одном случае летчик исчез бесследно. Ни у белых, ни у красных его больше не видели: видимо, дезертировал и спрятался.
В Новониколаевске почти весь авиаотряд сдался в плен, но это когда Колчак был разгромлен и отступал… А вот перелетов «красных авиаторов» к Колчаку известно больше десятка.
Ну, и офицеры не сдавались, слишком хорошо предвидели свою судьбу в красном плену.
Коммунисты реагировали на пермское поражение довольно привычно: создали следственную комиссию под руководством Дзержинского и Сталина — для выяснения причин поражения. Сколько людей
