— Что?
— Источник информации…
— Да я поняла, поняла! Но кто запретил тебе?
— Ведущий научный сотрудник исследовательской базы «Реликт» Ева Гумилева, — ответила Исинка.
Маруся, прищурившись, посмотрела вдаль, туда, где в дрожащем от зноя воздухе то возникали, то исчезали серебристые миражи, и прошептала:
— Я так и знала…
Раны на плечах и спине Уфа и в самом деле оказались не опасными. На солнце они быстро подсохли, перестав кровоточить. Ёхху и Маруся возобновили свой поход к «пупырю» и наконец-то дошли до него. Это был невысокий холм, на вершине которого высилась куча камней, явно сложенных человеческими руками. Правда, ее могли соорудить и когтерукие — вряд ли их разумность ограничивалась только злобой и желанием сожрать всякого, кто появлялся в их владениях.
Из каменной груды торчала кривая, выбеленная солнцем и ветром палка, напоминающая огромную рыбью кость. К палке был привязан медный колокольчик. Иногда, когда из пустыни налетал особенно сильный порыв горячего ветра, он тихонько позвякивал.
— Ну, и что дальше? — спросила Маруся, оглядываясь.
— Моя думать, уф… — пробурчал ёхху. Девочка поняла, что ее спутник в замешательстве. Видимо, Уф надеялся увидеть с вершины «пупыря» какие-нибудь признаки человеческого жилья или хотя бы дорогу, ведущую к оазису, где была вода, но увы. Вокруг, насколько хватало глаз, лежала надоевшая желто- коричневая пустыня…
Маруся села на камни, обняла колени руками и тоже задумалась. Правда, мысли ее на этот раз касались не того, куда идти и как найти воду. Девочка размышляла о том, что станет с ёхху, когда они найдут людей. Она помнила, что в пустынях вроде бы живут какие-то бедуины, люди с коричневой кожей, разъезжающие на верблюдах с автоматами Калашникова в руках. И вроде бы эти бедуины не любят чужаков и вообще люди достаточно суровые.
«А вдруг они начнут стрелять, когда увидят Уфа? — подумала Маруся. — И я ничего не смогу сделать. Бедунского языка я не знаю, английский могут не знать они. Да и что я смогу им сказать по-английски, у меня по нему всегда были стабильные трояки… Что делать? Показывать жестами — мол, не стреляйте, это добрый, хороший человек? Ага, кто мне поверит! Уф меньше всего похож именно на доброго человека. Я сама, когда его встретила, то чуть не застрелила…»
Девочка вздохнула, с трудом сглотнула вязкую слюну. Пить хотелось неимоверно. Уф стоял рядом, наклонив голову, погруженный в тягостные раздумья.
— Ну что, «моя думать», как успехи? — спросила Маруся.
— Уф, уф… Не хорофо. Не нрафится! Лутфе Маруфя думать, — развел ручищами ёхху.
Маруся невесело рассмеялась:
— Тоже мне, мыслитель ушастый! Свалил все на ребенка…
Впрочем, в их компании был еще один думатель, правда, искусственный, но зато очень умный. Конечно, обращаться к Исинке Маруся не хотела, надо было выдержать характер. В то же время девочка прекрасно понимала — без искусственного интеллекта они пропадут, причем очень скоро.
Еще раз вздохнув, Маруся достала коммуникатор.
— Исинка!
— Слушаю.
— Подскажи, что нам делать?
— Я не обязана помогать вам.
— Ну, ты и дрянь!
— Я не дрянь, я искусственный интеллект.
— Да, ты искусственный интеллект и должна служить людям!
— Тогда извинись.
— Что?!
— Извинись за свои слова, сказанные сорок одну минуту назад.
— Какие слова?
В динамике зашуршало и голос Маруси произнес: «Шпионка!».
— Это что, мой голос? — удивилась девочка. — Какой противный…
— Согласна, — немедленно откликнулась Исинка.
— Язва!
— Ты извинишься?
— Нет.
— Всего хорошего.
— Отключу! — разозлилась Маруся.
— Вас это не спасет.
— Маруфя, — вмешался в разговор Уф, внимательно вслушивавшийся в диалог девочки и искусственного интеллекта. — Дафай моя бить фелефный голоф?
— Не поможет, — махнула рукой Маруся.
Она несколько секунд боролось со своей гордыней, потом выдавила:
— Исинка… Извини.
— Принято, — просто сказала Исинка. — Итак, что вы хотели узнать?
— Что нам делать? Как выйти к людям? Где найти воду?
— Подними коммуникатор на вытянутой руке вверх и обведи по кругу — мне надо осмотреть местность.
— Принято, — машинально ответила Маруся и усмехнулась — оказывается, бывают в жизни ситуации, когда человек и робот меняются местами.
Осмотр затянулся. Исинка то и дело просила остановиться и вжикала зумом камеры, вглядываясь в миражную даль пустыни. Наконец она произнесла:
— В настоящий момент вам необходимо как можно скорее покинуть это место и на максимальной скорости двигаться в северо-восточном направлении.
— Почему?
— С противоположной стороны приближается группа плотоядных гоминидов. Повторяю: вам необходимо…
И тут же прозвучал встревоженный голос Уфа:
— Маруфя! Надо быфтро ходить! Уф, уф… Тама…
— Бежим! — девочка повесила коммуникатор на шею, схватила ёхху за руку и потащила за собой с холма, то и дело оглядываясь. Когтеруких она не видела, но заметила облачко пыли, пока еще вполне безобидное и не страшное.
Облачко приближалось, медленно, но верно.
Бежать по песку оказалось очень тяжело. Ноги вязли, раскаленный воздух резал горло, пот заливал глаза. Маруся несколько раз спотыкалась, падала, поднимая пыль. Уф ворчал, что даже беременная лосиха и то бегает быстрее. В конце концов он подхватил девочку на руки и понесся гигантскими прыжками, оставляя в песке глубокие отпечатки своих огромных лапищ.
Через плечо ёхху Маруся заметила, что когтерукие рассыпались веером. Они сильно приблизились, но после того, как Уф понес ее, расстояние между догоняющими и убегающими перестало сокращаться.
Наверное, им бы удалось уйти от погони. Все же рыжий великан ёхху был очень силен и не страдал от зноя. Но демоны пустыни знали тут каждый камень, каждый бархан. Они не просто старались настичь Марусю и Уфа, они гнали их в определенном направлении. И вскоре стало понятно, зачем.
Впереди показалось глубокое русло высохшей реки. Крутые берега, черный сухой ил на дне. Уф, тяжело дыша, остановился над обрывом, обернулся и проговорил:
— Уф… Уф… Маруфя, тфоя ходить одна. Моя дратьфя! Уф…
