Полная луна. Дядя Динамит. Перелетные свиньи. Время пить коктейли. Замок Бландинг

— К работе он готов, — продолжал Доналдсон. — Но без вашей поддержки, без отцовской поддержки ему будет трудно вложить в работу все свои силы.

— Конечно, конечно, конечно! — сказал лорд Эмсворт, радостно трепеща от любви к новому свойственнику. Богоподобный покровитель собак избавил его за неделю от того, кого ему пришлось терпеть двадцать шесть лет. — Ну конечно, конечно, конечно, конечно. Непременно. О чем тут говорить!

— Отплывают они в среду.

— Прекрасно!

— Рано утром.

— Превосходно!

— Можно передать им от вас привет? Отеческое напутствие?

— Конечно, конечно, конечно, конечно, конечно.

— Хорошо, передам.

— И скажите, — со всей серьезностью момента прибавил лорд Эмсворт, — чтобы он… а… э… не беспокоился… не торопился домой.

Онемев от разных чувств, он пожал руку Доналдсону и легко побежал к клумбе тюльпанов, у которой стоял его бывший садовник.

— Макалистер!

Садовник угрюмо посмотрел на бывшего хозяина. Отличить шотландца от солнечного света можно всегда; удалось это и лорду Эмсворту. Язык его прилип к нёбу, но молчать он права не имел.

— Макалистер… я бы хотел… я бы просил…

— Фуф?

— Я бы… ну, хотел… то есть спросил бы, вы нашли новое место?

— Фуф…

— Вернитесь ко мне! — вскричал граф. — Роберт Баркер никуда не годится! Вы вернетесь?

— М-да… — произнес он наконец.

— Превосходно! — возликовал лорд Эмсворт. — Великолепно!

— Я ничего такого не сказал.

— Мне показалось, — удивился бедный граф, — что вы сказали «да».

— Я не говорил «да», я говорил «м-да», — пояснил садовник. — Может — вернусь, а может — нет.

Лорд Эмсворт положил ему на плечо дрожащую руку:

— Макалистер, я повышу вам жалованье.

Шотландец молчал.

— Удвою!

Шотландец не двинулся.

— Энгус, — тихо сказал лорд Эмсворт, — вы нужны тыкве.

В наш суматошный век, когда всем так не хватает времени, могут найтись человека два, которые по тем, по иным ли причинам не успели зайти на сельскохозяйственную выставку. Для них я прибавлю несколько слов.

Конечно, сэр Грегори Парслоу-Парслоу из Матчингем-холла там был, но внимательный наблюдатель сказал бы, что ему изменила его горделивая уверенность. Время от времени он кусал губы, а взгляд у него был именно такой, какой появился у Наполеона при Ватерлоо.

Но баронет был рыцарем, он был джентльменом. Роду его неведома низость. Не дойдя до палатки, он быстро и смело протянул руку лорду Эмсворту.

— Поздравляю, — хрипло сказал он.

Лорд Эмсворт испуганно подскочил, ибо был погружен в раздумья.

— Э? О! Спасибо. Спасибо, мой дорогой, спасибо. Большое вам спасибо.

— Он поколебался. — Мы не могли оба выиграть…

Сэр Грегори подумал и понял, что он прав.

— Да, — сказал он. — Вы правы, Эмсворт. Именно, не могли. Ничего не поделаешь.

После чего кивнул, ушел, и никто не знает, какие ястребы терзали его широкую грудь. А лорд Эмсворт и стоявший рядом с ним Энгус почтительно повернулись к тому, что лежало на соломе в самом большом ящике, какой только видели в Шрусбери.

© Перевод. Н.Л. Трауберг, наследники, 2011.

,

Примечания

1

Свершившийся факт (фр.).

2

Времена меняются, и мы меняемся с ними (лат.).

3

Форель, сваренная в вине (фр.).

4

Псевдоним (фр.).

5

Левый берег (Сены) (фр.).

6

Дерзай, дерзай, всегда — дерзай (фр.).