теперь есть риск, что пока он разберется с Жрецом и компанией, послушник куда-то смоется. И вот где его искать?
Изрядно злой талерманец не знал, куда деть свою ярость. Святоши, мало того, что обращались с ними хуже, чем со скотом, но и болтали без умолку о Мироздании и борьбе со злом. А тут ещё тело все затекло, веревки давили, и мороз с ветром никто не отменял. Но учитывая их положение, пока Виктору ничего не оставалось, кроме как корчить из себя беспомощного демона. После того, как они покинули деревню, в лесу им все-таки развязали рот и в очередной раз бросили объедки. Карл к этому моменту, похоже, также взбесился. Только повязку сняли, он принялся грязно ругаться в сторону святош, за что был в который раз опоен священной водой. Ни о каком аппетите речь уже идти не могла.
— Мрази… Я их покромсаю, клянусь… Суки… — неистово шипел Карл, стиснув зубы от мучений. Вскоре им вновь завязали рты. Следующую ночь они провели в небольшом городишке Лорион, где ночевали в гостином доме при каком-то трактире. Их повозка осталась в конюшне, и в отличие от сарая в деревне, там оказалось намного теплее. Впрочем, после всех мытарств, Виктору было уже плевать. Карл и вовсе пребывал в полумертвом состоянии. Как бы не сдох, грешным делом подумывал Виктор. Насмотревшись на мучения гвардейца, он уже не испытывал никакого злорадства как поначалу, и даже проникся некоторым сочувствием.
Утро началось уже традиционно. Когда они отъехали от Лориона, им развязали рты и бросили объедки. Карл ничего не ел. Потом была священная вода. И продолжение мучительного путешествия в насквозь продуваемой повозке. Раньше Виктор полагал, что ненавидит Орден Света. Но теперь он ненавидел его в разы сильнее. Он каждую секунду думал только о том, как он будет убивать святош, и порой ему казалось, что мысли путаются с реальностью. От кровожадных мечтаний его отвлек какой-то странный шум, сопровождаемый громкой руганью и звуками похожими на борьбу. Первой мыслью Виктора было то, что он спятил, но когда в повозку заглянули двое мужчин в огромных тулупах, талерманец понял, в чем дело. На делегацию Ордена Света напали разбойники. Хорошо это или плохо, пока не ясно, но уж точно не хуже, чем было. Стражи, должно быть, мертвы, тех натаскивают бороться за Свет до смерти, и побег в их исполнении маловероятен.
— Тут какие-то люди. Ни хера тут нет золота! — возмутился один из разбойников.
— Тьфу! Косой говорил, они везут золото! — оправдывался какой-то голос сзади.
— Вышвырнете их! Глянем, что за улов! На что-то же они сдались этим идиотам! — предложил кто-то из них. Виктор понял, что сейчас самое время скорчить из себя полумертвого. Он замедлил дыхание и прикрыл глаза так, что мог незаметно видеть происходящее вокруг.
— Они привязаны! — предупредил заглядывающий в повозку разбойник, невысокий коренастый мужчина с довольно тупым выражением лица. Он был вооружен топором.
— Отвяжи, пусть выползают! — рявкнул кто-то из них.
Мужик полез в повозку, следом полез какой-то бородач с тесаком. В итоге веревки, которые привязывали их с Карлом к стенам повозки, а также те, что связывали их, были опрометчиво перерезаны. Святоши навязали там такого, что пришлось резать практически все. Разбойники даже не поняли, кого они освободили, про себя ухмылялся талерманец, продолжая делать вид, что он недееспособен.
— Выползайте, живо! — скомандовал бородач, потрясая тесаком.
Виктор никак не отреагировал. Карл тоже ничего не ответил.
— Может дохлые? — предположение прозвучало не очень оптимистично.
Вместо ответа, разбойник схватил гвардейца за шиворот и, приподняв, пинком вытолкнул из повозки. То же самое он потом сделал и с талерманцем.
— Какие-то доходяги! Вот и улов! Кончать их надо! Только тряпье снять, оно у них добротное! Хоть что-то! — предложил один из обступивших их разбойников, чьего лица Виктор не увидел. Количество разбойников он пока посчитать не мог, но уже предполагал, что их больше десятка. Талерманец валяясь на снегу, пытался оценить обстановку, а сам незаметно освобождал себя от остатков веревок.
— Так какого хера святоши их так прятали, будто в повозке золото! — с этими словами к нему подошел какой-то огромный боров, и взял Виктора за волосы, чтобы повернуть лицом к себе.
— Ни хера себе добыча! Талерманец! — выпалил он, и резко отпустил его.
— Не ссы, он почти дохлый! А у меня какой-то упырь! Тоже дохлый, — возмутился, видимо, тот, кто осматривал Карла.
— Замочим их! За Жреца выкуп возьмем! — предложил кто-то из разбойников.
— Ты че, нет! На хер Жреца! За голову талерманца назначена огромная награда. А за живого талерманца награда больше! — не согласился другой.
— Ладно, хватайте талерманца, а этого мочите, на хер он нужен! Только тряпки снимите! — распорядился, похоже, атаман шайки.
Виктора подхватили двое, и принялись куда-то тянуть. Бдительность они утратили весьма быстро. Виктор столкнул ничего не ожидающих разбойников головами, потом забрал у одного из них топор, который всадил ему же в голову, при этом изрядно забрызгав себя кровью. Второй попытался неловко замахнуться на него тесаком, но талерманец увернулся, и рубанул противника по шее. Осмотревшись, Виктор мельком увидел впавшего в ярость Карла, который уже орудовал тесаком. Гвардеец вспарывал горло очередному разбойнику, и тут же брался за следующего. Приятно удивившись такому повороту, талерманец сразу принялся за налетевшего на него борова, который имел неосторожность грубо вышвырнуть его из повозки. Шансов у укутанного в огромный тулуп мужчины было немного, тем более тот о фехтовании имел понятие весьма смутное, поэтому размахивал мечом как палкой. Разумеется, долго размахивать Виктор ему не дал, засадив топор прямо в лоб. Но не успел талерманец забрать меч, как почуял угрозу сзади и развернулся. Теперь противников было трое, а вот оружия у него не оказалось. Отскочив назад, он уже мысленно продумал, как доберется до меча и отправит их в Бездну. Вот только никакого сражения толком не получилось.
Внезапно появившийся Карл провел тесаком по горлу разбойника, и едва не отрезал тому голову, забрызгав кровью оказавшихся рядом. Остальные двое, увидев почерневшие глаза и бешеный оскал гвардейца, опасливо глянули на талерманца, и бросились бежать. Один из разбойников буквально через мгновение полетел на землю с тесаком в затылке. Другому сбежать также было не суждено. Виктор бросил в него только что подобранный меч, и, попав прямо в голову, свалил с ног. Добить его труда уже не составило. Расправившись с разбойником, Виктор в который раз осмотрелся. Но противников больше не было. Он только увидел, как трое героев с большой дороги со всех ног убегают в лес. Немудрено, оживший талерманец, и бешеный темный мессия, немыслимым образом перерезавший добрую половину их отряда, хороший аргумент для бегства.
Карл тем временем решительно направился к стоящему несколько поодаль обозу, до недавнего времени принадлежащего делегации Ордена Света. Талерманец, подумав про Нерия, последовал за ним, отметив, что его руки и лицо были все в крови.
— Жреца нужно найти, — бросил Виктор, обращаясь к гвардейцу, и при этом опасаясь, как бы у того совсем крыша от хайрана не слетела. Ведь в таком случае одержимого яростью можно только убить, по- другому его не угомонить. Но убивать темного мессию Виктору не очень хотелось.
— Найти и выпустить ему кишки, — сухо ответил Карл.
Жреца они нашли в повозке. Там он молился в компании послушника, единственного, помимо самого Нерия, оставшегося в живых святоши.
— Не помогут тебе молитвы, — с этими словами заскочивший в повозку гвардеец буквально вышвырнул Жреца, а потом свернул шею послушнику.
— Готовься к встрече с Проклятым, скотина, — с этими словами Виктор пнул Нерия в живот.
— Вы будете гореть в Бездне! — взвыл Жрец.
— Обязательно, но только после тебя, — прорычал Карл, и схватил Нерия за ворот.
— Гнида, мразь! Я тебе покажу священную водичку! Будет тебе свет, ублюдок — практически рычал Карл, обращаясь к Жрецу. Гвардеец протащил его в сторону привязанных лошадей и швырнул его лицом в свежую кучу навоза.
— Жри дерьмо, мразь святая! — рычал Карл, прижимая затылок стонущего Жреца ногой.
— Кончать его надо, кусок дерьма вряд ли сдохнет из-за дерьма, — не удержался от иронии Виктор, сжимая в руке меч. Его весьма позабавила эта картина. Карл оглянулся, ещё раз посмотрел на уже
