вырвавшееся из клетки «Фантома»?
– Для животного эта комета воевала очень уж грамотно, вам не кажется, полковник?
– Да, вы правы, Демир-паша – все так и было… Хотите сказать, что на «Фантоме» также ставились опыты на людях?
– Сомневаюсь. Какой в этом смысл? Чтобы понять несовершенство технологии телепортации людей, вполне хватило подопытных макак. Хотите услышать мою версию произошедшего? Я думаю, что «огненный человек» – это астронавт, который по какой-то причине не сумел эвакуироваться с терпящей бедствие станции. У него был выбор: погибнуть при ее падении на Землю или же попытаться спастись, прыгнув в телепорт. Но либо на другом конце магистрали что-то случилось, либо командование отказало «плазменному» астронавту в доступе на базу из соображений безопасности, ему пришлось вернуться обратно. Только уже в ином облике. Который тем не менее спас его от неминуемой гибели.
– …И убил вертолетчиков, а также наверняка еще кого-нибудь, – добавил я. – А есть способ уничтожить такого плазмодемона? Ведь и астронавты, и наземные экспериментаторы каким-то образом избавлялись от чересчур агрессивных подопытных животных.
– Способ есть, и в теории он очень простой, – ответил шейх. – Всех этих горящих существ можно убить, потушив их. Да-да, именно так. Не важно, чем: водой, углекислым газом, вакуумом… Важно, что при этом они погибают, поскольку лишаются энергии, продлявшей им жизнь. Но тут имеется одна серьезная проблема. На поверхности планеты плазмодемон попадает под воздействие гравитации и прочих факторов, от которых он отрезан в орбитальной лаборатории. К сожалению, это не лишает его сил, а, напротив, многократно прибавляет их. Сбросить такое существо на Землю – все равно, что отключить у атомного реактора систему охлаждения. И чем дольше оно пребывает в земных условиях, тем мощнее и неуправляемее становится. И тем больше надо затратить усилий, чтобы его уничтожить.
– Поэтому вы пророчите Скважинску гибель?
– Помните огненные вспышки и канонаду, которые мы наблюдали и слышали, когда въезжали в город? Тогда мы приняли их за простое сражение. Но как только я увидел, что на город рухнул «Черный фантом», то сразу понял, с кем именно сражались те солдаты. Вырвавшийся на свободу плазмодемон, сумевший уцелеть при крушении – вот самое вероятное из всех объяснений случившемуся. Наверняка солдаты увидели огонь и попытались его погасить. Но они понятия не имели, что для этого нужны гораздо более мощные средства. А теми, что у них были, они лишь еще сильнее разъярили монстра… Я ошибся в одном – им оказалось не животное, а человек. И я понятия не имею, хорошо это для нас и для Скважинска, или же все станет только хуже. В зависимости от обстоятельств разум может быть и сдерживающим фактором, и сокрушительным оружием. Я молюсь, чтобы Аллах не дал ярости плазмодемона застить его рассудок. Но пока, как видите, мои молитвы не помогают, и он продолжает сеять смерть и разрушения.
– «Серые» неспроста просветили вас в этом вопросе, – заметил я. – И теперь ясно почему. Они хотели задействовать вас в операции по уничтожению «Черного фантома». И задействовали бы, не допусти вы в Дубае ошибку и не сойди с дистанции. Но чем «Фантом» мог угрожать «серым»? Неужели они сбили его лишь ради того, чтобы разнообразить игру, внеся в череду катастроф еще один уникальный пунктик?
– Разумеется, нет, хотя и не без этого. Истинную причину, по которой был сбит «Фантом», могу назвать даже я. Телепортационное окно, которое открывала космическая установка, было похоже на «следы Иблиса», что возникают сегодня по всей планете. Настолько похоже, что даже полный профан в науке мог обнаружить это сходство. А ученые не только обнаружили, но и стали пытаться раскрыть тайну разломов с помощью накопленных ими материалов о телепортации и связанных с ней явлениях. Вряд ли им это удалось бы. По крайней мере, в обозримом будущем. Но они, несомненно, сделали бы большой шаг вперед и приблизились к разгадке феномена… Думаю, дальше и так все понятно, не правда ли, мой друг?
– Абсолютно. «Серые» не допустили, чтобы подобное случилось. Без орбитальной станции и действующей модели телепорта у этих ученых останутся лишь голые теории, которые мало чем им помогут. А если «серые» подсуетятся, то доберутся и до научных архивов данного проекта, где бы они ни хранились.
– Если уже не добрались. Хоть вы с ними и не знакомы, но благодаря мне знаете, на что они способны.
– Но не знаю, что им сегодня от нас нужно. В Дубае мы честно собирали обычные пакали. А теперь нам с ходу подбрасывают самый ценный экземпляр и не дают никаких подсказок, что с ним делать.
– Может быть, мы пока не замечаем этих подсказок. Или не понимаем их. – Аль-Наджиб указал глазами на Ширу, раздраженный вид которой демонстрировал, что ей надоело слушать нашу болтовню на тарабарском языке.
– Возможно, – согласился я. – А возможно, что никаких подсказок не будет. За двухмесячную конспиративную работу и пару перестрелок нам выдали заслуженный приз, и теперь мы вольны покинуть Скважинск. И пускай плазмодемон выжигает его хоть дотла – нам на это начхать…
Дескан, что все время работал в дежурном режиме, вдруг призывно запищал. Крупье тут же выхватил прибор из кармана «разгрузки», и мы, а также Шира столпились вокруг и уставились на дисплей.
В восьмидесяти метрах от нас двигалась на юго-восток красная отметка. Причин не доверять дескану не было. Предыдущий пакаль он вычислил с превосходной точностью, а значит, и сейчас не врал. Судя по скорости перемещения отметки, вблизи от нас действительно находился объект – по всей видимости, автомобиль, – везущий еще один артефакт. Цель только что вошла в зону действия нашего сканера, и, если она не изменит курс, вскоре мы ее потеряем. Что категорически недопустимо. Поэтому пришлось волей- неволей заканчивать разговор и бежать к автомобилю.
Однако, прежде чем поспешить туда, я снова перешел на русский язык и обратился к Шире:
– Ладно, слушай сюда, крошка. Считай, что я временно зачислил тебя в наш отряд. Можешь пока оставаться с нами, но, если все же хочешь со мной подружиться, советую вспомнить твой сон в мельчайших подробностях и поскорее… А теперь за работу! Если железо остынет, ковать его будет поздно…
Пока мы добежали до «Доджа», точка на экране дескана успела пропасть. Но мы запомнили, в какую сторону двигался объект, и, отправившись туда же, вскоре снова увидели его на радаре. Нас самих засечь по такому же принципу было невозможно. Все наши пакали, в том числе новый, хранились в специальных футлярах, исключающих их обнаружение металлоискателями и десканами.
– Держу пари, этот ловец артефактов намылился за город, потому что хочет покинуть зону, – определил Крупье, прикинув общее направление маршрута беглецов. – Вы тоже собирались сделать это, полковник. Похоже, ваши мысли работают в одном направлении. Вопрос лишь в том, у кого из вас двоих больше информации, и не идете ли вы оба по ошибочному пути.
– Все равно не узнаем, пока не проверим, – ответил я. Дескан теперь находился не у Крупье, а был приторочен к приборной панели, чтобы сидящий за рулем Бледный мог сам наблюдать за движущейся отметкой, а также выбирать оптимальную дистанцию для преследования. Не стоило забывать, что мы можем гнаться за профессионалами вроде нас (которые, правда, не удосужились спрятать свою находку от десканов конкурентов), а такие люди способны быстро раскрыть слежку. Особенно, если преследователь не проявляет осторожность.
– Прямо по курсу подозрительная суета, – доложил майор, пристально глядя вперед. – Кажется, там затевают какую-то гадость.
Действительно, в свете фар на дороге замелькали люди. Их было трое, и они торопливо выкатывали на середину улицы нечто громоздкое – кажется, мусорный контейнер. «Сизифы» выглядели, мягко говоря, странно. Одежда на них была обычная, гражданская, но обуты все были в кирзовые сапоги. Такие же, какие мы видели сегодня на ногах приконченных нами в «Скважине» бунтарей.
Что задумали эти дорвавшиеся до свободы горе-конспираторы, было очевидно. Парням хотелось рвануть с ветерком прочь из города, но среди них не оказалось угонщика, способного добыть машину тихо и незаметно. Вот и пришлось работать грязно, отбирая транспорт силой. Хотя автомобиль, за которым мы гнались, им все же не достался. Интересно почему, ведь он проехал здесь всего лишь три минуты назад…
– Эй вы там, на «броне»! – высунувшись в окно, окликнул я Гробика и Крупье. Они ехали в кузове, уступив места в салоне аль-Наджибу и Крамер. – «Подметите» улицу по-тихому и держитесь крепче. Тормозить не будем.
