24. Мистер Монк и неправильные зубы.
Проснувшись утром, я обнаружила Монка одетым, уже упаковавшим свои вещи и готовым к отъезду. Он настоял на приготовлении завтрака для нас с Джули. Я подумала, что он предложит нам по миске подушечек Чекс, но он удивил меня, сказав, что приготовит яичницу.
—Я бы хотела омлет, пожалуйста, — попросила Джули.
—Может, ты еще хочешь к нему немного ЛСД и каких-нибудь сорняков? — Монк осуждающе взглянул на нее, затем посмотрел на меня, будто утверждая, что я провалилась как родитель в некоторых фундаментальных вещах.
Джули в замешательстве поморщила лоб: —Что такое ЛСД и почему я должна хотеть есть сорняки?
—Не важно, — сказала я, в свою очередь осуждающе глядя на Монка. — Так как Вы собираетесь приготовить ее?
—Есть только один способ, — ответил он.
Он умело расколол скорлупу о край сковороды, выбросил желтки, а белки образовали идеальные круги. Я не преувеличиваю —
—Как Вы научились делать это?
—Много практиковался, —ответил он. —Все дело в запястьях.
—А Вы можете и меня так научить? — попросила Джули.
—Думаю, у нас для этого недостаточно яиц.
—А сколько нужно?
—Тысяча, — заявил Монк.
Мы с Джули уставились на него.
—Вы знаете точное число?
—На самом деле девятьсот девяносто три, — сказал Монк. — Но я решил преувеличить на семь, чтобы получилось ровное число.
—Ну конечно, — вздохнула я. — Как же без этого.
—Ты сможешь купить сегодня столько? — спросила Джули.
—Я не собираюсь покупать тысячу яиц. Просто каждое утро тренируйся на паре штук.
—Но это займет годы, — засомневалась она.
—Теперь у тебя есть цель в жизни, — парировала я.
Монк поджарил хлеб из закваски и даже положил его на отдельные тарелки, добавив к трапезе апельсины, полностью очищенные и порезанные на идеальные дольки.
Завтрак был совершенным, но выглядел так искусственно и неаппетитно, будто был сделан из пластика.
Однако Джули не обратила на это ни малейшего внимания. Она быстренько съела все, поскольку торопилась в школу, поцеловала меня в щеку и убежала.
Монк убрал со стола, а я помыла посуду. После мы сидели в одиночестве и ничего не делали. Не было ни убийства для раскрытия, ни какого-нибудь преступления для расследования.
—Что сегодня на повестке дня? — прервала я молчание.
—Возвращение в мой дом и уборка, — ответил он. — Очень и очень большая уборка.
—Вас же не было там несколько дней, — сказала я. — Что там убирать?
—Каждый дюйм, — произнес он. — Все здание было запечатано и обработано ядом. Это смертельная ловушка. Нам придется на локтях и коленях драить его несколько дней подряд.
—Не нам, а Вам, — не согласилась я. —Вы наняли меня своей помощницей, а не горничной. Я буду контролировать Вас.
—Что это значит? — не понял он.
—Я буду сидеть на диване, почитывая журнал и наблюдая, как Вы работаете, — пояснила я. — Если Вы что-то пропустите, я Вам укажу.
Я взяла сумочку и ключи от машины. Монк схватил свои вещи и мы направились к машине. Миссис Трофамнер была у себя во дворе, снова ухаживала за розами. Я вспомнила, что все еще должна ей деньги.
—Доброе утро, миссис Трофамнер, — поприветствовала ее я. — Ваши цветы сегодня выглядят восхитительно!
—Как и ты, дорогая, — ответила она.
По крайней мере, она не обижалась.
—О, — воскликнул Монк. — Чуть не забыл!
—Я тоже, — я полезла в свою сумочку. Но прежде, чем я успела заплатить ей, подъехал Стоттлмайер.
Монк поставил чемодан, и мы подошли к капитану поздороваться.
—Монк, Натали, — поприветствовал он. — Прекрасный день, не так ли?
—Конечно, — меня поразило что он еще ценил отличную погоду и другие маленькие радости жизни, учитывая, что его обычный день состоял из большого количества всяких гадостей и огромного числа убийств. —Вам снова нужна помощь мистера Монка в каком-нибудь деле?
—Нет, — ответил Стоттлмайер. — Я заехал по пути в офис, чтобы поделиться с вами хорошей
