Режиссером картины утвердили Стивена Содерберга, кинокарьера которого была просто головокружительной: номинация на премию «Греми», Гран-при Каннского кинофестиваля, номинация на премию «Оскар»… Творческий почерк режиссера, особенно в первых фильмах, можно охарактеризовать как экспериментаторский, хотя и в последующих работах он сохранил свой фирменный импровизационный стиль. Тем не менее Голливуд постоянно ждал от него чего-нибудь особенного, что выводило бы его в высшую лигу.
Узнав о том, кто будет постановщиком, Робертс дала согласие, даже не ставя никаких условий по поводу гонорара. К Содербергу она испытывала симпатию, посмотрев много раньше его фильмы: «Секс, ложь и видео» и «Вне поля зрения», которые принесли режиссеру мировую известность.
Новая картина Содерберга была далека от романтических комедий. Героине Джулии пришлось обходиться без роскошных нарядов и ослепительных улыбок. Впрочем, публика принимала ее и такой. «Я снималась в этом фильме, — говорила Робертс, — потому что мне нравится героиня. В ней чувствуется неукротимый дух». Действительно, актрисе не пришлось скучать: Эрин Брокович — не кисейная барышня. «Мне было так забавно говорить перед камерой «Fuck, какого черта! — смеясь, замечает Джулия. — Энергия этой женщины так заразительна!»
Поиском и выбором партнера для Робертс занимался сам режиссер. «Слава Богу, мне удалось взять на роль ее начальника Альберта Финни. Мне нужен был актер, который не потерялся бы на ее фоне», — говорил Содерберг.
На съемочной площадке царила отличная дружеская, творческая атмосфера. Стивену, по его признанию, даже в голову не приходило усомниться в актерских возможностях Джулии: «Ее можно соединить на экране с кем угодно — и она выстоит. Я работал с талантливыми актерами мирового класса и могу сказать, что она одарена не меньше их».
Для участия в картине Содерберг пригласил в основном тех, кто работал с ним на предыдущем фильме «Англичанин». Съемочная группа была небольшой, и работали они как на малобюджетной картине. Режиссер сам держал в руках камеру. Все происходило очень быстро, и потому взаимопонимание и обратная связь между исполнителями и постановщиком были мгновенными. Стивену даже не нужно было часто подходить к монитору, а потом возвращаться — он сразу чувствовал, что и как вышло. Джулия тоже получила полную свободу и возможность мгновенно реагировать. «Господи! — восхищался Содерберг. — Как же она смогла раскрыться! Она, как и я, работает по наитию. Конечно, она готовится к роли, это видно. Но она достаточно умна, чтобы не анализировать то, что не нуждается в анализе».
С настоящей, реальной Эрин Брокович, Джулия встретилась, когда фильм был наполовину уже отснят. Она к этому времени так вжилась в образ, что чувствовала, с каким трудом из него выходит. Даже в промежутках между дублями, когда ей хотелось выпить кофе, она кричала: «Fuck, на этой съемочной площадке хоть иногда бывает кофе, или придется дожидаться до следующего тысячелетия?» В это время в ней продолжала жить Эрин. Джулии казалось, что она знает о своей героине все. Стивен Содерберг перед началом съемок несколько раз встречался с Брокович, а потом передал Робертс записи своих бесед с ней.
Эрин приехала на съемки, чтобы сыграть роль официантки в ресторане, где по ходу фильма обедала героиня Джулии. Разумеется, это было необычно для актрисы: играть женщину, которая ей же по сцене подыгрывала. Робертс смотрела все время на Эрин и думала: «Черт подери! А что же у нее на уме?» И вдруг она увидела у нее на груди бирку с именем: «Джулия». Актриса вспоминает этот момент: «Я чуть не запорола всю сцену, так мне хотелось рассмеяться. Это Стивен придумал такую, как говорят, голливудскую внутреннюю шутку. Но если серьезно, Эрин оказалась такой, какой я ее себе представляла. Она была очень мила, но я, честно говоря, нервничала и старалась перебить свою нервность самыми глупыми шутками, какие только приходили мне в голову».
Накануне премьеры Содерберг был в замешательстве, даже стучал по дереву. Его не покидала мысль, что «так просто и хорошо не бывает», ибо проект с самого начала и до конца шел очень ровно и гладко. Было очевидно, что он сделан профессионально, и одновременно в нем чувствовалась удивительная легкость — словно все делалось играючи. Режиссер говорил, что создавал фильм о судьбе женщины и поэтому не делал никаких попыток хоть чем-нибудь отвлечь зрителя от ее одиссеи. «Это было бы ошибкой. Такой подход требовал от меня полной самодисциплины, поэтому я свел к минимуму стилистические эксперименты».
Фильм «Эрин Брокович», по мнению режиссера, не был ни блокбастером, ни сиквелом, эта картина не могла породить выпуск джинсов или пиццы, в ней не было хитовых песен или видеоклипов.
«Это фильм для взрослых», — утверждал Содерберг. Он тогда и предположить не мог, какая триумфальная судьба ожидала его детище.
Впрочем, Содерберг ошибался. Центральным персонажем его фильма была провинциальная дамочка, весьма стесненная в денежных средствах, а по сему ей необходимо было быть сексуальной, естественной, одетой так, чтобы привлечь внимание максимального количества мужчин. И героиня Джулии была красивой и решительной, а ее наряды были признаны верхом сексапильности. Шеф между тем говорит Эрин: «Может, вам пересмотреть гардероб, милочка?» Спрашивается, чем он недоволен? Его сотрудница носится по пустыне в коротких юбочках, топиках в обтяжку и с глубоким вырезом. Поэтому на его реплику героиня Робертс резонно замечает: «И что вы хотите от меня? Я считаю, что выгляжу хорошо. Пока у меня одна задница, а не две, так что я буду носить то, что хочу».
Сама Эрин, сделавшая себе карьеру не только мозгами, но и грудью, одевалась достаточно экономно, в смысле прикрытой площади тела, поэтому Джулия всего лишь следовала «правде жизни», когда натягивала узкие юбки, длина которых могла бы привлечь внимание полиции нравов. А чтобы оправдать глубокие вырезы топиков или блузок, актрисе приходилось прибегать к различным ухищрениям. В ход пошли бюстгальтеры «Вандербра», поднимающие грудь, стягивающая клейкая лента и специальные тени, которые создавали иллюзию «глубокой ложбинки». Когда Бенджамин увидел ее «в образе», то был потрясен ее видом так, что Джулия потом даже боялась разгримировываться, чтобы не разочаровать своего возлюбленного.
А сказано это к тому, что несколько крупных компаний с Седьмой авеню — «Ральф Лорен», «Кельвин Кляйн», «Гесс» и другие — уже подсчитывали барыши: девушки, сметая все на своем пути, штурмовали магазинчики всех штатов, стремясь приобрести белье и верхнюю одежду «а-ля Эрин Брокович». До этого и в голову никому не приходило надевать на себя джинсовые мини-юбочки грязно-синего цвета и многое другое из туалета героини фильма. Однако Джулия Робертс что угодно может сделать модным и желанным… Как говорится, неисповедимы пути Господни.
Игру Робертс называли «невероятной». Без нее, ее шарма и поразительной притягательности, как говорили, фильм вообще не состоялся бы. Кто-то даже назвал Джулию «Рокки в мини-юбке», то есть такой же бесстрашной и всепобеждающей, как и герой Сильвестра Сталлоне. Критики в один голос отмечали, что благодаря роли проститутки в «Красотке» Джулия стала кинозвездой, а в роли Эрин Брокович она доказала, что является актрисой высокого класса. Робертс действительно так вошла в эту роль, что создавалось впечатление, будто демонстрируется не игровой фильм, а документальная лента.
Однако и Джулия не могла себе даже представить, какая удача ее ожидает в новом тысячелетии… «Я не могу сказать, что эта роль только моя заслуга», — заявляет она на пресс-конференции. По ее словам, большой вклад в ее успех привнесли Стивен Содерберг, ее партнер Альберт Финни и костюмеры, которые «приготовили наряды с такими вырезами, что даже Господь, наверное, был удивлен — неужто он одарил меня такими телесами?» Что касается Содерберга, то она считает его «самым чудесным режиссером на свете». «Я все время чувствовала его доверие. Он настоящий режиссер!» — подытожила она свое выступление.
Хотя фильм был социальной драмой, и Джулия снова вторгалась на «чужую» территорию, тем не менее в этой картине наличествовал весь комплекс качеств, необходимых для актрисы Робертс, — она начинает его многодетной матерью-одиночкой на грани нервного срыва, а заканчивает победительницей. «У меня была полная свобода действий, — говорит она. — Как дисциплинированная актриса, я была готова выполнять все, что скажет режиссер. Но как только звучала команда «Мотор!», я была предоставлена самой себе и делала все так, как чувствовала в данный момент».
«Наблюдаешь за ней — и становится ясно, почему она на самом деле звезда, почему сделала ту
