Американские просветители. Избранные произведения в двух томах. Том 2

объяснить, как восприятие возникает из нематериальной субстанции скорее, чем из материальной, то не требуется больше ничего, чтобы доказать, что восприятие действительно и истинно есть результат нашей организации. Доказательство в таком случае выступает в следующем виде: несомненность и всеобщность сопутствия одного другому двух или более феноменов являются единственными прямыми основаниями, которые мы имеем, чтобы утверждать или предполагать необходимую связь между ними. Свойство восприятия и нормальное состояние нервной системы при возбуждении с несомненностью и всеобщностью сопутствуют одно другому. Поэтому такое сопутствие предоставляет нам единственное прямое основание для утверждения необходимой связи между восприятием и нервной системой. Но это основание является таким же, каким мы располагаем, утверждая необходимую связь между любыми другими феноменами. Стало быть, мы имеем такое же основание утверждать необходимую связь между свойством восприятия и нормальным состоянием нервной системы, какое мы имеем для того, чтобы утверждать то же самое в отношении любых других феноменов. Необходимо понять, конечно, что нервная система должна быть возбуждена, прежде чем возбуждение может быть воспринято. Примем ли мы фразеологию Юма или доктора Т. Брауна ^{2} из его «Трактата о причине и следствии», доказательство будет точно тем же.

Во всех случаях, где необходимая связь между двумя феноменами такова, что один называется свойством, а другой — предметом, свойством которого является первый [феномен], общепризнано, что свойство необходимо возникает из природы или сущности предмета, к которому оно относится. Но так как восприятие должно быть свойством чего-то и так как оно единообразно связано с нормальным состоянием нервной системы, восприятие является свойством этой системы и вытекает необходимо из ее природы или сущности.

Таково подлинное и прямое доказательство учения материализма, и, насколько я знаком с дискуссиями [в этой области], оно ОСТАЕТСЯ НЕОПРОВЕРГНУТЫМ. Но это учение получит дополнительное подкрепление, если может быть показано, что противоположное учение имматериализма невозможно или невероятно. Я попытаюсь показать то и другое.

О невозможности существования нематериальной, неразрушимой, бессмертной души.

2. — (а). Душа либо обладает всеми свойствами материи и никакими другими; либо она обладает некоторыми свойствами, общими ей с материей, и некоторыми другими, которых нет у материи; либо она не имеет никаких общих с материей свойств.

В первом случае она — материя и ничего более.

Во втором случае она частично материальна.

В третьем случае она ни в одном отношении и ни в какой степени не является материальной. Этот последний случай — единственная альтернатива, которая может последовательно поддерживать гипотезу имматериализма, ибо, поскольку душа материальна, она должна быть так же, как и материя, разрушимой, смертной и разложимой.

(b). Но допустим, что душа не имеет свойств, общих с материей. Тогда я говорю: ничто не может действовать на другое иначе как посредством некоторого общего свойства. В этом случае мы не только полностью располагаем доказательством, которое может предоставить индукция на остове известных и признанных случаев, но также и дополнительным доказательством, которое возникает из невозможности представить, как противоположные суждения могут быть истинными. Вы не можете воздвигнуть Колизей в Риме, играя рондо Гайдна. Вы не можете приводить в движение луч света с помощью биллиардного кия и т. п. Это положение повсюду предполагается или принимается в натурфилософских трактатах.

Но, согласно [рассматриваемому] положению, душа не обладает свойствами, общими с материей. А между тем имматериалисты повсеместно признают, что душа действует на материальное тело и посредством него. Но это противоречие — предполагать, что душа может и не может действовать на материальное тело, делает это и не делает. Поэтому гипотеза, содержащая такое противоречие, должна потерпеть крах.

3. (а). Какой бы предмет нам ни был известен, он нам известен посредством его свойств. Во всяком случае ничто мы не знаем с такой уверенностью, как это. Так, золото является тяжелым, желтым, ковким, растворимым в царской водке и т. д. Предположим, что мы на какой-то момент лишили золото этих свойств. Будет ли золотом то, что останется? Если оно имеет другие свойства, оно является другой субстанцией. Если у него не осталось никаких свойств, оно ничто, ибо ничто и есть то, что не имеет никаких свойств. Итак, если какая-либо вещь потеряет все свои качества, она превращается в ничто, она прекращает свое существование.

(b). Стало быть, существование души выводится подобно существованию любой другой вещи из ее предполагаемых качеств, каковыми являются интеллектуальные феномены человеческого существа: восприятие[34], память, суждение, воление. Но во всех случаях полного ста, действия сильных наркотиков, апоплексии, обморока, утопления, при котором жизненные силы еще не исчезли, сильного удара в затылочную часть головы и при всех других лейпотимических^{3} потрясениях не имеется ни восприятия, ни памяти, ни суждения, ни воления все свойства души угасают, поэтому душа утрачивает на время свое существование; все свидетельства и следы ее существования исчезают pro hac vice^{4}, поэтому, пока продолжаются эти расстройства нервной системы, душа мертва, ибо все ее свойства действительно угасают. Душа поэтому не является бессмертной и, следовательно, не является нематериальной.

(с). Это исчезновение всех интеллектуальных феноменов вследствие расстройства нервных аппаратов человеческого организма легко объясняется, если они будут рассматриваться (как материалист рассматривает их) не иначе как явления, зависящие от нервной системы в ее обычном состоянии возбуждения, которое возникает либо под действием впечатлений ab extra^{5} , либо под влиянием движений, зависящих от чувствующих поверхностей внутренних органов, и ассоциаций, возникающих ab intra^{6}. При таком взгляде на предмет все естественно и все объяснимо. Но если эти интеллектуальные явления являются свидетельствами и свойствами особой нематериальной сущности (души), то возникает непреодолимая трудность. Где находится сам предмет (the subject), когда все его свойства, все свидетельства его существования исчезли хотя бы на день иди на час? Материалист может легко объяснять оживление, происходящее при возобновленном возбуждении, исходя из непрекращающегося действия функций органической жизни.

4. [(a.)] Никакие законы разума не освободят вас от ограничений, накладываемых реальными фактами. Невозможно отрицать, что все эти интеллектуальные феномены, все эти специфические свойства нематериальной души, все эти единственные свидетельства ее существования являются также свойствами тела, ибо там, где нет нервных аппаратов, как, например, у растений, там они никогда не появляются, они не появляются также у зародыша и у ребенка, пока у него не разовьются большие полушария. Там, где нервная система расстроена в результате повреждения, болезни или воздействия лекарства, эти феномены также расстраиваются или даже исчезают. Когда умирает тело и нервная система вместе с ним, все эти феномены прекращаются и безвозвратно исчезают. Мы никогда не имеем, насколько сообщают [нам] наши чувства, ни малейшего свидетельства существования какой-либо остающейся сущности, которая, будучи связана с телом в течение жизни, отделилась бы от него при смерти. Это можно было бы утверждать, но не имеется ни единого факта, который мог бы это доказать: когда умирает тело, нет более ни восприятия, ни памяти, ни ведения. Насколько мы можем видеть, они умирают вместе с телом и не проявляют никакого признака своего последующего существования. Эти феномены, стало быть, феномены тела: если бы они также были феноменами души, то и душа подобно телу была бы материальной, ибо она имела бы общие с ним свойства.

(b). Когда говорят, что душа может существовать после того, как тело стало мертвым и распалось, я отвечаю: душа может также и не существовать: одно предположение столь же верно, как и другое. Вспомните о том, что недопустимо при добросовестной аргументации считать само собой разумеющимся