оказывается совсем иной. И вот для того, чтобы обосновать место России в современном мире, нам точно так же необходима геополитика как базовая дисциплина для оправдания и аргументации своих стратегических шагов. Это — не случайная мода, это надолго и всерьез, и это наша судьба.
Исходя из изначального дуализма мировой цивилизации, состоящей из двух противоборствующих систем, геополитика имеет два глобальных центра, где теоретическая деятельность совпадает с практической, с принятием решений, с влиянием на них на глобальном уровне — это США и Россия. В США самой влиятельной структурой в этой области является «Совет по международным отношениям» (CFR — Council on Foreign Relations). Его главные теоретики — Збигнев Бжезинский и Генри Киссенджер. Эти же личности вдохновляют международные органы принятия важнейших геополитических решений — «Трехстороннюю комиссию», Бильдербергский клуб. В CFR геополитика предопределяет позиции по основным стратегическим вопросам большинства американских конгрессменов как республиканской, так и демократической партий. В этом универсальность геополитики. Она является общей базой для американского стратегического мышления! Основные ценности формируются исходя из принципов, основ и императивов геополитики, а уже относительно способов их реализации спорят различные школы. Вот, например, проект Френсиса Фукуямы «Конец истории» и проект Самуила Хантингтона «Столкновение цивилизаций». Это две версии предсказания общего западноцентрического развития событий в геополитической сфере. Фукуяма предлагает создание мирового государства «здесь и сейчас», Хантингтон утверждает, что этот проект надо отложить, потому что существует еще много противоречий в мире. Они не противоречат между собой в целях, единодушно считая, что необходимо построить единое мировое западноцентрическое государство под контролем США и учредить Мировое правительство. При этом Фукуяма утверждает, что сейчас, после крушения Советского Союза и социалистической системы, для этого в мире сложилась самая благоприятная обстановка, а Хантингтон считает, что мировые цивилизации еще должны пройти сложный процесс создания и распада новых геополитических блоков. Это серьезный спор, но в строгих рамках единой геополитической модели.
Поскольку противостояние ведется между Атлантистским миром и Востоком (Евразией), то вторым крупнейшим центром геополитической мысли на планете является российский. Миры российский и американский по своему геополитическому весу все еще сопоставимы. Стратеги США мыслят за весь Запад, за всю цивилизацию моря, геополитики России вынуждены, в силу своего положения, мыслить за весь остальной континентальный мир, за цивилизацию Суши, за Евразию.
Основным центром геополитики в России является «Центр геополитических экспертиз». Этот Центр (ЦГЭ) ведет работу с парламентскими структурами, а также с Советом Безопасности, с силовыми структурами, с Администрацией Президента. В нем разрабатываются масштабные элементы геополитической стратегии для России. По своим функциям ЦГЭ можно было бы назвать евразийским аналогом «Совета по международным связям», хотя масштаб, увы, конечно, у нас гораздо более скромный, поскольку жизненная необходимость геополитического метода еще не до конца осознана руководством страны. Но это технический вопрос и вопрос времени. Кроме того, существует ряд других структур, претендующих на то, чтобы называться «геополитическими центрами». Однако большинство из них пытаются заниматься геополитикой, отдавая дань моде. Есть соответствующие подразделения в большинстве силовых ведомств с иными названиями, но по сути весьма близкие к геополитическим исследованиям. В целом же в России идет становление геополитической школы, геополитики как науки, поэтому есть организации, которые имеют громкие названия, но не соответствуют по содержанию, и наоборот.
Если западная геополитика не может не быть атлантистской, то российская геополитика не может не быть евразийской. Причем это не вопрос выбора, это вопрос национального выживания. Либо наша стратегия будет направлена на поддержание России как альтернативного Западу центра, либо России просто не будет, а будет восточный придаток Запада. Необходимо также добавить, что между двумя глобальными геополитическими полюсами существуют промежуточные зоны, так называемый «римленд», береговые зоны. Там есть свои версии геополитики. Например, европейская школа, одним из ярких представителей которой является Ив Лакост, советник бывшего президента Франции, Миттерана, издающий любопытный геополитический журнал «Геродот». Это версия геополитики малых масштабов, она стремится отойти от тех обобщений, которые свойственны американской или российской геополитике и были свойственны в свое время немецкой геополитике Карла Хаусхофера. Хотя в то же время работы Пьера Беара «К новой Евразии» и Пьера Галуа «Геополитика» достаточно объективные. В свою очередь немецкая школа геополитики мыслила глобально. Исходя из геополитических принципов, Хаусхофер был категорическим противником войны на два фронта. Он говорил о том, что с точки зрения законов геополитики Германия является не самостоятельным полюсом, а «римлендом», промежуточным пространством между атлантизмом и евразийством, и поэтому она должна сделать выбор: либо быть с Советским Союзом, либо с Англией. Но если с СССР, то против Англии, если с Англией, то против СССР. Как мы знаем, Гитлер остался глух к этим выводам и проводил авантюрную с точки зрения геополитики линию. Это было не просто ошибкой, это было колоссальным преступлением против германского и российского народов, против всего мира. Вот чего стоит неправильно выбранная геополитическая модель, переоценка одной геополитической категории и недооценка другой! Поэтому людям непрофессиональным, дилетантам в этой области, следует быть очень осмотрительными и не спешить с обобщениями, выступлениями, рекомендациями. Используя геополитическую терминологию, некомпетентные советники или аналитики могут наломать дров. В целом же европейская школа геополитики существует, и по мере становления Европы как самостоятельного политического субъекта она будет активно развиваться, но пока она только в стадии становления. Еще нет крупных правительственных центров, исследования ведутся отдельными людьми, такими как австриец Йордис фон Лохаузен, французы Лакост, Биар, Галлуа, бельгиец Стойкерс.
У геополитики как науки много противников. Это, как правило, сторонники либо чистого марксизма, либо чистого либерализма, например Сорос. Они стремятся придать черты универсальности своим собственным, довольно тоталитарным идеологиям и отрицают влияние пространства на историю и политику. Тем не менее эта наука становится новой формой мышления, новым политическим языком ХХI века, без овладения которым сегодня невозможно понять ни одну внутреннюю или внешнюю проблему России. В наше время любой крупный лидер или руководитель обязан мыслить пространством и оперировать геополитическими категориями. Так должен мыслить и Путин, если он всерьез собирается вернуть России ее геополитическую субъектность.
Патриотическое прозрение
США планомерно движется к закреплению мирового господства. Это официальный проект их внешней политики, вне зависимости от того, кто у власти: неоконсерваторы или демократы. Стратегически контроль над миром в их геополитике осуществляется через контроль над береговой зоной Евроазиатского континента, которая должна постоянно расширяться вглубь. Для России и постсоветского пространства эти «Большие шахматы» означают только одно: однополярный мир с доминацией США будет создаваться за наш счет. Причем делается это чужими руками. Сценарий на всем постсоветском пространстве один и тот же: проамериканские силы с опорой на местный национализм свергают колеблющиеся режимы, тяготеющие к Москве, и инициируют циклы нестабильности по периферии России — особенно там, где этноконфессиональная ситуация благоприятствует конфликту. Окончательный вывод стран СНГ из-под влияния Москвы и начало дезинтеграции самой РФ — это стратегический план США на ближайшее десятилетие.
В частности, ситуация на Кавказе является прямым следствием планов по укреплению американской гегемонии. Этот план открыт и носит название «Project for New American Century». «Революция роз» в Тбилиси — важная часть плана. Колеблющийся между Вашингтоном и Москвой Шеварднадзе смещается, к власти приводится проамериканский молодой националист Саакашвили. И план по дестабилизации болевой точки всей евразийской геополитической конструкции запущен в действие. Дальше следует вероломное
