режима Ельцина, но за какие-то шесть лет изменил ельцинский курс на 180 градусов: когда он начинал, общим направлением было встраивание России в западный мир — чтобы стать
Евразийство, так же как и тандем Медведева — Путина, сегодня противостоит двум вещам: оно жестко противоположно либерально-демократическому западничеству, но в не меньшей степени оно противоположно узкому национализму, представлению России как мононационального государства. Вся политика Путина-президента объяснялась этим евразийским кодом. Действительно, подчас казалось, что Путин отходит от этого направления, но всякий раз на более длительном промежутке времени эти тенденции, эти патерны совпадали.
«Этого просто не может быть…»
Многие люди много чего придумывают, говорят всякие экстравагантности и несуразицы, но они не имеют практически ничего общего с реальностью. Французский писатель и визионер Жан Парвулеско, который тоже вроде бы говорит экстравагантные несуразицы, поражает тем, что все, о чем он пишет, через какое-то время становится явью. Я читал его статьи 1976–1979 годов в итальянском журнале «Orion», в которых была описана ситуация, ставшая в России явью в 1991–1993 годах. Там было написано о «красно- коричневых», об объединении коммунистов и националистов, о том, что в СССР заведутся либеральные структуры, которые пойдут на союз с Западом и развалят великий Советский Союз. Тогда, читая его работы, многие крутили пальцем у виска. На дворе стоял беспробудный «брежневизм», а «брахман» советского блока казался вечным. Подчас даже мы, его друзья, говорили: «Этого просто не может быть, Жан!», «Это какая-то чепуха!». А он отвечал: «Подождите, Александр…».
В своей книге «Путин и евразийская империя», изданной в России, уже в первых главах, написанных еще в конце 70-х годов, Парвулеско утверждает, что в советских Вооруженных силах и спецслужбах существуют люди, которые вынашивают идею воссоздания Империи континентального масштаба, которые строят свою деятельность не на идеологических, а на геополитических основаниях. Он говорит, что рано или поздно из кругов российских спецслужб, где эти тенденции тайным образом культивировались в 60-е годы, появится человек, который воплотит в себе идею реставрации имперского геополитического потенциала России по ту сторону коммунистической идеологии, опираясь на ценности, которые являются для российской истории базовыми. Он возродит православие, воссоздаст национальное самосознание и возвратит Россию к докоммунистческим временам. Парвулеско пишет это в 70-х годах, когда никто об этом даже помыслить не мог. Проходит 20 лет, и вот появляется Путин. Парвулеско сразу же указывает на него — вот это человек судьбы, я о нем всегда писал, я писал о нем до того, как узнал его фамилию. Путина как просто человека нет. Есть Евразийская Империя и есть то, что Парвулеско называет догматическим кодом вещей, когда Евразийская Империя строится, и Путин является инструментом ее строительства и созидания.
То, что Путин получил на этот имперостроительный подвиг инициацию в тайных аспектах российских спецслужб, — абсолютно загадочная вещь. Это нельзя ни опровергнуть, ни подтвердить. Проект «Владимир Путин и Евразийская Империя» — это не будущее, не настоящее и не прошлое. Визионер действует в пространстве, где прошлое соседствует с будущим. Многие библейские пророки описывают устройство реальности, как она есть, в догматическом аспекте. И неовизионер, неопророк Парвулеско действует точно так же. Мессиански ориентированные элиты США начали о чем-то догадываться…
Путина как сущности — не существует
Парвулеско дает совершенно другой контекст, отличный и от официоза, и от западного представления о Путине. Он вписывает Владимира Путина в ход глобальной мировой истории. Рядом с ним находится Александр Македонский, Наполеон, де Голль, Сталин, Гитлер, Ленин, тайные спецслужбы и великие завоевания. Парвулеско рассматривает Путина в совершенно другой текстуре. То, что ускользает от людей, работающих на западный заказ, либо с постсоветским официозом, Парвулеско замечает. Одна оговорка Путина, одно замечание, какой-то жест, который он делает во время зарубежной поездки, достаточен для того, чтобы осуществить этот постмодернистский инсайд в имперской системе координат.
Важно не столько, что думает сам Путин об этом складывающемся образе деятеля — удивительного и притягательного, не то, что думает его окружение, важно то, насколько мы понимаем тот контекст и текстуру имперского проекта, в котором такие трансформации возможны. Как в свое время доказал немецкий писатель Новалис, мы больше узнаем о быте древних времен из совершенно фантастических сказок, чем из точного досконального описания ситуации хронистами, поскольку хронисты описывают не что иное, как скучность и серость своего парадигмального образования, в то время как поэты, описывая фантастический мир, попадают в точку. Только абсолютно устаревшие, неадекватные и умственно неполноценные люди, такие как ранний Людвиг Витгенштейн или поздние позитивисты, могут говорить о том, что для исследования необходим атомарный факт. Таких фактов нет — искали и более серьезные люди, нежели современные российские обыватели, искали очень пронзительные и острые умы. Путина, как сущности, реальности, личности — не существует, а версия, которая предлагается Жаном Парвулеско, заслуживает самого серьезного рассмотрения, поскольку она метафизически, интеллектуально, стилистически и визионерски обоснована самой метафизикой нашего большого пространства и нашего великого народа. Именно поэтому Путин — строитель великой Евразийской Империи — это самое, что ни на есть, реалистичное, самое верное и самое правильное понимание его миссии, в то время, как весь тот мусор, который пишут и в его поддержку, и против него, сгниет раньше, чем Путин перестанет быть премьером. Но Путин-имперостроитель останется надолго, даже если он сам будет многократно отвергать этот образ, все равно именно он и будет составлять портрет нашей эпохи — не только самого Путина, но и России. Евразийская Империя неизбежно вписана в догматический ход вещей. Это понимают Роберт Гейтс, Джеффри Хоскинг, а также вся западная элита, управляющая сегодняшним миром. Евразийская Империя была, есть и будет. И Путин с ней совершенно очевидным образом связан.
Евразийство как идеология нового президента
Евразийская идеология
