De baptizmo, PG 65, 1004В; р. п., с.147).
515
Quaest. ad Tahl. LIV, PG.90, 521B-525C, p.158–160 [р. п. II,192–194] (cap. quing. III,39–42); XXIX, 365AB, p.71 (cap. quing. I,96) [р. п. II,103].
516
Ibid. LXIII,673C, p.240 (cap. quing. IV,79) См. у Дионисия Ареопагита, выше, с.38:7– 9.«Усовершение»сообщает обожение (LXIII,673C?D, p.240; cap. quing. IV,79), т. е. приводит в созерцательной жизни к тем же благам, к каким в практической приводит причащение (Mystagogia 23, PG.91, 701В, р.517 [р. п. I,176]).
517
Quaest. ad Tahl. LIV, PG.90, 524С, p.159 [р. п. II,192–193] (cap. quing. III, 42). Liber ascet. 2, PG.90, 914A?B, p.368 [р. п. I,75–76].
518
Mystagogia 24, PG.91, 704D-705A, p.519 [р. п. I,178]; 21, 697A, p.514 [р. п. I, 174]. Orat. Dom. expositio, PG.90, 897A, p.358 [р. п. I,196]. См. гл.«Свв. Григорий…», прим. 28.
519
Quaest. ad Tahl. LXI, PG.90, 769B, p.293; LXIII,684A, p.245.
520
Ibid. LIX, 605B, p.200 (cap. quing. IV,13); LXIV, 708A, p.258. Cap. theol. I,67 [р. п. I, 226].
521
Ambigua, PG.91, 1348C?D, f.239a.
522
В этом смысле Бог называется причиной добродетелей: Quaest. ad Tahl. LXIV, schol.24, PG.90, 732A, p.272 (cap. quing. V,2); V, schol.1, 280B. p.21 [р. п. II,227]. Expositio in psalm. LIX, PG.90, 872B, p.343 [р. п. I,214]. Св. Григорий Богослов, Or.21, n.1, PG.35, 1084A; р. п. II,143.
523
Quaest. ad Tahl. LVI, PG.90, 581D, p.188. В то время как естественный закон требует относиться к ближнему, как к себе, благодатный (духовный) требует любить его более самого себя: Quaest. ad Tahl. LXIV, PG.90, 725C, p.270 (cap. quing. V,12). Различие между естественной и духовной добродетелью (любовью) отчетливо проведено у блаж. Диадоха, гл.34. 74, с.111. 400–401; ср. также у преп. Марка Подвижника (De his qui putant 83(90), PG.65, 941CD; р. п., с.58), который различает три состояния (?????? ?????) в человеке: неестественное ???? ?????, resp. страсти), естественное ???? ?????, resp. естественные добродетели) и сверхъестественное (плоды Духа, resp. духовные добродетели). Ср. о естественных добродетелях у св. Василия Великого, In hexaem. horn. 9, n.4, PG.29, 196ВС; р. п. I.4, 143.
524
В человеке и по падении остались семена добра (Quaest. ad Tahl. XXVI, PG.90, 349В, р.62 [р. п. II,93]; ср. Cap. de charitate II,32 [р. п. I,111–112]); поэтому от воли человека зависит держаться правильного употребления своих способностей (т. е. делать естественное добро) и избегать страстей (Cap. de charitate II,82 [р. п. I,118]). Западные ученые, конечно, тут будут видеть полу–пелагианство. Но мы не обязаны смотреть на все глазами блаж. Августина. Греческие писатели никогда не отказывались от принципа синергизма и не уменьшали значения свободы по сравнению с благодатью (се. Григорий Богослов, Or.37, n.13. 15, PG.36, 297В. 300D; р. п. III.3,185,187; св. Григорий Нисский, Or. cat.36, PG.45, 92D; р. п. IV,96; яснее всего у преп. Макария: Ноm.15, n.25 (p. n.§23), PG.34, 592D; р. п., с.122 (у человека осталась свобода выбора); Ноm.27, а.22, 709А, с.219 (ум равномощен диаволу в борьбе); Ноm.20, n.7,8, 653CD, с.173 (от воли зависит уверовать); Ноm.37, n.10, 757А, с.262 (отсюда без участия воли Бог не совершает нашего спасения). Но, по учению преп. Макария, необходима и благодать — для совершенного искоренения зла (Ноm.27, n.22; 2, n.3, 465А, с.15), для духовного питания и обожения (Ноm.1, n.10; 44, n.6, 460D,784А, с.11. 285). Благодать — это другое (рядом с свободой) крыло, необходимое для того, чтобы достигнуть неба (Ноm.32, n.6, 737D, с.243). О необходимости благодати см. гл.«Грехопадение человека», прим.34.
525
Quaest. ad Tahl. XV, PG.90, 297В, р.32 [р. п. II,58] (cap. quing. I,72).
526
