предводителя корсаров. Аруджи в союзе с Селимом I захватил Алжир и основал там пиратские базы. После его смерти Хайреддин стал бейлербеем — единоличным правителем Алжира. Султан был очень заинтересован в услугах грозного корсара, поскольку совсем рядом, в Ионическом море, успешно действовал флот Карла V под командованием генуэзца Андреа Дориа. В 1532 г. Дориа провел успешную операцию на Ионических островах. Тогда-то великий визирь Ибрагим и убедил Сулеймана заключить союз с Хайреддином и привлечь того на свою службу. Союз был выгоден для обеих сторон, усиливая позиции Сулеймана в Европе, а Хайреддина — в Западном Средиземноморье. Весной 1533 г. к Хайреддину прибыл посол из Стамбула, привезший с собой указание как можно скорее предстать перед «наместником Аллаха на Земле», то есть турецким султаном. Это был пик карьеры Хайреддина. Он прекрасно понимал, что обращение Сулеймана вызвано военной и политической необходимостью и свидетельствует о признании его успешных действий против христиан на море. Но ведь и Сулейман мог быть полезным для Хайреддина, оказав ему поддержку сухопутными войсками для захвата Туниса, — эти планы давно уже вынашивал предводитель алжирских корсаров. Хайреддин считал, что союз Турции с Францией усилит позиции Сулеймана в Центральной Европе, и в этом смысле действовал заодно с великим визирем Ибрагимом.
Хайреддин признал себя подданным Сулеймана Великолепного и принял командование турецким флотом. Пробыв некоторое время в Стамбуле, в июле 1534 г. он отплыл из бухты Золотой Рог во главе восьмидесяти четырех турецких кораблей. Двигаясь вдоль западного побережья Греции, Хайреддин затем сменил курс, направив флот на город Мессину на Сицилии, в то место, где, согласно Гомеру, находился пролив между Сциллой и Харибдой. Главной целью этой экспедиции был, конечно, грабеж. Кроме того, слухи об активности турецкого флота на побережье должны были убедить правителя Туниса Мюль-Хасана, что Хайреддин вовсе не посягает на его владения. С захваченными рабами и богатой добычей Хайреддин должен был вернуться в Стамбул. Но вдруг его флот развернулся и двинулся на Тунис. Мюль-Хасан, правитель одновременно и слабый, и жестокий, за что его не любили в Тунисе, немедленно сбежал. После этого, как писал испанский историк того времени Сандоваль, «от Мессинского пролива до Гибралтара никто в Европе не мог есть или спать, чувствуя себя в безопасности». Действия Хайреддина создавали постоянную угрозу в регионе от Стамбула до Алжира и были направлены против христианской Европы. Лишь в 1535 г. Карлу V удалось освободить Тунис, но экспедиция в Алжир, предпринятая в 1541 г., не удалась.
Триумф Ибрагима и Хайреддина был недолгим. Великий визирь пал жертвой происков Роксоланы. Кроме обвинений в пособничестве шиитам, ему вменили в вину связи с венецианцами. Действительно, родившийся в принадлежавшей венецианцам Далмации, Ибрагим способствовал улучшению отношений Османской империи и Венеции, которой были оставлены острова в Эгейском море и Крит. Великий визирь понимал, насколько было важно для Турции установить хорошие торговые отношения с республикой святого Марка. Но этого не понимала или не хотела понимать Роксолана, для которой главное заключалось в продвижении своих сыновей к власти. Весной 1536 г. Ибрагим был казнен. Сулейман I лишился опытного политика, равного которому у него больше никогда не было. С гибелью Ибрагима в опале могли оказаться и те, кому покровительствовал попавший в немилость вельможа, в том числе и Хайреддин Барбаросса. Однако Хайреддин был, в сущности, очень далек от интриг стамбульского двора и не боролся за политическое влияние в Стамбуле. Человек, постоянно воевавший и часто подвергавший свою жизнь опасности, не хотел совать голову в пасть тигру. К счастью, и у Роксоланы не было намерений назначить кого-либо из своих родственников командовать флотом — при дворе им жилось гораздо спокойнее. К тому же Хайреддин никогда не действовал по указке Ибрагима, а для Сулеймана было важно, чтобы турецкий флот постоянно угрожал владениям Карла V.
Слава Хайреддина как флотоводца особенно возросла после его победы над испано-папско- венецианским флотом под командованием Дориа в битве при Превезе в конце сентября 1538 г. Крепость Превеза прикрывала выход из залива Амбракия на западном побережье Греции.
Турецкий флот был надежно защищен от противника узким проливом, куда не могли войти в достаточном количестве корабли Дориа, и это обеспечивало Хайреддину тактическое преимущество. Турки обстреливали флот Дориа из пушек крепости Превеза, нанося повреждения вражеским кораблям. Дориа мог бы, конечно, совершить высадку десанта и начать осаду Превезы. В случае успеха турецкие корабли были бы наглухо заперты в заливе. Но флот Дориа, состоявший из неуклюжих галер и галеонов (это был, по существу, предшественник «Армады», разбитой англичанами в 1588 г.), вытянулся в линию. Флот Хайреддина, хорошо оснащенный пушками, прорвался из залива и, обрушив на противника шквал артиллерийского огня, нанес ему значительный урон. Дориа вынужден был спасаться бегством. После этой победы Хайред-дин получил титул «Царь моря». Турецкая угроза в Западном Средиземноморье значительно усилилась.
В июле 1546 г. в возрасте шестидесяти трех лет Хайреддин Барбаросса умер, оставив после себя сына Хасана, ставшего пашой Алжира. Турецкий «Френсис Дрейк и Робин Гуд» [25]в одном лице, бедный мальчик, добившийся богатства и славы, стал своего рода исламским образцом «человека, сделавшего самого себя».
Хотя Османская империя при Сулеймане I находилась в зените своего могущества, уже начали проявляться симптомы ее грядущего упадка. Турецкая элита предпочитала захватывать чужие земли и грабить другие народы, нежели создавать здоровую экономику и мудро использовать огромные природные и людские ресурсы. Государственную машину разрушали жадность и коррупция правящих классов, их полнейшее невнимание к нуждам страны. Правда, Османское государство смогло еще, за счет старых завоеваний и внутренних ресурсов, приспособиться к изменяющимся экономическим и социальным условиям и просуществовать до XX в., используя борьбу европейских держав за влияние на Стамбул, но оно постоянно теряло одну территорию за другой. Уже при Сулеймане резко ухудшилось положение крестьян, что сделало неизбежными их многочисленные восстания. На турецко-иранской границе, удаленной от центров суннизма, многие жители находились под влиянием дервишей — бродячих проповедников, которых турецкие власти считали еретиками, так как они были шиитами. Народ же смотрел на дервишей как на жертв центральной власти. Это обстоятельство, очевидно, усиливало стремление Сулеймана обратить оружие против шиитов, что сделало бы неизбежным войну с Ираном. В те времена говорили, что война с шиитами началась в гареме. И это дело, конечно же, не обошлось без Роксоланы.
Самым большим ее желанием было закрепить права своего старшего сына Селима на султанский трон. Для этого она, стремясь увеличить его влияние, воспользовалась появлением в Стамбуле Элькаса Мирзы, поссорившегося со свои братом, иранским падишахом Тахмаспом. Роксолана поддержала претензии Элькаса на иранский трон. Война с Ираном была все ближе. Используя лозунг борьбы против неверных, Роксолана старалась продвинуть Селима к верховной власти, надеясь, что он будет правителем империи (каймаканом) во время отсутствия Сулеймана в Стамбуле.
Весной 1548 г. Сулейман лично возглавил поход на Иран. Элькас Мирза, чтобы поддержать действия турецкого султана, должен был поднять мятеж в Азербайджане, но был схвачен. Тахмасп пощадил брата, не предав его казни, а заключив в крепость, где Элькас Мирза позднее все же был тайно убит.
Вернувшись в Стамбул после иранской кампании 1548 г., Сулейман приказал отправить властям европейских государств письма о своих великих победах в Иране (захвачен 31 город, разрушено 14 крепостей и построены новые 24 крепости). Он хотел создать впечатление великой победы, которая должна была скоро привести к падению иранской династии Сефевидов. Но это было ложью. Иранская кампания не принесла туркам ощутимого успеха.
На этом турецко-иранские войны не закончились. Иран поддерживали португальцы. Они потеряли влияние в Египте и теперь стремились компенсировать свои неудачи, оттеснив с помощью иранских шахов турок к Стамбулу.
Все эти обстоятельства способствовали тому, что в 1552 г. война с Ираном возобновилась.
Эту кампанию возглавил Рустем-паша, муж дочери Роксоланы Миримах, назначенный на должность сераскира, то есть главнокомандующего. Венгр-христианин, он принял ислам и ненавидел все, что напоминало ему о религии его предков. После казни Ибрагима, благодаря протекции Роксоланы, он стал великим визирем. Роксолана сумела устранить Мустафу, сына Сулеймана и Гюльбахар Султан, законного претендента на турецкий трон. Мустафу обвинили в сговоре с иранцами, то есть в государственной измене. Он был казнен. Вместо него Рустем-паша и получил назначение командующим турецкими войсками в Иране. Затем султанша постаралась убрать и сына Мустафы Мурада, убедив Сулеймана в том, что тот может
