на… В Старорусском, понимаешь! В Старорусском! — и он посмотрел на меня так, словно я сказал, что человек по имени Тарас Николаевич проживает, по меньшей мере, в Анадыре.
— Старорусский недалеко, товарищ подполковник, — решился вставить я, но Герасимов проигнорировал мое замечание.
— Ты бы здесь хоть одного поймал! А если тебе привидится, что он в Атлантиде, на…? Ты и туда прикажешь опергруппу послать?
— Атлантиды нет, товарищ подполковник, — скромно заметил я.
Герасимов, кажется, мне не поверил, потому что одарил совсем уже подозрительным взглядом.
— Как это нет? А льды где, на…?
— Это в Антарктиде, — не менее скромно заметил я.
— Это одно и то же, на…! — махнул рукой Герасимов. — Нахватался, понимаешь, словечек умных… С Треплевым, что ли, водку пил, на…?
— Никак нет, — машинально ответил я.
— Короче, ладно… В Старорусский я группу пошлю, на… Ищите своего театрала… Но! Под твою ответственность, Синицын! Личную! — подчеркнул подполковник. — Руководишь операцией лично ты! И отвечаешь за ее успех тоже ты! И за неуспех особенно! Ясно?
— Ясно. — Я всегда знал, что с подполковником лучше соглашаться.
— Соображения-то какие-нибудь имеешь? — чуть смягчившись, спросил Герасимов.
— В училище обязательно нужно сходить. Поспрашивать, выяснить… Хорошо еще, что имя у него редкое — Тарас. Так что шансы есть. Слабые, правда, но есть!
— Это точно, — кивнул Герасимов. — А был бы какой-нибудь Вася Петров, вообще бы можно было забыть! — махнул он рукой. — Так что спасибо скажи мне, Синицын!
— Спасибо, товарищ подполковник! — послушно кивнул я, хотя никакой роли в том, что нужного нам человека звали Тарасом Николаевичем, подполковник не играл. — Так что, можно ехать?
Герасимов помрачнел.
— Не совсем, — ответил он, глядя в сторону.
— Почему? — удивился я — Герасимов всегда сам меня подстегивал и ругал всех за медлительность.
— Потому что люди заняты! — отрезал подполковник. — Думаешь, так просто группу выделить для поездки в другой город? Вот после обеда освободятся — тогда и поезжайте с чистой совестью!
Я пожал плечами и пошел в свой кабинет. Как всегда после общения с начальством, я почувствовал, что неплохо бы пообедать. К тому же упоминание самим Герасимовым об обеде вызвало у меня повышенный аппетит. Однако открыв ящик стола, я обнаружил, что он пуст. Завалявшиеся там пряники я уже благополучно съел, так что теперь, чтобы утолить голод, требовалось покинуть стены кабинета и отправиться добывать себе пропитание…
Вздохнув, я встал из-за стола и направился к лестнице. Голод разыгрался не на шутку: я толком не ел со вчерашнего дня, к тому же бессонная ночь не добавляла мне сил. Решив пообедать плотно и со вкусом, я направился к ближайшему кафе. Как назло, оно оказалось закрытым на учет.
Плюнув, я двинулся дальше по улице. Через пару кварталов находилось еще одно кафе. Цены в нем были повыше, но мне сейчас это было безразлично: желание пообедать по-человечески пересиливало все остальное.
Я занял свободный столик, не став мелочиться, заказал себе два салата, жареную картошку со свиной отбивной и чашку кофе с круассаном. Через несколько минут я полностью погрузился в процесс поглощения пищи, на время забыв обо всем на свете. Обед и вправду был вкусным, полностью оправдывая свою цену. Я не спеша потягивал кофе, чувствуя, как по телу разливается приятное тепло.
Опасаясь, как бы после сытного обеда меня не потянуло в сон, я на всякий случай заказал себе еще одну чашку кофе. Расправившись с ней, я заметил, что сонливости как не бывало, напротив, заметен был прилив сил.
Выйдя на улицу в приподнятом настроении, я, посвистывая, повернул было в сторону Управления, но потом подумал, что делать мне там все равно нечего, пока группа не будет готова к выезду. Но терять время даром все же не хотелось. Конечно, я с радостью поехал бы в больницу к Катюхе, но не хотел рисковать: вдруг подполковник Герасимов, резко изменив планы, соберет группу раньше назначенного времени? Замучаешься оправдываться! А вот если я буду занят служебным делом, то всегда можно отвертеться, припомнив подполковнику его же постулат о том, что ни одна минута рабочего времени не должна проходить даром.
Я медленно пошел по улице, думая, чему же посвятить эти самые минуты. Подняв голову, машинально прочитал вывеску с названием улицы — Соляная. Я вспомнил, что это название совсем недавно попадалось мне на глаза. Причем попадалось именно в связи с делом, которым я сейчас занимался, — делом Скоробогатова.
Я достал свой блокнот с рабочими записями, перелистал… Так и есть! На этой улице проживал Алексей Шагалов — не кто иной, как бойфренд Варвары Рыбиной, приемной дочери Скоробогатова. Чуть поразмыслив, я решил, что это самый подходящий вариант. С этим господином мне еще не довелось побеседовать — встречу нашу все время отодвигали другие, более важные обстоятельства. И сейчас мне ничто не мешало поговорить с Шагаловым. Хотя бы даже для того, чтобы поставить против его фамилии галочку — отработано. Ведь детектив часто пользуется и методом исключения.
Еще раз подняв голову и сверившись с нумерацией домов, я вычислил, что мне следует пройти вперед с десяток домов, и зашагал в нужном направлении. Алексей Шагалов проживал в самой обычной девятиэтажке. Нажав кнопку домофона и не дождавшись ответа, я решил было, что Шагалова нет дома и что встречу с ним так и придется отложить.
Однако в этот момент подъездная дверь открылась, и из нее показалась дородная женщина с собакой. Решив, что убедиться все-таки следует до конца, я быстро проскользнул в дверь и стал подниматься по лестнице, благо, Шагалов проживал всего лишь на третьем этаже.
Возле двери с нужным мне номером стоял мужчина и возился с замком, запирая его на ключ. Я подошел ближе, мужчина поднял голову…
— Простите, вы Алексей Шагалов? — спросил я.
А дальше произошло то, чего я никак не мог предположить. Мужчина вдруг резко толкнул меня в грудь, от неожиданности я потерял равновесие и стал крениться назад. Однако мне удалось устоять на ногах, ухватившись за стену. Мужчина тем временем метнулся к лестнице, держа под мышкой серый портфель. Я бросился за ним. Никакого вреда он мне не причинил, и бежал я, как всегда, быстро, и был уверен, что человек от меня не уйдет.
Выскочив на улицу, тот бросился через двор по диагонали. Я, разумеется, за ним. Только я собирался крикнуть «Стоять, полиция!», как нам наперерез бросилась та самая собака, которую минуту назад вывела на прогулку тучная женщина. Собака как раз прохаживалась по двору. То ли ее возмутил вид мужчины, столь нагло промчавшегося мимо и нарушившего ее покой, то ли это была ее природная склонность, только собака громко залаяла и рванулась за улепетывавшим мужчиной, натягивая поводок.
Ее толстая хозяйка завопила, пытаясь удержать свою псину, но, не сумев, помчалась за ней, натягивая поводок. Со стороны, наверное, эта картина выглядела весьма комично, однако в тот момент мне было не до смеха.
Увидев, что к роли преследователя, помимо меня, присоединился еще и пес весьма внушительных размеров, убегавший прибавил ходу. Но и я уже настигал его. Когда до мужчины остался буквально метр, я вытянул руку вперед, стараясь ухватить его за плечо, и крикнул наконец-то:
— Стой, полиция!
Мужчина как раз приближался к проезжей части. Прямо навстречу на приличной скорости неслась черная «Тойота». Мужчина резко затормозил, одновременно с моим окриком, я тут же крепко ухватил его за плечо, но он не пытался вырваться, только повернулся и смотрел на меня расширившимися глазами, тяжело дыша.
— Полиция, — повторил я, не отпуская мужчину. — Гражданин Шагалов?
Мужчина кивнул. Собака заходилась лаем, прыгая вокруг нас и явно призывая меня разобраться по всем статьям с нарушителем спокойствия. Ее хозяйка, чуть не плача, остановилась, прижавшись к дереву,
