«И это тоже вызывает у Кейт возмущение. Мой личный шофер», — подумал Дуг, через несколько минут забравшись в свой лимузин и закрыв глаза. Очнулся он, только когда шофер Бернард открыл дверь его дома на Восточной Восемьдесят второй улице и сказал:
— Приехали, мистер Коннелли.
Даже несмотря на руку швейцара, поддерживавшего его, когда он шел через вестибюль, Дуг с трудом заставлял собственные ноги двигаться в одном направлении. Дэнни, лифтер, взял у Дуга ключ, который тот с трудом вытащил из кармана. На шестнадцатом этаже Дэнни довел его до квартиры, отпер и распахнул дверь и проводил до дивана.
— Полежите тут немножко, мистер Коннелли, — предложил он.
Дуг почувствовал, как ему под голову подсунули подушку, потом Дэнни расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и стащил с него ботинки.
— Что-то мне немножко не по себе, — пробормотал он.
— Вы в полном порядке, мистер Коннелли. Ключ на столе. Спокойной ночи, сэр.
— Пока, Дэнни. Спасибо. — Дуг заснул еще до того, как сумел сказать что-то еще.
Через пять часов он не слышал громкого звонка телефона, стоявшего на столе всего в нескольких футах от дивана, и такого же настойчивого вопля мобильного, лежавшего в нагрудном кармане.
Наконец в комнате, отведенной для родственников пациентов хирургии, Ханна с пепельным лицом убрала свой мобильный и сложила на коленях руки, изо всех сил стараясь унять дрожь.
— Я больше не буду пытаться до него дозвониться, — сказала она Джеку. — Пусть проспится.
Глава 7
Дуглас проснулся в девять утра в четверг, застонал и, открыв глаза, не сразу понял, где находится. Последнее, что он помнил, это как ехал в машине, дальше в памяти остались лишь расплывчатые образы. Швейцар держит его за руку… Дэнни берет ключи… Потом подсовывает под голову подушку.
У него отчаянно болела голова.
Дуг с трудом сел и спустил ноги на пол. Опираясь на кофейный столик, чтобы не упасть, он наконец сумел подняться и мгновение ждал, когда комната перестанет вращаться, потом отправился на кухню, где достал из холодильника наполовину пустую бутылку водки и банку томатного сока. Налил пополам того и другого в высокий стакан и залпом выпил.
«Кейт права, — подумал он. — Вчера не следовало покупать бутылку шампанского». В голове пронеслась новая мысль: «Нужно проследить, чтобы бутылка, которую Маджестик послал несостоявшейся королеве красоты, не оказалась на моем счету».
Дуг медленно добрался до своей спальни, сбрасывая по дороге одежду. Только после того, как принял душ, побрился и оделся, решил проверить сообщения на телефоне.
В два часа ночи Сандра пыталась до него дозвониться.
«О, Дуг, я так ужасно себя чувствую! Я пошла поблагодарить Маджестика за шампанское, он стал говорить мне замечательные вещи, а потом просто умолял посидеть с ним и его друзьями, хотя бы пару минут. И, прежде чем я успела сообразить, что происходит, сос-мен-ли, или как там называют того, кто открывает бутылки, подошел к нам с шампанским, которое прислал Маджестик, и сказал, что тебе пришлось уйти. Мне было с тобой классно и…»
Коннелли нажал на кнопку «стереть» до того, как Сандра закончила предложение. Он увидел, что следующее сообщение пришло от Джека и еще одно — от его дочери Ханны. «Ну, по крайней мере, она не достает меня, требуя, чтобы я продал фабрику, всякий раз, когда мы разговариваем», — подумал он.
Когда Дуг сообразил, что Джек звонил в десять минут шестого утра, а Ханна — двадцать минут спустя, он понял: что-то произошло. Поморгав, чтобы сфокусировать взгляд, и стараясь говорить трезвым голосом, трясущимся пальцем он нажал на кнопку вызова.
Ханна ответила после первого звонка и монотонным голосом сообщила про взрыв, Гаса и серьезные ранения сестры.
— Кейт только что вывезли из операционной, врачи пытались снизить давление на мозг. Я ее еще не видела. Жду хирурга, чтобы поговорить.
— Фабрика разрушена? — вскричал Коннелли. — Вся? Ты хочешь сказать, совсем всё — фабрика, выставочный зал, музей, антиквариат?
В голосе Ханны зазвучали гнев, который до сих пор она пыталась сдерживать, и боль.
— Разве ты не понял из наших звонков, что твоя дочь может не выжить? — заорала она. — А если она и останется в живых — возможно, у нее пострадал мозг. Кейт может умереть… А ты, ее отец, беспокоишься о проклятом богом бизнесе. — В ее голосе появились ледяные нотки. — Если вдруг захочешь ее навестить, она в больнице Мидтаун Манхэттен. Если ты достаточно трезв, чтобы туда доехать, попроси, чтобы тебя проводили в комнату ожидания в послеоперационном отделении. Там я буду молиться о том, чтобы моя единственная сестра осталась в живых.
Глава 8
В шесть часов, когда Лотти Шмидт пила кофе на кухне и отчаянно переживала из-за того, что Гас ушел встречаться с Кейт Коннелли в половине пятого утра, в дверь позвонили. Женщина открыла, увидела своего священника и полицейского, стоявших на крыльце, и чуть не потеряла сознание. И прежде чем они произнесли хоть слово, поняла, что Гас мертв.
Остаток дня прошел в тумане, она никак не могла поверить в случившееся, смутно помнила, что приходили соседи, потом разговаривала с дочерью Гретхен по телефону.
Лотти не помнила, что сказала Гретхен: она прилетит из Миннеаполиса сегодня или завтра? И не была уверена, предупредила ли ее, чтобы та не показывала фотографии своего чудесного дома в Миннетонке.
Лотти не выключала телевизор весь день. Ей было необходимо видеть кадры взрыва на фабрике, дабы утешить себя мыслью о том, что Гас не сгорел там заживо.
Чарли Уолтерс, владелец похоронного бюро, отправлявший в последний путь всех в их приходе, напомнил Лотти, что Гас хотел, чтобы его кремировали. Позже она вспомнила, что ответила Чарли что-то вроде:
— Ну, он чуть не сгорел в том пожаре. Ему повезло.
Пришла ее соседка и близкая подруга Гертруда Петерсон и сказала, что ей непременно нужно выпить кофе с булочкой. С кофе Лотти еще как-то справилась, но от булочки категорически отказалась.
Завернувшись в одеяло, женщина сидела в кресле у камина и казалась крошечной на фоне высокой спинки и широкого сиденья. Коп сообщил, что Кейт Коннелли серьезно пострадала. Лотти знала Кейт с самого рождения и жалела девочек, когда они лишились матери в результате того жуткого несчастного случая.
«Господи, неважно, что она сотворила, сделай так, чтобы она осталась жива, — молилась Лотти. — И прости Гаса. Я говорила ему, что он совершает ошибку. Я его предупреждала. Господи, сжалься над Гасом. Он был хорошим человеком».
Глава 9
Джек Уорт оставался с Ханной, пока Дуглас Коннелли не приехал в больницу, и с трудом скрыл презрение, когда увидел покрасневшие от пьянства глаза Дуга.
— Мистер Коннелли, у меня нет слов, чтобы выразить, как я сожалею о случившемся, — сказал он
