Сидеть на подоконнике в подъезде — занятие не то чтобы утомительное, но весьма нудное. А в итоге — утомительное. И соседи у Алисы оказались какими-то параноиками. Меня трижды допрашивали с пристрастием: кто такой, что здесь делаю и не таю ли преступных замыслов. Кто-то даже вызвал полицию, но от полицейских я отмахался поддельным удостоверением ФСБ. Хуже то, что Алиса, возможно, сегодня вообще не выйдет из дома — кто знает, как долго она будет злиться? И что мне тогда делать? Нет, ну без еды я могу потерпеть, Мастер во время тренировок мне и не такие посты устраивал. А вот без воды придется хуже. И совсем уж хреново придется по совсем уж банальной причине.
Испытывать, что крепче, совесть или мочевой пузырь, не пришлось. Примерно через два с половиной часа Алиса выглянула из квартиры и проворчала:
— Хватит страдать. Заходи.
— А ты довольно самоуверенная девчонка, — я постарался произнести это с как можно более независимой интонацией. — Была убеждена, что я сижу здесь и жду, пока ты изволишь меня простить?
Алиса всплеснула руками.
— Дурак! Я чувствовала, что ты тут сидишь. И каждого человека в ближайших двух кварталах в придачу. Что они ощущают, о чем думают. Иди уже, хватит выпендриваться.
Тот, кто сказал, что высшее наслаждение — напиться воды, когда тебя мучает жажда, явно опустил вторую часть афоризма в угоду цензуре…
Я надавил на дозатор, ощутил на руках пахнущую персиком пену. Посмотрел в зеркало. М-да. Пожалуй, я поторопился обвинить соседей в паранойе. Эта небритая морда с красными глазами и всклокоченными волосами внушала подозрения даже мне самому. Побриться бы… Я вытащил из потайных ножен в поясе «Скопу». Примерился и спрятал нож. Нет уж! Сейчас не средневековье — искусство бриться ножом утрачено. Мною, во всяком случае. Так и без носа остаться не долго. Придется Алисе потерпеть.
— Ну-ка… — Алиса поймала меня на выходе из ванной и быстро провела по моим щекам руками. — Вот. Ты мне без носа не понравился бы.
Я машинально потрогал щеки. Обалдеть! Самому мне ни разу не удавалось побриться так гладко.
— Круто. Это навсегда?
— Размечтался. Я могу, конечно, сделать так, что бы щетина у тебя больше не росла. Но, боюсь, побочные эффекты тебе не понравятся.
— Ты и это можешь?
Алиса натянула кеды, и проворчала, не поднимая головы:
— Знаешь, у меня есть подозрение, что могу. Я сейчас чувствую себя как под водопадом. Кажется, даже к земле пригибает.
Она выпрямилась и отрешенно посмотрела в потолок.
— У Николая Алексеевича жена, дочь, общий с женой счет в банке и еще один небольшой тайный счет с заначкой. Язва желудка… Черт! Все одним сплошным потоком. Большей частью бесполезные знания. Пошли.
Я беспрекословно последовал за Алисой. От напуганной растерянной девочки не осталось и следа. Сейчас она совершенно другая. Незнакомая. Энергичная, целеустремленная, жесткая. Не дожидаясь лифта, сбежала по лестнице вприпрыжку. Видно, как ее переполняет энергия. Я догнал ее только на улице.
— Куда мы?
Мой вопрос заставил Алису резко затормозить.
— Мы? Ты хочешь пойти со мной? Зачем?
— Что значит «зачем»? Я же обещал, что буду тебя охранять.
Мои слова на мгновение вернули прежнюю Алису. Она подошла, встала на цыпочки, прижалась щекой к моей щеке. И отступила уже новой Алисой.
— Мне больше не нужна защита.
Я почувствовал колебания силы, как тогда, в усадьбе Фэна Цзи. Рядом возникло нечто. Словно невидимый гигантский зверь склонился надо мной, принюхался на предмет, сгожусь я на закуску или нет? Ощущение длилось пару секунд. Потом зверь исчез. Зато повсюду, на деревьях, карнизах домов, припаркованных автомобилях и просто на земле, сидели сотни птиц. Воробьи, голуби, галки, вороны. Какие-то еще птицы, названия которых я не знал. Вся эта разношерстная стая сидела неподвижно, глядя на меня черными бусинками глаз. Надо признать, ощущение было жуткое.
— Мне не нужна защита, — повторила Алиса. — А если и понадобится, ты не сможешь мне помочь. Я сид. А ты всего лишь человек.
— Не просто человек.
— Да. Но то, что ты из технократов только все усложняет. Я не вижу твоих мыслей.
— Ты мне не веришь?
И вновь мгновения колебаний, вновь я увидел растерянный взгляд. Увы, всего на мгновение.
— Я не могу тебе верить. Не имею права. Я сама все сделаю. Прощай.
— Постой!
Но она уже не слушала меня. И не дала шанса пойти за собой. Раздался птичий гомон, накатила волна холодного ветра, пахнущего свежим снегом, и Алиса исчезла. Ушла какими-то невообразимыми, доступными только сидам тропами.
— Девочка быстро растет.
— Опять ты!
Откуда появился Сим, я не заметил. Только что мы были наедине с Алисой, если не считать ее птичьей армии, и вот уже этот тип стоит в паре шагов от меня, улыбаясь фальшивой улыбкой Будды.
— Я все время здесь был, в некотором смысле. Не стану объяснять, ты все равно не поймешь. Развлекался: водил по городу за собой одну давнюю знакомую. Не важно. Как видишь, все закончилось. Алиса скоро полностью осознает свою природу и тебе не станет места в ее жизни.
— Пошел ты!
— А ты на что рассчитываешь, отступник? — Сим произнес это с бесящей жалостью в голосе. — Она сид, а ты… Тебя даже нельзя назвать человеком. Ты недочеловек, твоя душа и тело осквернены. Или надеялся, что у вас с Алисой может что-то получиться. Ха! Вижу, действительно надеялся. Я счел бы это за святотатство, если бы твои надежды не были столь смехотворны.
Я сжал кулаки, шагнул к ухмыляющемуся Симу. Он, конечно, прав. Во всем. Но это не важно. Просто хотелось стереть самодовольную ухмылку с его рожи.
— Ты никак драться со мной задумал? — Сим попятился. — Не стоит, право…
И я попался на эту уловку. Еще шаг и я увяз, словно попал в паутину. Попытки вырваться только сильнее запутывали невидимые прочные нити.
— Как видишь, эти два часа я потратил с пользой.
Сим встал передо мной, разглядывая меня, как энтомолог некое мерзкое, но интересное насекомое.
— Я бы тебя убил. Ты оскверняешь Мироздание уже одним своим существованием. Но Алиса почему- то сильно к тебе привязалась. Возможно, это говорит кровь ее предков. Ее мать тоже была… Не важно. Если я тебя убью, она расстроится. А мне это не нужно. У нее сейчас важный момент в жизни: происходит настоящее перестроение души. Любое колебание может его нарушить.
— Тяжелый выбор, — ухмыльнулся я. — И хочется и колется.
Мне нужно еще максимум пять минут.
— Не обольщайся, если мы не договоримся, я тебя все-таки убью. Рискну душевным спокойствием Алисы. Она крепкая девушка, переживет.
— К чему тогда болтовня?
Продолжай болтать, продолжай. Боги, я люблю болтунов!
— Мы ведь можем и договориться.
— О чем?
— Я извлеку из тебя скверну Цеха. Конечно, сидом ты не станешь, но истинным человеком — почему бы и нет. Так ты будешь гораздо ближе к Алисе по духу. Не стану обманывать, отношения между сидами и
