И так понятно, что погнавшись за нами, они совершенно упустили из виду Чертового Расера. Выдернув ключи из замка, я побежал к капкану. Маски последовали за мной, сотрясая мост дружным топотом. Не дай Бог — упустили. Впрочем, куда ему? Мышеловка захлопнулась, и сбежать из нее невозможно. Однако, перепрыгнув через сцепку, я несколько удивился — расера не было! Да точно не было! Спрятать кучу железа на пятачке двадцать на двадцать метров попросту невозможно, а значит… сбежал, паршивец! Но как? Как можно покинуть бутылку, закрытую пробкой и залитую сургучом?
Ответ на этот вопрос нашелся достаточно быстро — кованые прутья ограждения моста в одном месте отсутствовали, а на мостовой тускло блестел кусок красного пластика. Что за? Не улетел же он! Да и плавать, скорее всего, не умеет. В голову закралось совершенно идиотское предположение, будто, поняв безысходность ситуации, гонщик ринулся с моста в воду, предпочтя смерть. А как же! В жизни всегда есть место подвигу.
Впрочем, сюрпризы — не такие штуки, чтобы ходить по одиночке. Подойдя к краю моста, я обнаружил стрелу асфальта вместо воды.
— Слышь? — я повернулся к подошедшему Собакину. — А где река-то?
— Река?
Дима некоторое время смотрел под ноги, затем сплюнул на дорогу с пятиметровой высоты. Мокрее, несмотря на отсутствие реки, там не стало.
— Река там, — он махнул рукой. — Под следующим мостом.
— Постой! Я, наверно, чего-то не догоняю… я же сказал перекрыть мост через Миасс, а ты что перекрыл?
— А что я-то? — полковник пожал плечами. — Куда ты пальцем на карте ткнул, туда я заслон и поставил.
По крайней мере, теперь стало понятно, почему грузовики оказались ближе, чем я ожидал. Подумать только! А я себя дебилом считал… самооценка мгновенно вернулась на прежний уровень. Я зафутболил кусок бампера в темноту.
— Что делать-то будем? — поинтересовался Дима.
Блин! А почему я всегда думать-то должен? Я поискал, что бы пнуть, но ничего более подходящего, чем вырванный прут ограждения не нашлось. Ноги жалко… да, к черту, я осторожно. И железка, поддетая носком кроссовка, отправилась вниз.
— Ну? — осведомился Собакин.
— Гну, — хмыкнул я.
Неплохо бы еще что-нибудь пнуть, но большому пальцу ноги хватило и одного прута. Пусть живут… я позвенел ключами от авто и протянул их полковнику. Тот, недоумевая, взялся за брелок.
— Поставь ее пока у себя, — распорядился я.
— Интересно, как я это сделаю? — пожал плечами старый опер.
— Твои проблемы.
— А ты?
— А я займусь твоей проблемой.
Чуть ссутулившись под каплями дождя, жалея, что не подумал захватить с собой крутку, я зашагал по тротуару. Благо — недалеко. Если я что-то понимаю в машинах (а я понимаю в этом деле, и немало), то после такого прыжка расеру прямая дорогу в мастерскую — менять стойки. А, может, и еще что-нибудь. Что надо сделать, чтобы заменить стойки? Правильно! Приобрести замену! Где можно в максимально сжатые сроки достать новые стойки? Снова правильно! У Макса! Если, правда, ничего не изменилось… а где можно найти его ночью? Нет, не правильно! Не в мастерской, а в 'Неоне'! Опять же, если ничего не изменилось. Практика же показывает, что за время моего отсутствия изменилось очень многое. Очень и очень многое.
Но для бешенного кобеля сто верст — не крюк, даже под проливным дождем. Проходя мимо КамАЗа, я заметил белые буквы на двери — 'ЧМО-16'. Вот уж действительно… ах, ЧелябМостоОтряд N16. Один черт — уроды.
Клуб 'Неон', надо же такому случиться, оставался на том же месте, что и пять лет назад. И оставался именно 'Неоном', не превратившись в какой-нибудь бордель или сервис-центр. А на парковке перед клубом, среди ведер, кастрюль и тазиков, стояла своеобразная реинкарнация Лады Эво — ВАЗ-2108 с центральным, если судить по радиаторамв системы охлаждения, расположением двигателя, выведенной перед задней левой аркой трубой прямотока и карбоновыми кузовными панелями. В общем, черепаха должна плясать от счастья, что не родилась 'зубилом' и попала в руки Богу, а не Максу. Так извратиться над 'восьмеркой' мог только один человек во всем мире — хозяин 'Magura-Motors', и определить владельца можно и без логотипа 'ММ' на крыле автомобиля.
Кассирша на входе, брезгливо скривив лицо, приняла от меня промокшую насквозь купюру. Слава Богу, трубку вода не повредила — отличный аппарат! Мне уже посчастливилось раз обладать такой, скажу по секрету — нет ничего лучше, чтобы колоть орехи. А здесь — дождь. Тьфу! Получив на тыльную сторону ладони крестик ультрафиолетовым маркером, я прошел мимо охранников в фойе клуба.
На шею сразу бросились несколько девчонок. Хоть убей — ни одну из них не помню, но и не это главное. Главное — они меня прекрасно помнили.
— Сашка! Как я рада тебя видеть! — прошептала стройная брюнетка.
— А, Света… — растеряно ответил я. — Ты уже школу закончила?
— Я — Ира!
— Ах, Ира… как сестренка поживает?
— Какая сестренка? — удивилась девушка.
— Да, не важно, — отмахнулся я. — Главное, у тебя все хорошо.
Действительно, не важно. Я не с девочками зажигать сюда пришел, а найти вполне конкретного человека. Задача не из легких. Глаза постоянно цеплялись за попки, туго обтянутые юбками и прочие выпуклости, как скрытые так и полускрытые тканью. Похоже, вечеринка была в полном разгаре: из туалетов выплывало коромысло сладковатого дыма, оттуда же доносились недвусмысленные стоны. Несколько девушек извивались в танце, забравшись на столы. Странная закономерность — чем толще был у танцовщицы зад, тем сильнее она им крутила. Я бы постеснялся. Два сопляка беседовали, стоя у стены. Учитывая, что слов в грохоте музыки разобрать было совершенно невозможно, весь разговор сводился к взаимным тычкам. Из носа одного из спорщиков уже струилась кровь, но прекращать они и не думали. Быки — что мужики, втемяшится в башку какая блажь — колом ее оттудова не выбьешь. Пацаны из веселой компании у барной стойки развлекались по-своему: сосались по очереди с несколькими девчонками. Девушки порой путались и целовались друг с другом.
Черт побери! Старость — не радость! И я был таким когда-то, был беспредельщиком-за-рулем. Как давно это было! Куда все ушло? Ни дождь, ни ветер, ни снег и ни град не могли мне помешать утопить педаль по полной, начхав на все! Скорость — вот что было для меня главным. Мотор был моим Богом, автомобиль — любовью, а все девушки мира — любовницами. Я не знал ни предела, ни преград. Я был Расером, Уличным Гонщиком, Чемпионом из Чемпионов, Королем Мира, Царем Горы! Все было гораздо проще, и сейчас оно не сложнее. Ничего же не изменилось, на самом-то деле… изменился я! И изменился, видимо не в лучшую сторону. Не играла же для меня роли такая фигня, как ВСХ автомобиля, почему же сейчас играет? Почему, зная, что у долбанного расера двигло коней на сто-двести мощнее моего, я начинаю чесать репу? В твине с казахом мне на это было плевать с высокой горы. Дело не в машине и не в конях, дело во мне. Я перестал быть Ночным Расером. Вот и вся соль.
Опустошив стакан пива, я взглянул на мир другими глазами. Среди всеобщего буйства выделялся столик с одним-единственным человеком. Непонятно, как я его сразу-то не приметил? Ведь этот человек и есть Макс, ради которого я сюда и приперся.
