привлекали к этому делу внимание. Уилтс должен быть уверен, что он в безопасности.
— Насколько близко вы к нему подобрались?
— Мы бы арестовали его, будь у нас что-нибудь конкретное. Но пока ничего нет.
— Думаете, он может сбежать?
— Вряд ли. Такие люди, как он, убеждены, что могут всех переиграть. Считают себя умнее всех. Он хотел, чтобы мы сочли Берда виновным, и теперь верит, что мы на это купились.
Мансон пристально посмотрел на меня:
— Мы из кожи вон лезем, чтобы распутать это дело, но наша главная проблема — вы. Вы таскаетесь в «Левередж», спугнули Казик, впутали Алана Леви.
Я прервал его:
— Минутку! Как это я спугнул Айви Казик?
Маркс фыркнул. Я посмотрел на Бастиллу:
— Бастилла, в чем дело? Вы нашли ее?
— Мне и не надо было ее искать. Она сама позвонила. Хотела подать на вас жалобу. Говорила, что вы обвинили ее в незаконном распространении наркотических препаратов.
— Я спросил, не приносила ли она Берду оксикодон.
— Она восприняла это как угрозу.
— А что она сказала про репортера?
— Не было никакого репортера. Она его придумала, чтобы избавиться от вас.
Интересно, подумал я, нашел ли ее Леви? Возможно, ему она сказала то же самое. Бастилла собрала все материалы в коробку.
— Все готово, босс.
Маркс кивнул и снова уставился на меня:
— Так что вы собираетесь делать? Мы можем рассчитывать на вашу поддержку?
Я покосился на Пайка, тот кивнул.
— Мне это не нравится, но я понимаю, что? вы пытаетесь сделать. Я не согласен быть безучастным зрителем, но и игру вам портить не буду. Я на многое способен.
— Это мы посмотрим.
Маркс протянул мне руку. Это меня удивило, и я, наверное, слишком долго колебался, но все-таки ее пожал. Он ушел, больше ничего не сказав. За ним вышли Бастилла и Мансон с документами.
Мы слышали, как они уехали. Затем я подошел к телефону и позвонил Алану Леви. Ответил его помощник Джейкоб.
— Извините, мистер Коул, его нет. Что-нибудь ему передать?
— Будет проще, если вы дадите мне его мобильный.
Джейкоб мне мобильного не дал, но пообещал послать сообщение Леви.
Я повесил трубку и повернулся к Пайку:
— Поедем встретимся с Айви. Если я ее напугал, посмотрим, что будет, когда она увидит тебя.
— Ты не думаешь, что она лжет?
— Кому-то лжет. Вопрос только кому.
Когда мы были уже у двери, позвонил Алан Леви.
Разговор с Леви дался мне нелегко. Алан пытался помочь, но я дал Марксу слово, поэтому не сказал Леви, что подозревают Уилтса. Зато рассказал про Айви Казик.
— Я снова говорил с Бастиллой. Она сказала, что историю с репортером Айви выдумала.
Алан помолчал и сказал:
— Надо бы поговорить с этой девушкой. Я сегодня ездил к ней, но ее так и нет дома.
— Когда вы позвонили, мы с Пайком как раз собирались к ней.
— Вот и отлично. Если найдете ее, дайте мне знать. Мне кажется, она знает больше, чем говорит.
— Мне тоже, Алан.
— Я вам дам номер своего мобильного. Вам больше не нужно будет звонить через Джейкоба.
Мы с Пайком заперли дом, сели каждый в свою машину — на случай, если придется разделиться, — и поехали через каньон на восток, к Айви Казик.
Дом, в котором жила Айви, был окутан настороженной тишиной — так же как и в мои предыдущие приезды. Во дворе пахло гардениями, и этот запах напоминал о похоронах.
Мы с Пайком постучались к Айви, но она не открыла.
— Может, на работе, — сказал Пайк.
— Она говорила, что она веб-дизайнер. Работает дома.
Пайк снова постучал. Громко.
— Опять шумите.
Мы обернулись и увидели Лангера, управляющего.
Он моргнул, глядя на меня, перевел взгляд на Пайка, снова моргнул.
Между его ног проскочил маленький мопс и, тяжело дыша, остановился посреди двора.
— Извините, — сказал я. — Эхо, да?
— Вы опять насчет полицейских дел?
На нем была все та же рубаха, те же мешковатые шорты, в руке тот же стакан с коктейлем.
— Да. Нам очень надо с ней повидаться.
— И вам, и всем остальным. Тут до вас еще один приходил, в дверь колошматил.
Это, видно, был Леви.
— Она была дома?
— Она, знаете ли, много разъезжает.
Пайк спросил, показывая на соседние двери:
— А она с этими людьми общается? Может, кто знает, где она.
Он покачал головой:
— Вряд ли. Она не самая общительная девушка, да и мы все ценим свое личное пространство.
Он развернулся и ушел к себе.
Я оставил Пайка у двери Айви, а сам обошел здание, попытался заглянуть внутрь. Я как извращенец смотрел в окна Айви, и у меня было странное ощущение, что я могу увидеть то, чего видеть не хочу, например Айви с перерезанным горлом.
Первое окно было наглухо занавешено, а на втором окне шторы были слегка раздвинуты. Внутри был полумрак, но я разглядел двуспальную кровать и дверь в коридор, который вел в гостиную. Никакой мебели кроме кровати в комнате не было, на стенах ничего не висело, никаких тел нигде не валялось.
Следующим помещением была ванная с высоким окном — чтобы соседям не было видно, как ты совершаешь свой туалет. Я встал на выступ и подтянулся. Поскольку окно было высоко, занавеска не требовалась. На полу в ванной Айви тоже не лежала. Ванная была такая же старая, как и все здание, с древним унитазом и потрескавшимся кафелем на стенах. На полу — пожелтевший линолеум тридцатилетней давности. Что-то в ванной меня насторожило, и я не сразу понял, что именно.
Я спрыгнул на землю и вернулся во двор.
— Все чисто? — спросил Пайк.
— Она мне говорила, что снимала комнату на Ансон, потому что в ее ванной нашли грибок, но эту ванную тыщу лет не ремонтировали.
Мы снова отправились к Лангеру. Он распахнул дверь. По-прежнему со стаканом в руке.
— О! Так скоро вернулись?
— В квартире Айви нашли грибок?
Он прищурился — словно подозревал, что мы его дурачим.
— Грибок?
— Айви мне сказала, что пару месяцев назад в ее ванной нашли грибок. И ей пришлось на несколько недель съехать, пока тут все ремонтировали.
— Никакого грибка тут отродясь не было. Не понимаю, о чем вы.
