— Не более чем я, — ответил Афанасий и добавил: — Ружьё для близира. У него нет патронов.
— А где же они?
— У меня в кармане.
Они вошли в хижину. Была они низкой и полутёмной. Свет проникал в небольшое окошко без стекол. Ставень, сколоченный из тёсаных досок, висел сбоку на петлях, сделанных из обрезков брезента. В углу был сложен очаг из небольших окатышей, на рогатульках, висел закопчённый котелок. Рядом с очагом примостился такой же чумазый от копоти чайник. Человек в берете сидел на обрубке дерева и безучастно смотрел себе под ноги.
— Знакомьтесь, — произнёс Афанасий. — Абориген сих мест и хозяин хижины Владимир Константиныч Лазутин. — А это мои друзья, — показал он человеку в берете на своих спутников.
Тот внимательно оглядел каждого из вошедших, но не проронил ни слова.
— Вы кто? — спросил Николай хозяина хижины, подвигая Ольге небольшую плаху, чтобы она присела.
— Это мне вас надо спросить, кто вы, — усмехнувшись проговорил Владимир Константинович, проявив некоторый интерес к гостям. — Я, так сказать, в своём доме, а вы…
— Ну а все-таки? Я первый спросил, — настаивал Николай.
— Тайны здесь нет, — ответил Владимир Константинович. — Если хотите слушать — слушайте.
Он не производил впечатления робкого человека, испугавшего компании с оружием. Первоначальная оторопь прошла, он полностью овладел собой и сказал с сознанием собственного достоинства:
— Я занимаюсь изысканиями. Здесь скит когда-то был, а я историк. Исследую историю раскола. А кто вы? — Он снял очки и посмотрел на дуровцев.
— Мы… — Николай замялся. — Мы кулики с этого болота. Егеря мы. Браконьеров отлавливаем.
Владимир Константинович внимательно оглядел разношёрстную компанию, задержал взгляд на Ольге. Его не убедили ответы Николая, но он промолчал.
— И много накопали? — спросил Афанасий, разряжая возникшую затяжную паузу.
— Чего накопал? — незнакомец или не понял или сделал вид, что не понял вопроса.
— Много накопали материалов для истории? — Афанасий указал на лежавшие на полке, сбитой из жёрдочек, несколько предметов — подсвечник, топор с широким лезвием, ещё что-то.
— А‑а, вы про это? — протянул хозяин хижины. — Так по мелочи: осколки посуды, утварь хозяйственная, орудия труда, монеты екатерининских и елизаветинских времен…
— Золотые? — поинтересовался Сергей.
— Да нет. Медные. Полушки, копейки, пятачки…
В этот момент раздался оглушительный звук вертолёта. Николай бросился к двери. Над хижиной пронёсся геликоптер, почти касаясь верхушек деревьев.
— Хоть бы врезался в дерево, — в сердцах сказал Сергей.
Незнакомец удивлённо уставился на гостей, увидев признаки беспокойства в их глазах.
— А вы что — не с вертолёта? — спросил он.
— А что похожи? — ответил Николай и громко рассмеялся.
— Откуда же вы взялись? В полукилометре отсюда он высадил троих. Я подумал, что вы раньше прилетели. Он почти с утра кружит над лесом.
— Не надо нас путать с пассажирами вертолёта, — сказала Ольга. — Мы здесь по своему делу.
Её слова произвели благоприятное впечатление на незнакомца.
Он расслабился, но подозрения не совсем покинули его.
— Значит, говоришь, троих высадили? — спросил Афанасий. — Ты уверен в этом.
— Своими глазами видел.
— Они нас опередили, — констатировал Сергей.
— Советую тебе быть подальше от Заговых прихвостней, — обратился Афанасий к Владимиру Констаниновичу.
— Каких Заговых? — не понял Владимир Константинович.
— Есть такой деятель Заг. Лучше с ним и его подельниками не встречаться.
— Люди, прибывшие на вертолёте, очень опасны, — подтвердил слова Афанасия Воронин. — Хорошо, если ваши пути не пересекуться с их.
— Если вы не из их компании, что же вы их не опасаетесь? — с ехидством спросил незнакомец.
— Мы им тоже не хотим попасться на глаза, поэтому уходим.
Чтобы смягчить некоторую напряжённость, Ольга спросила:
— Это вы картошку посадили?
— А вы видали?
— Не только видели, но экспроприировали несколько картофелин для себя, — сказал Сергей. — Надеемся, что ты не в обиде на нас?
Незнакомец пропустил слова Сергея мимо ушей, но на Ольгин вопрос ответил. Женщина в этой компании небритых мужчин вносила умиротворённость в обстановку.
— Я посадил. Я давно здесь, как только вода установилась. Хотел уехать да задержался. Горючее вышло. Вот сделал вёсла, доберусь до реки.
— Это ваша лодка на берегу? — спросил Николай.
— А вы и её нашли?
Ему не успели ответить. Снова послышался гул двигателей вертолёта.
— Нам надо поторопиться, — сказал Николай, подойдя к порогу и наблюдая за вертолётом.
— Бывай здоров, Владимир Константиныч, — сказал незнакомцу Афанасий, забрасывая карабин на плечо. — Извини, что побеспокоили. А наше предупреждение по поводу вертолёта и прибывших на нём людей не оставь без внимания. На нём прибыли очень плохие люди. Пошли ребята! Не будем задерживать хозяина, у него свои дела, да и мы не в отпуск приехали.
С этими словами Афанасий вышел из хижины, увлекая за собой товарищей. Хозяин хижины не сказал ни слова на прощанье, но вышел к порогу.
— А патроны? — крикнул он Афанасию, когда группа отошла от хижины.
— Лови! — крикнул ему Афанасий и кинул на землю два патрона.
Незнакомец нагнулся и поднял их.
Когда хижину скрыли заросли, Николай сказал:
— Это такой же искатель сундука, как и мы.
— Думаешь, он знает о сундуке? — спросил Сергей.
— Знает, конечно. Иначе, зачем бы ему здесь торчать целое лето и даже сажать картошку. Робинзоны отошли в прошлое.
— Знает, бродяга, про сундук, — подтвердил и Афанасий. — По глазам видел, когда он очки свои снимал, что знает.
— А как он воспринял твоё появление? — спросила Ольга.
— У него глаза сначала чуть не вылезли из орбит, когда он увидел меня. Он остолбенел и не мог сказать ни слова. Я ему сразу сказал, что меня не следует бояться, и сразу, пока он не очухался, отобрал ружьё и разрядил его. Вот и всё.
Вертолёт кружил над лесом, то удаляясь, то приближаясь.
— Выходит, что Заг высадил десант, — проворчал Афанасий. — Вот и ищи сундук на глазах уголовного мира.
— А может, Владимир Константиныч его уже выкопал? — предположил Сергей.
— Вряд ли. Иначе он бы не вёл себя так спокойно. Он гол как сокол.
— Сколько же людей знают про сундук, — пробормотал Николай. — Не удивлюсь, если завтра увижу здесь ещё десяток соискателей…
Пройдя еловым чёрным лесом, под которым не росла трава, настолько он был густ, усеянный у корневищ множеством опавших иголок, в которых по щиколотку утопала нога, они вышли на редкое мелколесье с полянами, которые чередовались с кустами ольхи, с рощицами осин и березок.
Сергей споткнулся о что-то твёрдое. Он нагнулся, потирая ушибленную ногу и поднял замшелый предмет.
