могли проходить только те лодки, о которых предупреждали заранее, но сведений о каких-либо американских подводных кораблях лейтенант не имел. В соответствии с уставами и предписаниями он направил свой корабль в атаку. Но «Уорд» оказался не единственным, кто обнаружил лодку и идентифицировал ее именно так. Патрульный самолет «Каталина», с бортовым номером «ВП-14», также обнаружил нарушителя. Но командир экипажа У. Таннер и второй пилот решили, что это своя, американская лодка, они просто не понимали, что творит эсминец, который на полном ходу несся к субмарине, рискуя протаранить ее.
Летчики решили, что с «Уорда» просто не видят лодку, и сбросили рядом с ней две дымовые шашки. Слава Богу, действия «ВП-14» не помешали, правда, и не помогли Аутбриджу. В 6.48 носовое орудие эсминца дало первый залп — мимо, второй снаряд угодил в основание рубки лодки. Больше стрелять не получилось, субмарина оказалась слишком близко. Аутбридж приказал забросать нарушителя глубинными бомбами. Фонтан соленых брызг поднялся над морем — первые японские подводники упокоились на дне[815].
В 6.45 Аутбридж по открытым каналам прямым текстом сообщил об уничтожении субмарины в запретной зоне: «Мы обстреляли глубинными бомбами субмарину, действовавшую в запретной зоне». Несколькими минутами позже, сочтя первый доклад недостаточно информативным, он радировал второе донесение: «Мы атаковали, обстреляли из орудий и сбросили глубинные бомбы на субмарину, действовавшую в запретной зоне»[816]. Радиограмма Аутб-риджа разбудила дежурного офицера Андеркофлера, который и передал ее старшему дежурному офицеру 14-го военно-морского округа лейтенанту-коммандору Г. Камински. Последний, судя по записи в журнале, получил депешу в 7.12, то есть через 27 минут после того как ее отправили с «Уорда». Просто поразительная скорость передачи данных о контакте с противником. Но Камински даже не удосужился проинформировать адмирала Блоха или армию, а прямая телефонная связь с Гавайским военным округом у него была. Единственное, что он сделал, связался с офисом Киммеля и доложил о случившемся дежурному офицеру Ф. Блэку. Такая нерасторопность, а точнее разгильдяйство и головотяпство в исполнении прямых служебных обязанностей офицерами 14-го округа впоследствии объяснялась Киммелем довольно просто: «В течение предыдущего года было несколько докладов о контакте с подводными лодками, но все они оказались ложными»[817]. И здесь адмирал явно лукавит, судя по «Официальной истории американского флота», подобное сообщение поступало лишь 3 февраля и в операции по поиску лодки приняло участие 4 эсминца[818].
Но вернемся к событиям 7 декабря. Блэк не замедлил передать новости дежурному офицеру по флоту В. Мерфи, который только что проснулся и в тот момент заканчивал туалет. Коммандор Мерфи тут же связался с Киммелем, который пообещал быть на месте через несколько минут. Часы показывали 7.35. Тут же стоявшему под парами в бухте дежурному эсминцу «Монохан» был отдан приказ выйти в море и проверить информацию «Уорда». В ее правдивости всё еще сомневались.
Тем временем у Аутбриджа выдалось беспокойное утро. Неизвестный рыболовный симпан с японскими рыбаками оказался в запретной зоне. Дело в принципе обычное — в 1941 г. японские рыбаки, жившие на Гавайях, частенько нарушали границы запретного района, «гоняясь за косяками рыбы». «Уорд» взял симпан на буксир и передал его катеру береговой охраны. На этом «рутинное» дежурство Аутбриджа не закончилось, в 7.02 акустик засек шум мотора. Гидролокатор также обнаружил подводную цель. Капитан скомандовал зайти на цель и забросать ее глубинными бомбами. Через какое-то время в 300 метрах от эсминца всплыло масляное пятно — несомненное подтверждение уничтожения подводной лодки.
«Уорд» вновь сообщил в штаб округа. Но там и не думали шевелиться. Блох и Шорт оставались в неведении о происходящем. Тем временем в штабе военного округа тоже происходило неладное.
В 5.30 утра катапульты японских тяжелых крейсеров эскадры Нагумо выстрелили два самолета- разведчика. Последняя проверка перед боем, их экипажи должны были уточнить ситуацию в Пёрл-Харборе. В то время когда с «Уорда» наблюдали разрывы глубинных бомб, три мобильных армейских радара заметили приближение двух самолетов. Время 6.45. Японские разведчики находились на расстоянии 50 миль от острова. В 6.52 одна из РЛС доложила в Армейский информационный центр о контакте с неопознанными самолетами, интересно, что две другие этого даже не сделали. Сообщение принял лейтенант Тайлер, дежуривший в тот момент в Армейском центре в Форте Шафтер, он связался со штабом флота, где ему сообщили, что флот проводит «патрульные полеты, это они и есть»[819]. Никто даже не удосужился сверить полетные задания «Каталин» с курсом приближающихся самолетов. Разгильдяйство, лень, самоуверенность или некомпетентность — называть это можно как угодно.
В тот день, воскресенье 7 декабря 1941 г., мобильные РЛС должны были работать до 7 утра. Командование сочло, что для выходного дня этого вполне достаточно (в будни радары прощупывали небо с 4 до 11 утра). Работа Информационного центра в тот момент еще налажена не была, он находился, так сказать, в периоде становления: «Никакой автоматической системы распознавания самолетов, которая бы могла идентифицировать все типы самолетов, не было установлено… Никакой системы предупреждения приближения самолетов не было запланировано… Никакой системы идентификации приближения самолетов к Оаху при помощи докладов от действующих авиационных служб не было организовано»[820]. Вообще осенью 1941 г. на ночном дежурстве офицеров не было. Только одному офицеру — бригадному генералу Г. Девидсону, командующему 14-м авиакрылом перехватчиков, — пришло в голову, что смысла работы радаров нет вообще, коль скоро их информацию нельзя никому передать. По его настоянию в конце ноября — начале декабря в Информационном центре появился дежурный офицер.
В соответствии с распорядком, установленным 27 ноября, после «военного предупреждения» каждый день, включая выходные, в Центре должны были дежурить 30 человек во главе с майором и двумя офицерами связи от ВМС и ВВС. Ночью 7 декабря офицером связи от ВВС был назначен лейтенант Тайлер. Человек, в общем-то, случайный. Его послали, по большому счету, для тренировки. Когда лейтенант прибыл в центр, он обнаружил 6 или 7 человек рядовых и ни одного офицера. Вместо того чтобы доложить начальству, послать рапорт в штаб, Тайлер решил, что все нормально. И коль скоро обучать его было некому, он, единственный офицер, принялся работать засучив рукава: «он предпочитал отдавать распоряжения вместо того, чтобы найти кого-либо компетентного для принятия решений»[821]. Вот такие порядки были в американской армии в 1941 г.! Выходные — это святое, офицеры и рядовые считали, что в такие дни, и уж точно ночи, «идти в караул» необязательно. Только когда на Оаху уже вовсю сыпались японские бомбы, в Информационный центр примчался майор Берквист — в тот день была его вахта.
В 7.00 операторы мобильной РЛС, расположенной в местечке Опана, рядовые Локкард и Элиот должны были выключить установку. Но грузовик, обычно их забиравший, запаздывал, и они решили продолжить тренировку. Продолжение получилось крайне интересным. Всего через две минуты на экране осциллографа появилось два крупных пятна. По началу рядовые решили, что сбились настройки радара, но проверка показала, что установка в порядке. Размеры пятен росли… Неизвестная цель, «самая большая группа самолетов, которую я видел в жизни», неумолимо приближалась к Оаху. Друзья или враги Элиот и Локкард этого не знали, но решили продолжить наблюдение. До цели было 136 миль (примерно 250 км).
Рядовые направили радиолуч РЛС точно на север, вдоль 157 меридиана. Оба молодых человека, едва за двадцать, уже четыре месяца работали на радарах. Они безусловно были опытными операторами этой все еще новой технологии. Элиот и Локкард, пристально вглядываясь в индикатор РЛС, видели, что на них движется огромная группа самолетов. На планшете Элиот прокладывал курс, в то время как Локкард продолжал следить за удивительной целью. Наконец, будучи полностью уверенными, что наблюдают именно большую группу самолетов, рядовые решили известить Информационный центр.
В 7.15 Элиот связался по прямой телефонной линии с центром, трубку поднял лейтенант Тайлер. Выслушав доклад оператора, офицер попросил рядового: «не думайте об этом». И все. Но самолеты продолжали приближаться к острову. Это вызывало беспокойство у ошарашенных операторов РЛС. На этот раз старший группы Локкард взялся за телефон. На этот раз трубку поднял рядовой Д. Макдональд. В отличие от Тайлера Макдональд сам был оператором РЛС, и то, что он слышал, было удивительно: «Впервые прибор показывает что-то подобное этому. Это ужасно большой полет. Большое количество
