но точно помню!
Дракоша принялся летать по залу, кружась над кучами золота и предметов, а Хранитель молчал. Прошла минута, прежде чем он соизволил подать голос:
— Первый сын основателя, — разнесся глухой голос, словно говорящий испытал самое страшное разочарование в своей жизни. — Погибший, но возрожденный в виде Тотема… Тот, кого не должно быть…
— Что значит «не должно быть»? — удивился Дракоша, перестав крутиться.
— Что знаете вы об изгнании Драконов? — спросил нас голос, игнорируя вопрос Тотема.
— Никакого изгнания не было, — пришла моя пора удивляться. — Драконы ушли из этого мира, ибо как Хранители выполнили все возложенные на них функции.
— Драконы никогда не были Хранителями этого мира, — парировал невидимый собеседник. — Все расы, наводнявшие Малабар в далекие времена, когда Драконы летали в небесах, являлись их рабами. Нельзя быть Хранителем рабов, можно быть только погонщиком и Драконы ими были. Паршивые овцы вырезались без всякой жалости — хозяевам не нужны несогласные. Этот мир должен был окончательно превратиться в мир, где Драконов считают божествами, однако вмешалась Элуна. Никто не знает, что произошло у нее с Ааренокситоликусом, но внезапно он превратился в того, кого сам же уничтожал. Он стал мягким, чувственным, думающим… Собрав за несколько веков вокруг себя единомышленников, глава самого могущественного клана ушел из этого мира, оставив здесь все. Элуна наложила запрет на их возвращение, а в Барлионе началась охота за теми, кто остался. Всего за две тысячи лет Драконы были истреблены все до единого…
— Красивая версия произошедшего, — ухмыльнулся я, — однако даже в ней нет намека на изгнание. Ренокс ушел сам, уведя с собой Драконов, выбравших путь разума. Никто его не изгонял.
— Он был изгнан собственным родом! Начав руководствоваться чувствами, Дракон теряет право на жизнь и Ренокс, как ты его называешь, знал это лучше других. Он сам придумал это правило и отстаивал его на протяжении тысячелетий. Не имея возможности вернуться в этот мир, Ренокс принялся влиять на него, вычеркивая из памяти разумных любое упоминание о величии Драконов, подменяя его сказками о Хранителях. Короткоживущие имеют свойство быстро все забывать — и собственной унижение, и собственное величие, хотя последнего у них не было. Через два поколения все поверили, что Драконы — Хранители Барлионы, навсегда забыв о собственном рабстве. Даже Эльфы вычеркнули из своих хроник власть Драконов, оставив лишь краткое упоминание об их существовании. Ренокс является главным виновником падения расы Драконов и сейчас два его сына, один приемный, другой возрожденный, стоят и требуют награды!
— Почему меня не должно быть? — повторил свой вопрос Дракоша.
— Спроси у отца! Он расскажет тебе много интересного, например, как ты умер!
— Он погиб в борьбе с Ледяными гигантами! — воскликнул я, вспомнив разговор с Реноксом.
— Я не хочу обелять или очернять отступника. Он сам должен рассказать правду об изгнании и роли своего сына в этом! — произнес Хранитель, оборвав разговор.
Приехали!
Все, что я знал до текущего момента о Драконах, говорило об одном — это были мудрые, заботливые и совершенно не злобные летающие ящерицы, почему–то воевавшие с Сиренами, Циклопами и, если мне память не изменяет — Титанами. Первая встреча с Реноксом только подтвердила этот факт — зеленый предстал не просто мудрым, но еще и поистине щедрым Драконом. Дать координаты двух Подземелий, в которых могли храниться собранные Драконами за многие поколения сокровища — поистине царский подарок для игрока. В итоге — первое Подземелье я не прошел, провалив испытание. Что–то мне подсказывает, что провалил бы я его в любом случае — разработчики не могли позволить себе такой оплошности, как предоставить заключенному ключ на свободу. Продажа даже половины того, что находится в этой зале, позволит не только выкупиться самому, но и оформить свободу моим Офицерам. Поэтому это Подземелье было непроходимым по определению и задумывалось с одной единственной целью — одеть меня в облике Дракона. Бонус в виде Гладира, который я взял Эрику — за удачное общение с девочкой. Но я даже в пьяном бреду представить себе не мог, что Драконы — чума Малабара. Что от них стонали все народы и расы, что увидеть Дракона в древности — к несчастью… Даже не знаю, показывать ли Анастарии снятое видео — у меня нет никакого желания распространять правду. Пускай все думают, будто Драконы — Хранители. К тому же Ренокс пробовал остановить Геранику, когда тот заморозил игроков у Колотовки… В общем — нужно разговаривать с огромной зеленой ящерицей, после чего принимать решения!
— Комплект брони первого главы клана у нас был только один, — продолжил голос, выводя меня из раздумий, — поэтому Нилиргнис получит броню одного из…
Нилиргнис?
Ваш Тотем повысил уровень…
Тотем получает новую способность: «Вихрь времен» — скорость передвижения по воздуху увеличивается на 300% на пять минут. Время восстановления способности — 50 минут.
Тотем получает способность переносить игрока.
Время пребывания Тотема в Барлионе увеличено до 6 часов в сутки.
— Нилиргнис …, — медленно и по слогам произнес мой стоуровневый Тотем. Дракоша мгновенно вырос до четырех метров от носа до кончика хвоста, вокруг его туловища образовалась броня, уменьшающая получаемый урон на 30%, на спине появилось посадочное место — теперь он меня даже катать сможет, однако Дракоша… Нилиргнис… нет — Дракоша! — не обращал на нее внимания. Перекатывая на языке свое имя, подходящее больше Эльфу, чем Дракону, он задумчиво смотрел на меня и, одновременно с этим, куда–то далеко. Никогда не приходилось видеть свой Тотем таким задумчивым — видимо идет форматирование старого Имитатора и настройка нового. Того, кто сможет отвечать за действия Дракона 100–го уровня.
— Оба сына основателя Драконов синего пламени получили свои награды, — напомнил о себе голос, хотя, признаться, я не понимал, о какой награде идет речь. Награда за то, что мы просто существуем? Вы пришли — получите за это награду? Что–то до меня местная логика не доходит. — С этого момента сокровищница Драконов синего пламени исчезает с лица Барлионы!
Еще Драконов в рукаве у меня не было, поэтому я позволил вихрю поднять и меня с Дракошей и аккуратно доставить нас к вновь возникшему порталу. Первое Подземелье Драконов пройдено…
— Брат, я…, — начал Дракоша, но тут же запнулся. Портал вывел нас в нескольких шагах от главных ворот Анхурса, поэтому пробегающие мимо игроки то и дело оборачивались, удивленно уставившись на зрелище — два темно–синих Дракона, которых стража отчего–то не спешит взять на пики. Некоторые делали фотоснимки, часть игроков включила запись видео, однако я начал привыкать к такой известности. Это был мой сознательный выбор, и интерес других игроков следует воспринимать как данность. Тотем протяжно вздохнул и выпалил: — Называй меня по–прежнему Дракошей, хорошо? Я верю, что Нилиргнис — мое настоящее имя, однако… Мне нравится то, что ты придумал… Когда я осознаю себя — приму решение, что делать дальше. Сейчас же, я — Дракоша, Тотем Дракона! Если ты не против…
— Конечно я не против, — улыбнулся я, о чем тут же пожалел. Улыбка у Драконов — зрелище не очень приятное, особенно для неподготовленного зрителя. Послышались испуганные возгласы, после чего часть игроков вспомнила о срочных делах, поспешно убегая в сторону. Отпустив Тотем, я взмахнул крыльями и влетел в Анхурс. Преимущество Дракона перед другими расами в этом плане неоспоримо — над столицей были запрещены полеты на питомцах, однако это правило не распространялось на полеты самих игроков. Я — не питомец, я — игрок, поэтому летать над городом мне можно сколько угодно.
— Насть, лови задачу, — связавшись по амулету с девушкой, я отправил ей условия задачи из фигурок огров. Судя по всему — во всех последующих фигурках будут зашифрованные задачи, так как длинную, в сорок три символа строчку, кроме как шифром я не могу назвать. Кроме этой строки больше не было ничего — ни подсказок, ни дополнительных условий, ни ограничений на ввод. Только строка и поле для ввода.
— Принято, отправлено в работу. Через пару дней жди результат, — обрадовала меня девушка. — Как все прошло?
— Даже не знаю, что тебе сказать… С одной стороны — прошло отлично, так как я получил огромную плюшку. С другой — я пока не хочу, чтобы информация, которую я узнал, пошла дальше. Слишком она
