ее в себя из окружающего мира. То же самое касается и зачарованного кола. Магия вселена в него, превращая его в осязаемое оружие против не–мертвых.
Я могла лишь продолжать:
– Есть много нюансов в использовании внешней и внутренней магии.
– По меньшей мере. – Инес почти одарила меня искренней улыбкой. – И это становится более сложно, когда ты сравниваешь моройскую и человеческую магии. Иногда они ведут себя одинаково, иногда совершенно по–разному. И, конечно, совсем другой вопрос: кто из них противоречит друг другу.
– Противоречит друг другу?
Что-то в этих словах укололо меня изнутри.
Инес сжала кулаки и хлопнула ими:
– Внешняя, внутренняя. Две стороны волшебной монеты. Иногда они сталкиваются. Твоя татуировка. Алхимики получают кровь вампира, чтобы принуждать вас, правильно?
Я медленно кивнула:
– Да. Не дают нам обсуждать сверхъестественные вещи с посторонними.
И мешают делать другие вещи.
– Но не для тебя. Я гарантирую, что твое тату перестало работать, когда ты стала пользоваться магией.
Мир вдруг остановился, поскольку ее слова поразили меня.
– Нет... это не возможно. Я предполагаю, я не отрицаю, но клянусь, не было никакого изменения во мне. Не тогда.
Все начало прогрессировать позже.
Взгляд Инес пригвоздил меня к полу:
– Ты когда-нибудь пыталась сделать что-то? Пыталась рассказать о вампирах обычным людям?
– Нет...
– Тогда откуда тебе знать?
– Я и не знаю, но мне удалось выяснить, что магия татуировки сильна до тех пор, пока...
– Пока что? – спросила она. Даже мисс Тервиллигер смотрела сейчас на меня.
В прошлом месяце я встретила бывшего алхимика по имени Маркус Финч, который взбунтовался против них и сбежал. Как и я, он считал, что алхимики чрезмерно жестки по отношению к вампирам, более того, он сказал, что некоторые группы алхимиков сотрудничают с охотниками на вампиров. Маркус требовал найти способ, разрушающий магию в наших татуировках, чтобы мы освободились от силы принуждения, которая навязывала алхимикам верность и не позволяла рассказать о тайне, которую мы храним. Я перенесла первую часть двухступенчатого процесса искоренения тату: введение инъекции новых чернил, содержащих «сломанный» элемент вампирской магии элементов.
Это якобы освободило меня от начального принуждения. Второй шаг – перекрытие золотой лилии чернилами цвета индиго, которые Маркус должен был приобрести в Мексике. Он сказал, что без этого алхимики могли бы просто восстановить принуждение. Я отклонила предложение Маркуса поехать в Мексику, однако я рискую без уплотнения индиго. Я не мог заставить себя покинуть Адриана, Джилл и других, зная, что не смогу вернуться в свою жизнь в Палм-Спрингс после открытого восстания.
Я подбирала следующие слова очень тщательно, касаясь своей щеки:
– Этой татуировке придают принуждение с элементами, созданными волшебством вампира. Если эти два волшебства находятся в конфликте, что случится, когда элементы, полученные из человеческого волшебства, также поместят в эту татуировку? Какое волшебство будет доминировать?
Это явно был не тот вопрос, что она ожидала. Инес нахмурилась.
– В тебе? Человеческое волшебство, наверняка. Как говорится, чтобы любить, по крайней мере в этом случае. Твоя собственная человечность укрепила бы то, что было там.
– Значит... неважно, какие чары или заклинания использовались в чернилах с вампирской магией, они все равно будут нейтрализованы новыми чернилами с человеческой магией.
– Да.
Мир снова пошатнулся, но я была близка к разгадке. Я была на пороге открытия чего-то необъятного. Я могу сказать это. Стоит лишь уловить суть. Я практически ощущала это кончиками пальцев.
– Чтобы удержать магию мороев в теле, нужна материальная составляющая, – начала я. – В данном случае чернила сделаны из их крови. И чтобы удержать в теле человеческую магию, также нужен материальный компонент... неужели это человеческая кровь?
– Нет, – мгновенно среагировала Инес. Она нахмурила морщинистое лицо. – Кровь – хороший проводник для чар, сделанных из нее, потому что их магия связана с их телом. С тех самых пор, как мы впитываем магию из внешнего мира, лучше укреплять ее чем-то физическим. Чем-то природным.
– Например?
Она взглянула на мисс Тервиллигер, и, кажется, я распознала в этом взгляде редкий проблеск уважения:
– Сложно сказать. Какое-нибудь растение?
Мисс Тервиллигер сжала губы, обдумывая услышанное:
– Я бы сказала, что-то, похожее на камень или минералы.
Мое сердце подпрыгнуло:
– Голубой камень?
– Не думаю, что цвет важен в данной ситуации, – ответила она.
– Определенного рода вещества способны удерживать определенную магию лучше других. И честно? Тебе придется с головой окунуться в геологию. Обрати внимание на кристаллическую структуру, и увидишь, какой тип лучше всего образует чары для того, что ты пытаешься сделать. Это скучное и тоскливое занятие. Тебе должно понравиться.
– И где я это найду? – воскликнула я.
– Книг по этому вопросу не счесть, – ответила Инес тоном, намекающим, что я должна была это знать. Она сделала глубокий вдох, и впервые за нашу встречу выглядела неуверенной. В конце концов, решение озарило ее лицо: – Если ты поклянешься не делать с ними ничего дурного, я могу одолжить тебе некоторые свои книги.
Я сложила руки:
– Это было бы... здорово. Спасибо. Огромное вам спасибо.
– Хватит болтать, – оборвала она. – Я сказала «могу». Но я еще ничего тебе не давала. Это очень хорошие книги, передающиеся в моей семье по наследству. Я не какая-нибудь с неба свалившаяся ведьма. Мои магические корни уходят в глубокую древность.
– Я поняла, мадам, – ответила я.
Несколько мгновений она колебалась:
– Если книги тебе нужны, можешь позаимствовать их. Они на чердаке.
Вскинув голову, она кивком указала на дальний угол комнаты с люком в потолке.
Я тут же поднялась, Адриан присоединился ко мне.
– Только не ты, красавчик, – предостерегла она, – я хочу, чтобы она сделала это сама. Они в ящике с пометкой «Зачарованные механизмы».
Он одарил меня сочувствующим взглядом, но я покачала головой.
– Не вопрос.
По крайней мере, я износила каблуки только наполовину. Я однозначно совладаю с равновесием на чердаке.
Так и вышло... но это было нелегко. Помещение оказалось пыльным и затхлым, а «Зачарованные механизмы» находились под пятью такими же тяжелыми коробками. Когда полчаса спустя я, наконец, спустила свою добычу вниз по лестнице, удивленное выражение лиц Адриана и мисс Тервиллигер ясно дало понять, как я выгляжу. Инес одобрительно кивнула.
– Думаю, ты мне нравишься, – задумчиво проговорила она. – Тебе следует наведаться ко мне еще раз. Ты интересная.
Позже, когда мы уже ехали в Палм-Спрингс, мисс Тервиллигер излучала радость и недоверчивость:
