безумия.
'Император сохрани и направь нашу поступь.
От всех грязных помыслов и порождений варпа, огради нас', — бормотал Дрейк, повторяя столько раз, наполовину запомненный катехизис о защите, сколько мог.
Дела зашли слишком далеко, чтоб быть просто плохими.
Снежинки падали медленно, через загустевший воздух, танцуя и кружась очевидно случайным образом, более не подгоняемые ветром, формируя рисунки, которые его мозг отказывался узнавать, но которые доставляли боль глазам.
Воздух был горячим и влажным, было тяжело дышать.
Тем не менее, он держал ампливизор поднятым, стараясь следить за ходом перестрелки в разрушенной крепости.
Наемников кажется отбросили, превосходящим числом солдат в красной униформе, несмотря на их упорство.
Затем, без предупреждения, все изменилось.
Защитники резко сломались, разворачивались, чтоб встретить новую угрозу в пределах редутов, и наемники торжествующей рванули.
'Что происходит?' — спросил Кирлок за спиной, и Дрейк наконец-то небрежным жестом опустил линзы, что спасло ему жизнь.
'Даже не знаю', — признал он, когда что-то ворвалось в мироздание между ними с разломом перемещенного воздуха и нимбом фиолетовых молний.
Молодая женщина стояла между ними, босыми ногами на снегу, одетая только в тонкую серую робу.
Татуировка, почти похожая на тату Кирлока отмечала ее щеку, показывая что она однажды была рабом того же барона что и бывший лесник, который обошел свою десятину, и она смотрела на двух Гвардейцев своими изумрудными глазами, из которых давным давно утекли все остатки здравомыслия.
'Ты плохой человек, — обратилась она к Дрейку, фиолетовая аура продолжала играть вокруг нее. — но каждый может Измениться'.
Она поднесла руку прямо к его лицу.
'Изменись со мной'.
Она моргнула, ее веко закрылось со сторон, а не сверху вниз, и тонкий, разветвленный язык возник между ее губами.
Пораженный ужасом, Дрейк отшатнулся, уверенный, что ее касание принесет бесконечно худшее, чем смерть, и постарался поднять свой лазган напрягшимися в панике пальцами.
На мгновение, он подумал, что он слишком медленный, и вздрогнул, ожидая обжигающее касание искрящегося колдовского огня, но еще до того, как кто-то из них закончил намеченное движение, Кирлок ударил своим цепным топором.
Механизм заискрился, когда металл вошел в контакт с потрескивающей аурой женщины мутанта, но зубцы взвыли, начиная откусывать плоть.
С резким, коротким воплем, они исчезла так же внезапно, как и появилась, еще один миниатюрный раскат грома отметил ее уход.
'Спасибо Вос'.
Дрейка трясло, его тело покалывало от пост эффектов слепой паники, и его вырвало в снег.
НИЗКАЯ атмосфера, Сеферис Секундус 088.993.М41
'Насколько дольше?' — нетерпеливо спросила Кейра, опять лаская рукоять своего меча.
Ее запас ножей для метания, по одному на каждое предплечье и один маленький на спине, был знакомым, приятным весом, солидным и вселяющим уверенность.
Она проверила механизм своего арбалетного пистолета десяток раз и возвратила его в зажим на бедре.
Она знала, что оружие казалось примитивным для ее компаньонов, но выросшая в чреве Амбулона, ты управляешься с тем, что пошлет Император, и она доказала свою компетентность им в бесчисленных крестовых походах Искупителей, до того как инквизитор распознал ее ценность и нанял ее бить врагов Его на Земле на более широкой сцене.
Пока остальные члены ее семьи жаждали зажигательного оружия, предпочитаемого большинством сектантов, так как это был верный путь очищения царства Императора и наиболее видимый признак Его святого гнева, ей пришлась по душе молчаливая смертоносность клинков и луков, прежде всего для снятия нечестивых часовых, до того как они смогли бы предупредить и спустить возмездие на своих товарищей.
Ее учителя в Коллегии Ассассинорум усовершенствовали ее природные дары, до точки, в которой кажется ничто в жизни так не удовлетворяло как тихое выслеживание и тихое убийство, возвращая еще одну грешную душу Императору для окончательного суда.
Хорст благосклонно хихикал.
'Разве мы еще не там?' — скулил он тоном раздраженного ребенка, и обменялся кривой улыбкой с Вексом.
Кейра вспыхнула, чувствуя странное ощущение давления ниже грудины, которое кажется набухало каждый раз, когда Хорст делал вид, что замечал ее.
Это было смущающе, не комфортно и необычайно приятно, хотя она не могла дать этому название, и позже она развила привычку привлекать его внимание преднамеренно, чтоб испытать это немного чаще.
Хотя вряд ли это было подходящим моментом отвлечься, она вернулась обратно к своему оружию, теряя себя в литании асассина, и начала фокусировать свой разум на предстоящем задании.
'Еще десять минут или около того, — сказал инквизитор, его голос был спокойным и уверенным. — может быть чуть меньше'.
'Я оценил между восемью и тринадцатью, — услужливо вставил Векс. — зависит от точных погодных условий в месте нашего назначения.
Последний отчет был менее воодушевляющим'.
Как будто подчеркивая этот момент, шаттл задрожал, ударенный внезапным боковым ветром, затем стабилизировался.
Инквизитор кивнул.
'Спасибо, Хибрис', — сказал он сухо.
'Точен как всегда'.
'Точность один из величайших даров Омниссии', — счастливо заявил техножрец и начал проверять механизм своего автопистолета.
'Но в данных обстоятельствах, я думаю, я скорее положусь на него'.
Кивая в подтверждение, Кейра начала медитацию клинка, настраивая себя на точный вес и чувствуя каждый кусок бритвенно-острой стали в ножнах по всему ее телу.
Их острые края жаждали крови нечестивых и ее рука опять дернулась, подсознательно разделяя их нетерпение пролить ее.
Если и были какие-то намеки о том, что произойдет, кроме яростного мерцания вспышек огня и дуг через фасад портала перед ним, Малакай не воспринял их.
С разрывающим воплем замученного металла, куски адамантия толщиной в локоть вспыхнули и порвались как бумага, и цунами выпущенной психической силы смахнула их обратно в коридор.
Ни у кого из штурмовиков не было и шанса открыть огонь, их подняло и кружило приливной волной варп энергии как плавающий мусор.
