пытается помочь ему, но человек умирает. Умирая, он плачет. Мне отчаянно жаль его, и я знаю, что врачу тоже жаль, но в отличие от меня, в реакции врача присутствует некоторая профессиональная отстраненность – всегда может случиться так, что тяжело больной пациент умрет. Я также понимаю, что этому человеку все равно не жить и лечение продлило бы его дни ненадолго, и все равно остается ощущение какого-то нелепого страдания и горькой потери.
Похожее ощущение было на самом деле, в январе, когда я узнала, что у моей двоюродной тети рак в последней стадии. Через два дня она умерла.
Интересное впечатление производит фигура доктора: пожилой мужчина, сухощавый, подтянутый, в элегантном темном костюме. Лицо, излучающее интеллигентность и благородство. Словно университетский профессор старой закалки.
Попыталась немного поразмыслить над сном. Смерть, конечно, нельзя понимать буквально – умирающий человек означает, что во мне что-то должно 'умереть', вернее, перейти в другое качество. Тем более, если это 'что-то' нежизнеспособное (человек тяжело болен и к тому же инвалид). Интеллигентный врач – видимо, моя интеллектуальная сторона (или одна из сторон анимуса?), которая определяет направления моей работы над собой (я ежедневно занимаюсь аутотренингом. Именно мой внутренний 'врач' ставит 'диагноз' – пациент, скорее всего, умрет. Этот же врач лечит зубы моему мужу (я сознательно работаю над тем, чтобы семейная жизнь не превратилась в рутину – кстати, это перекликается со сном о кофе). Казалось бы, все понятно, но… Почему тяжелобольной так не хочет умирать, почему он плачет, и почему мне его так отчаянно жаль?
В течение месяца мне приснилось 2 похожих по смыслу сна. 1. Я искала подругу, с которой давно потеряла связь. Дверь квартиры открыла ее прабабушка (умершая), выглядела по-другому (не похожа на себя, веселая и более молодая – я ее однажды видела), пригласила внутрь. Мы пообщались, она сказала 'тебе жить недолго осталось. Тебя что-то убивает, а что – ты узнаешь 10 сентября'. Я спросила 'я что-то делаю не так?' – 'да'. И потом записала на бумаге, что могу все изменить. Затем картинка резко переключилась – мы с мамой и сестрой на кухне. Стою с мамой у зеркала и она спрашивает сестру, видит ли она меня. Сестра говорит – да. А когда мама уходит и я задаю тот же вопрос, она отвечает 'нет, отражения в зеркале не было' 2. Темное помещение, голубой свет. Бассейн, шезлонги. Все вокруг – умершие и я тоже. Я купаюсь и на вопрос какого-то человека отвечаю, что умерла. Голубой свет напротив нас – Бог и я упрашиваю его дать мне пожить. Окружающие шикают на меня и говорят, что я залезла на его трон. Другая картинка – я и какая-то девушка, мы в старинных платьях с прическами. Я плачу от обиды, что все живы, кроме нас. И мне мерещится быстрое приближение какой-то стены… Как будто врезаюсь. По поводу 1 сна – была у врачей, проверила почти все органы, никаких отклонений нет. Помогите разобраться в снах, пожалуйста! Кроме них – ни о чем думать не могу.
Сон с четверга на пятницу. Узнаю от бывшего мужа, что бывшая свекровь умерла (на самом деле жива, слава Богу). Возмущаюсь, что мне ничего не сказали, ведь я хотела бы с ней проститься. Уже вижу в церкви на белом ложе бледная, но достаточно молодая свекровь, понимаю, что мёртвая. Начинает приоткрывать глаза – значит еще жива и есть шанс попросить прощения! Подхожу, прошу простить, она начинает поворачиваться на бок, поджимает ноги и говорит: – не прощаю! Не прощу! – Как же ты уйдешь и не простишь!? Думаю, что ведь сама простила ее, а она не хочет меня прстить. Потом вижу обнаженного старшего своего сына, покрытого пеной и он прилег на это ложе (оно уже пустое). Пугаюсь – как это? Зачем? Уже улица. Пекут блины и я хочу купить блин, ем, предлагаю 100 руб. Купюру, мне ее возвращают. Просыпаюсь в испуге.
Благодарю за внимание к своему сну. Запишу еще пару из недавних, заслуживающих внимания.
Сон достаточно захватывающий и экстремальный) уже не смогу вспомнить, но один момент просто перед глазами.
Я и еще кто-то (точно знаю, что не одна) на катере или яхте на (!) крыше американской фуры (черная с огромной кабиной, отделана чем-то стального цвета, круто выглядит) и мы на всем этом летим вниз на бешеной скорости по рельсу американской горки… ощущения практически реальные, ветер… и я помню, что очень старалась удержать баланс и ехать посередине…
*также к слову – бывало, что в поршлом году снились сны, где я веду машину, даже папину и постоянно чувствую стресс и напряжение, потому что приходится выруливать, авто упорно тянется в сторону, а я его удерживаю.
На следующий же день снился сон – прямая противоположность… но интересно что во всех снах, какие мне снятся не бывает абсолютного спокойствия или созерцательности. Так и тут – я в англии, замок, идеальный газон, озеро. Я одна… там люди, англичане. Дальше еще замок (абсурдизм снов, когда там есть то, чего нет в жизни?) и я прошу кого-то меня сфотографировать. И этот товарищ не может нормально меня сфотографировать, то отрезая верх башни, то меня. И я дико раздражаюсь. И пытаюсь тщетно объяснить.
Тоже тенденция всех моих снов – я что-то делаю и тщетно… это можно практически прямо переносить на жизнь?
Я сижу на лесничной клетке. Передо мной два грызуна. Похожи на хомяков, но крупные как крысы. Я ничего плохого не делаю, одного трогаю пальцем, щекочу ему бочок. Он вдруг от этого переворачивается кверху лапками и умирает. Получается, что я его случайно убила, хотя не хотела ничего плохого. Мне его очень жалко.
Я в селе. Умирает ребенок. К нему по поверию тянут нити, с самых окраин деревень, от людей со всех сторон, чтобы завязать их (эти нити) над ребенком. Если нити будут крепко связаны – он выживет. Ребенок лежит, но нити постепенно расползаются над ним. Он умирает.
А потом говорят, что его скормили собакам. И я видела крупным планом живот собаки.
Но все это спокойно. Ни соболезнования. Ни паники. Просто факт. А чей ребенок – тоже не ясно. Как будто общий, и ничей.
Потом было что-то еще, что-то с птицей, летящей птицей, мне не вспомнить.
Но конец знаменовался пожаром. Загорелись деревья, а от них дом. Я видела это как будто из поезда, или из какого-то отдаления, что не могла помочь. Со мной была сестра и еще какими-то людьми. Мы с сестрой очень плакали, жалея жителей этого дома, и повторяя: «Лишь бы дом был каменным, только сверху деревянный. А внутри каменный – тогда он не сгорит». Из дома, когда он только начал гореть вышла женщина, она была спокойна. А потом пошла в отдельно стоящий амбар, и заплакала там, чтобы никто не видел.
Шел дождь.
Мною все воспринималось не как кошмар, скорее печаль и тревога.
