— Да, — сказал Ребус, — разрешаю тебе их поцеловать.
Холмс выдавил нечто среднее между улыбкой и гримасой.
— Это место воистину проклято.
Он плюхнулся на стул.
— Осторожнее, у него ножка почти отломалась, — предупредил Ребус. — Есть какие-нибудь новости по Стилу?
— Похвастаться нечем. — Холмс помолчал. — Вообще нечем. Почему он не взял свою машину?
— Нам это прекрасно известно, не забывай. Мне казалось, что ты должен был составить список — все в мире марки машин, цвета и регистрационные номера. Ах да, я забыл: ты поручил эту работу какому- нибудь констеблю.
— А для чего это? — Ребус уставился на него. — Нет, серьезно. Я ведь всего лишь сержант, если вы не забыли. Мне никто ничего не сообщает. Лодердейл говорил еще туманнее, чем обычно.
— «БМВ» миссис Джек был припаркован на площадке перед телефонной будкой, — сообщил Ребус.
— Это мне известно.
— Как и другая машина. Свидетель сказал, что она, возможно, была голубого цвета. Но она оказалась зеленая.
— Да, кстати, — сказал Холмс. — Хотел у вас спросить: а чего она там ждала?
— Кто?
— Миссис Джек. На этой площадке. Почему она никуда не уехала?
Пока Ребус обдумывал этот вопрос, Холмс задал другой:
— И что с машиной мистера Джека?
Ребус вздохнул:
— А что с ней?
— Я ее не очень хорошо разглядел тем вечером, когда вы меня туда завезли… ну, то есть она была в гараже, а дом был освещен спереди и сзади, но не сбоку. А вы сказали, чтобы я там порассмотрел. Боковая дверь в гараж была открыта, ну я и вошел. Там было слишком темно, а выключатель я не нашел…
— Господи Иисусе, Брайан, да говори уже!
— Нет, я только хотел спросить: как насчет той машины, что стояла в гараже Джека? Она была голубая. По крайней мере я думаю, что она была голубая.
Теперь Ребус потер виски.
— Она белая, — медленно проговорил он. — У него белый «сааб».
Но Холмс отрицательно качал головой.
— Голубая, — сказал он. — Она не могла быть белой, потому что была голубой. И это был «эскорт», определенно «эскорт».
Ребус перестал тереть виски.
— Что?
— На пассажирском сиденье что-то лежало. Я глянул через боковое окно. Печатные рекламки, какие дают к прокатным машинам. Всякое такое. Да, чем больше я об этом думаю, тем яснее вижу. Голубой «форд-эскорт». И что бы там еще ни находилось, для «сааба» в гараже места просто не было…
К чертям куриного топтуна, гордого петуха Севера, к чертям ищейку. Теперь испуганный, трусливый пес, поджатый хвост между ног… Ребус повел Холмса к Уотсону, а Уотсон вызвал Лодердейла.
— Мне казалось, — обратился Лодердейл к Ребусу, — ты говорил, что у мистера Джека белая машина?
— Белая и есть, сэр.
— Ты уверен, что та машина была взята напрокат? — спросил Уотсон у Холмса.
Холмс задумался на несколько секунд, потом кивнул. Это было серьезно. Он находился там, где всегда хотел быть — в эпицентре событий, — но понимал, что достаточно одной ошибки, самой малой, и он полетит ко всем чертям.
— Можно проверить, — сказал Ребус.
— Как?
— Позвонить домой Грегору Джеку и спросить.
— И таким образом насторожить его?
— Необязательно говорить с Джеком. Можно поговорить с Иэном Эркартом или с Хелен Грейг. Они должны знать.
— Но они могут сообщить о нашем любопытстве Джеку.
— Могут. Есть, конечно, и другая вероятность. Машина, которую видел Брайан, могла принадлежать Эркарту или даже мисс Грейг.
— Мисс Грейг не водит машину, — сказал Холмс. — А машина Эркарта ничуть не похожа на то, что я видел. Не забудьте — их всех проверяли.
— Как бы там ни было, — сказал Уотсон, — действовать нужно осторожно, да? Для начала свяжитесь с прокатными конторами.
— А как быть со Стилом? — спросил Ребус.
— Пока мы не знаем, с чем имеем дело, нам он нужен только для беседы.
— Ясно, — сказал Лодердейл.
Он, казалось, почувствовал, что Уотсон снова взял бразды правления в свои руки. По крайней мере на какое-то время.
— Ну, — сказал Уотсон, — чего ждем? Быстро за дело!
И они взялись за дело.
Прокатных контор в Эдинбурге было не так уж и много, и уже третий звонок дал результат. Да, мистер Джек брал машину на несколько дней. Да, голубой «форд эскорт». Не объяснил ли он, зачем ему нужна машина? Объяснил. Его собственная машина отправлялась на обслуживание.
И к тому же, подумал Ребус, ему нужно было поменять машины, чтобы ускользнуть из-под носа журналистов. Господи боже, уж не сам ли Ребус внедрил эту мысль ему в голову? Ваша машина там на виду у всех… ее фотографируют… все будут знать, как она выглядит. И Джек взял на несколько дней в прокате другую машину. Так легче было оставаться неузнанным.
Ребус разглядывал стену кабинета. Идиот, идиот, идиот. Он бы стукнулся лбом об стену, если бы не боялся, что она рухнет…
Не работа была, а каторга, сказал человек из прокатной фирмы. Клиент просил перенести телефон из его машины в нашу.
Разумеется. А как иначе Лиз Джек могла бы с ним связываться. Ведь он весь тот день провел на колесах, верно?
Машину, которую он вернул, после этого мыли? Естественно: она прошла полное обслуживание. А багажник? Багажник? Багажник тоже чистили? Ну, может быть, пылесосом прошлись… Где сейчас эта машина? Снова в аренде. Взял бизнесмен из Лондона. На сорок восемь часов, должен вернуть к шести. А сейчас без четверти пять. Двое полицейских дождутся ее и отгонят на полицейскую стоянку. Есть ли в отделении на Феттс-стрит свободные эксперты?..
Идиот, идиот, идиот. На площадку к телефонной будке приехала не та же самая, а другая машина. Холмс спросил: а чего там ждала Лиз Джек? Она ждала своего мужа. Вероятно, позвонила ему из будки. Она только что разругалась со Стилом и, вероятно, была в слишком растрепанных чувствах, чтобы сесть за руль и ехать домой. И тогда Джек сказал ей, чтобы она ждала его, он за ней приедет. У него вторая половина дня была свободна. Он решил, что приедет к ней на голубом «эскорте». Но когда он приехал, они поссорились. Из-за чего? Да из-за чего угодно. Что могло расплавить такую ледяную глыбу, как Грегор Джек? Газетный скандал? Обнаружение полицией свидетельств беспутного образа жизни его жены? Стыд и смущение? Мысль о дальнейшем пристальном внимании к нему публики, о потере его драгоценного избирательного округа?
Причин могла быть целая куча.
— Итак, — сказал Лодердейл, — машина у нас есть. Теперь проверим, дома ли Джек. — Он посмотрел
