Захватывающее начало
Маноло должен был наконец добраться в Ксонакату, где была назначена встреча с маракаме Антонио и хикарерос из Санта Марии. Сколько препятствий пришлось преодолеть на этом пути на Хумун Куллуаби! Грузовик, нанятый за три месяца до выезда из Мехико, сломался за десять часов до назначенного срока! Ни одна компания не смогла предоставить нам за такой короткий срок другую машину, даже за повышенную цену. Достать машину в университете или в ИНИ оказалось практически невозможно — слишком много бюрократических препон нужно было преодолеть. А нас уже давно ждали! Грузовик требовался, чтобы отправиться с нашими друзьями в Паломничество, и если бы нам не удалось его достать, все пошло бы прахом.
Я решил, что Маноло нужно отправиться в Закатекас и попросить профессора Хосе Мария Палое из Государственного университета, помочь нам. Ведь этот Университет в частности, и профессор в особенности были заинтересованы в изучении виррарика. Остальные остались в Мехико и продолжали поиски там. Мы столько работали, чтобы это путешествие состоялось, и вот, в последнюю минуту, все грозило рухнуть! Ставка была слишком высока: мы были в долгу не только перед виррарика, но и перед Духом. Я висел на телефоне, делая один звонок за другим, а в голове билась одна мысль: «Что будет, если мы не справимся? Тогда все Паломничество пойдет прахом!» Однако по телефону слышалось только «нет». Отчаяние начинало захлестывать наши души, но мы не сдавались. «Мы не можем проиграть!» Диииинг! И снова телефон!
— Вик! Мы достали в Университете Закатекас трехтонку! Я выезжаю в сторону Мекскитик, и оттуда прямо в Ксонаката.
— Маноло, слава Богу! Ты просто возвращаешь меня к жизни! Попроси кого-нибудь заехать за мной в аэропорт, я вылетаю в Закатекас первым же рейсом. Как только договоришься с остальными, оставь сообщение Эльвире, она сообщит мне, как нам найти друг друга.
Ксонаката
Старый университетский грузовик грузно подпрыгивал на колдобинах «дороги», труднопроходимой даже для вездеходов. В машине сидели Луис Мануэль и Вентура, университетский шофер. Учитывая состояние дороги и изношенность трехтонки, им оставалось только молиться деве Марии и всем святым. Метрах в двадцати пылила машина с Маноло и его приятелем, также молившимся, чтобы подвеска и их желудки выдержали эту тряску.
Маноло пытался расслабиться, созерцая кипарисы по обочинам и наслаждаясь чистым горным воздухом. Он попытался «настроиться», стремясь очиститься от сомнений и вернуть в свою душу Дух. Что там, в Ксонаката? Подождут ли они нас? Сумеет ли грузовик вместить их всех?
Дорога, по которой они ехали, шла по верху сьерры, а внизу виднелись каньоны и горы. Наконец, она начинает медленно опускаться вниз, в прекрасную долину, окруженную лесами Ксонаката! Лучи заходящего солнца расцветили небо голубыми, зелеными и радужными оттенками. Души моих товарищей словно погружались в сумерки сознания, знаменующие близость мистического. Хотя их «паломничество» началось несколько месяцев назад, «истинный дар» только начинал маячить на горизонте их осознания, и наступающий в душах закат знаменовал прощание с миром, ибо теперь для них оставались только Дух виррарика и узоры Тамаца. Маноло нажал на газ, обгоняя автобус, чтобы поспеть вовремя. Фары «ниссана» высвечивали небольшой клочок дороги, терявшийся в беспредельности окружавшей нас кромешной темноты. Дорога шла все дальше вниз, пока появившиеся впереди и ниже огни костров не возвестили вскоре о прибытии к месту встречи с виррарика. По мере приближения к кострам напряжение нарастало. Темные силуэты индейцев в свете Татевари казались какими-то волшебными существами — да по сути, они такими и стали после того, как отправились на Хумун Куллуаби. Паломников согревали четыре костра. Некоторые беседовали между собой, другие сидели молча.
— Это виррарика! Они ждут нас!
— Но как их много! Похоже, сюда собрались все хикарерос!
— Да, тут и хикарерос, и много кто еще. Да их, наверно, человек пятьдесят! Нам нужно найти Антонио!
Около одного из костров удалось обнаружить Лигию и Армандо, приехавших раньше на другой машине. После традиционных объятий и приветствий, Маноло рассказал им о всех перипетиях с грузовиком, о провале первоначального плана и как с большим трудом удалось достать другой грузовик, поменьше и к тому же из-за этого пришлось слегка опоздать.
— Да, дела обстоят не самым лучшим образом. Виррарика нервничают, они прождали нас уже несколько часов. К тому же, их пришло тридцать три человека. Они рассчитывали, что мы пригоним грузовик побольше, чтобы он доставил на Хумун Куллуаби всех сразу.
— Черт! Да в эту машину влезут максимум двадцать пять!
Пока они обсуждали эту проблему, к ним подошел Антонио, маракаме и вожак хикарерос.
— Тоньо, у нас проблемы с грузовиком. Но не волнуйся, мы достали еще один, он уже на пути к нам.
— Хорошо! Тогда идите к нам, споем и станцуем вместе!
Маноло и остальные подошли к разведенному виррарика костру. Там уже собрались остальные индейцы. Перед тем как вернуться к песням и танцам, они решили поинтересоваться тем, что случилось с грузовиком. Маноло снова стал рассказывать всю историю с поломкой старого грузовика и поисками нового. Все шло гладко до тех пор, пока он не возвестил им, что пригнанный нами грузовик может вместить только двадцать пять человек. Услышав это, виррарика озабоченно зашептались. В этот миг теварис (метисы) поняли, насколько большая ответственность возложена на них. И тут на арене появляется грузовик и один из виррарика разочаровано восклицает: «Ай! Там и в самом деле не поместится больше двадцати пяти человек, а нас тридцать три!» Тайяу, виррарика примерно тридцати лет, известный хорошим знанием испанского и поэтому отчасти выступающий в качестве представителя индейцев, излагает нам суть сложившейся ситуации:
— Понимаете, они так нервничают потому, что каждый потратил очень много сил, чтобы оказаться здесь. Если уж ты начал паломничество, и потом не попал на Хумун Куллуаби — это может плохо кончиться, можно заболеть или случится что-то в этом роде. А ведь у каждого есть свои, и очень важные причины дойти до Горы, и каждый приготовил свои подарки Духу. Хикарерос должны завершить свою миссию, к которой они готовятся на протяжении вот уже пяти лет. Остальным нужна помощь Духа потому, что у них в семьях есть больные, а кто-то исполняет обет. Неужели мы оставим их здесь? Пока Тайяу говорил, ропот среди виррарика все возрастал, пока они не загомонили все вдруг. Хотя они говорили на своем языке, в их речи то и дело мелькали испанские выражения, так что теварис поняли, что речь идет о том, каким путем осуществить отбор тех, кто поедет, а кто останется здесь. Кое-кто заявлял: «Нет, я не поеду!» или «Я останусь здесь!», а другие наоборот, говорил: «Пусть едут только хикарерос — раз мы не можем поехать все, пусть едут те, кому это больше всего надо!» Хотя они не впадали в ярость, вообще мне никогда не приходилось видеть, чтобы виррарика на что-то сильно сердились, — дискуссия продлилась не меньше получаса. Все это время мы — теварис — чувствовали себя последними свиньями, из-за которых и заварилась вся эта каша.
Все это время маракаме Антонио, и уруквакалп Лусиано, старейшие и самые уважаемые представите ли группы, лежали себе в стороне около костра, словно разгорающийся спор их совершенно не интересовал.
— Эй, Маноло, почему бы тебе не раздобыть другой грузовик, чтобы мы могли увезти всех? — спросил Тайяу.
