- и быть оценивающей, контролирующей - устанавливающей границы и запреты - она не может играть одинаково хорошо. И сам ребенок иногда не знает, кто перед ним - мама или папа. Нестабильность перехода из роли в роль отражается и на стабильности самого ребенка.
Осознавая «неправильность» неполной семьи для ребенка, многие мамы стараются любой ценой сохранить семью, терпят иногда ради этого унижения, плохое обращение с собой.
- Я только ради детей это терплю - у ребенка должен быть отец… - чаще всего говорят такие женщины.
Детям действительно нужен отец. Но отец - это человек, который уважает и ценит детей и их мать, заботится о них, о семье, ограждает от опасностей, защищает их. Отец - это опора, надежность, сила. Такой образец отца должны видеть дети.
И не должны видеть пример, образец недостойного обращения с женщиной, образец безответственности, жестокости. Дети не должны видеть ущербные, конфликтные отношения, потому что именно с этих отношений срисовывают они модель своих будущих семейных отношений. Но разве этого мы хотим? Разве хотим мы, чтобы они повторили наши жизни?
Именно в конфликтных отношениях у ребенка формируется представление о семье как о чем-то плохом, тяжелом, страшном, в чем людям плохо, тяжело. Потом - во взрослой жизни - он будет испытывать неосознанный страх отношений, боязнь близости, избегание брака, семьи.
Реальность нашей жизни такова, что большинство семей, никем не наученные строить нормальные отношения, проходят этап конфликтов, сложностей. Поэтому ребенок, живущий в «нормальной» семье, проходит этап знакомства с тем, что семья, отношения - это очень сложно, иногда мучительно, иногда тяжело.
Семилетняя девочка, живущая в такой вот конфликтной семье, где родители постоянно находятся в состоянии нестабильности, конфронтации, ссор, сказала мне однажды:
- Я никогда в жизни замуж не выйду!
- Да ладно тебе, - сказала я, - вот вырастешь, влюбится в тебя какой-нибудь мальчик, и захочешь ты за него выйти замуж!
- Я этому мальчику сразу кулаком в морду дам, чтобы не влюблялся! - с поразившей меня ненавистью сказала она.
И я, пораженная этой ненавистью, такой дикой в устах милой маленькой девочки, сказала мирно:
- Но ты вырастешь, сама влюбишься…
- Да я сама себе в морду дам, чтобы не влюблялась! - прервала она меня.
И я - не знала, что ей ответить! И подумала только - как ужасно, что дети находятся в этих ситуациях конфликта. Как страшно, что иногда родители осознанно втягивают детей в эти ситуации, формируют образ врага в партнере другого пола. Формируют негативный образ самих отношений, брака, семьи.
Родители, которые понимают, что ребенок не должен видеть их конфликты, хотят скрыть ссоры, но ребенок их все равно чувствует. Чувствует напряженные интонации, видит напряженные лица, взгляды.
Но пытаясь это спрятать, мы формируем еще одно плохое, с тяжелыми последствиями для взрослой жизни ребенка представление, что о чувствах нужно не говорить, что нужно прятать плохие эмоции, держать в себе переживания, оставаясь с ними наедине.
Нам, взрослым людям, нужно самим учиться и учиться строить отношения, принимать другого человека, искать и находить с ним общий язык. Нам нужно учиться открытости, доверию друг к другу. Иначе как наши дети узнают, что отношения между мужчиной и женщиной - прекрасны! Что они дают близость и защищенность. Что нет ничего важнее любви и взаимопонимания. Что семья в жизни каждого человека - как основа, оплот, место, где тебя всегда ждут и любят. Как они об этом узнают - если мы не покажем им этого?!
Глядя на нас, своих родителей, дети узнают еще одну очень-очень важную вещь. Они узнают - что такое мама и папа. Что такое родители. Что такое - быть родителем.
И если мама иногда для них - это вечно недовольная, орущая женщина, дергающая, шлепающая, критикующая, то такой мамой, вероятнее всего, и станут выросшие девочки. И если папа - это какое-то отстраненное, погруженное в работу существо или жесткий, критикующий человек - дети возьмут для подражания эту модель.
- Не хочу два папы, - сказал один мальчик маме, которая сообщила ему, что скоро она выйдет замуж, и у него, кроме его родного папы, появится еще один папа. - Не хочу два папы, - повторил он. - Надо мной теперь два папы будут издеваться…
Однажды я наблюдала удивительную сцену. В вагон метро вошла мама с девочкой лет шести, они сели напротив меня. И так хороша была эта пара, что я ими залюбовалась. Красивая молодая мама, в шляпе, с распущенными волосами. Девочка - тоже с распущенными волосами, в нежных кудряшках, в вязанной шапочке с полями, которые она постоянно поправляла, глядя на маму, чтобы, как у мамы - поля у шляпы стояли. И их профили были похожи, только у девочки он был нежнее, мягче, у мамы - более резкий, жесткий. И была эта славная девочка такой милой копией мамы, что я невольно улыбнулась.
Но вот девочка, пытаясь расстегнуть курточку, дернула больше, чем нужно, за молнию - и молния разошлась. И мама в мгновение превратилась в какое-то жуткое существо с перекошенным лицом и рванула девочку к себе, поставив ее перед собой, и начала дергать ее за эту молнию, и говорила ей что-то злое, с ненавистью глядя ей в глаза. И говорила, и говорила, и дергала ее куртку и саму девочку. И девочка эта, поникшая сразу, сжавшаяся в комок, молча переносила эти рывки. Потом, отпущенная мамой, села рядом. И поля у шапочки поправила. И слезинку вытерла. И застыла, как каменное изваяние. А я, снова увидев ее профиль, - поразилась, каким он стал жестким, похожим на мамин.
И подумала грустно: что узнала она сейчас о том, что такое мама, что такое - быть мамой…
Представление о сексе
Мы рассказываем нашим детям о мире и работе, об обязанностях и о деньгах. Мы вкладываем в их головы информацию обо всем - кроме одной сферы, информацию о которой мы держим под запретом. Об этом не принято говорить. Эта сфера - сфера сексуальных отношений - единственная, в которой такая передача опыта, своих убеждений - практически не происходит.
Самое удивительное, что родители, которые не говорят с ребенком о сексе, на самом деле все равно передают ему информацию об этой стороне отношений между мужчиной и женщиной. Само отношение к этой теме, ее тайность, запретность говорит ребенку о многом.
Что происходит между мужчиной и женщиной наедине - об этом нельзя говорить, это нельзя обсуждать. Этому занятию нет нормального названия. Само слово «секс» не говорит ни о чем. Это что-то тайное и стыдное - именно так понимают дети родительское молчание на эту тему.
Частям тела, которые участвуют в этом процессе, тоже нет никакого названия. А те слова, которые есть, - очень плохие слова, их нельзя говорить. Эти части тела нельзя трогать, рассматривать, показывать другим, рассматривать у других. Это что-то плохое, стыдное, неприличное.
- Еще раз увижу, что ты его руками трогаешь, отрежу и собакам выкину! - говорила одна «добрая» бабушка.
- Ну-ка, спрячь свои глупости! - говорила другая, не найдя иного слова, чтобы назвать эту часть тела. (Так и появляются эксгибиционизм и другие сексуальные отклонения у людей, которым в детстве просто не дали исследовать свое тело, поэтому и приходится во взрослом возрасте уделять ему столько внимания!)
Так и формируется у детей представление о неприличности, стыдности,
