В том вина моя. Судите,Как хотите, ваша воля!»Тут Арсена развязали,В кандалы его забилиИ в темнице НарикалаВ одиночку посадили.Семь недель, семь дней АрсенуВ заточении держали,Бороду наполовинуПеред ссылкой обкарнали.Молвил: «Кто меня помянет,Если я в Сибири сгину?Горе матери-старушке!На кого ее покину?»Умоляет офицеров:«У меня одно желанье, —Ради счастья ваших близкихОблегчите мне страданья.Перед ссылкою далекойДайте мне помыться в бане!»И солдаты со штыкамиПовели Арсена в баню.Лишь один целковый жалкийУ него лежал в кармане,Достает он тот целковыйИ ведет солдат к духану.«Эй, солдатикам голоднымДайте водки по стакану!»Тут сирадж и микитаны{97}Знаки подали друг другу,Сразу поняли, какуюОказать ему услугу.Вместо водки, тем конвойнымРом в стаканы наливают.Так перепились солдаты,Что друг друга не признают.Вот Арсена входит в баню,Открывает двери мыльни.Микитан догнал АрсенуИ сует ему напильник.«Господи! — сказал Арсена. —Это ключ мне — на свободу!»Подошел он к водоемуИ проворно прыгнул в воду.Стал распиливать оковы.Хмель солдат одолевает,Говорят: «Должно быть, ногиКирпичом он натирает».Распилил Арсен оковы,Перегнул, сломал и снял ихЧтобы цепи не бренчали,Он в передник замотал их.Бросил в угол. «Тьфу! — промолвил. —Будь он проклят, кто ковал их!»Тут начальник входит в баню,Он шинель свою снимает,По привычке офицерскойНа балконе оставляет.Наш Арсен из бани вышел,Натянул шинель чужую:«Если впору одежонка.В ней покамест похожу я».Сапоги он надевает,Шапку с птицей надевает,Как начальник, выйдя за дверь.Подбоченясь, он шагает,Грозно глянул на конвойных:«Хабарда» и «Стараница!».«На краул» взяла команда,В страхе в сторону теснится.Вот как спасся он удачноОт цепей, тюрьмы и плена!Важно он на площадь вышел;Разбирает смех Арсену.Крикнул: «Эй! Подать мне дрожки,На каких всегда я езжу!Да живей ты! А иначеЛошадей твоих зарежу!»Мигом дрожки подлетели.И на тройке черногривойПо таможенной дорогеУскакал Арсен счастливый.IIIЗа горой Кумысской встретилПарня с тещею Арсена