одним из самых талантливых в мире. Ну а что делать тем, кого всякий раз удивляет деконструктивизм, который то и дело проявляется в её моделях — то внешние швы, то асимметрия, то пуговицы, которые застёгнуты «не так»? Прислушаться к тому, что говорит сама Вивьен Вествуд: «Одежда всегда изменяла структуру тела, делает она это и по сей день. А удивляет и огорчает людей то, что эти изменения не соотносятся с тем, что они привыкли полагать нормальным, с нынешним принятым идеалом красоты».
Но ведь идеалы могут меняться? Да что там, они точно меняются! Кому знать, как не Вествуд, посвятившей этому жизнь?
Кельвин Кляйн
(1942)
Однажды он сказал: «Я не чувствую, что достиг чего-то в этой жизни. Хотя я и признаю, что нам удалось придумать несколько хороших вещей, я по-прежнему ищу, как сделать их лучше и как открыть для себя новые горизонты». Звучит очень скромно для человека, который успешно использовал свою частную жизнь при продвижении результатов своего труда и чья реклама зачастую была вызывающей, и даже откровенно провокационной. Что ж, талант Кляйна проявлялся не только в том, как придумать и воплотить интересную модель, а и в том, как заинтересовать ею окружающих…
Кельвин Ричард Кляйн родился в 1942 году в Нью-Йорке, в Бронксе, в семье еврейско-венгерских иммигрантов первого и второго поколений. Отец держал бакалейную лавку, а мать… «Мать обожала одежду. Очень многое в этой области я перенял от неё», — говорил Кляйн позднее. Мальчиком он проводил долгие часы, рисуя разные модели женских нарядов, что для того времени и тех мест было, мягко говоря, необычным. Но уже с пяти лет, как говорил Кляйн позднее, он знал, кем хочет стать — модельером. Он умел настоять на своём, так что отправился учиться в Высшую школу искусства и дизайна, а потом в Технологический институт моды (который, правда, так и не окончил; зато в 1964 году он женился на Джейн Сентер, с которой познакомился во время учёбы).
В 1962 году он начал работать у Дэна Милштайна, который специализировался на немного старомодных классических пальто. Кляйн проработал у него два года, а в течение последующих пяти лет пробовал свои силы, работая дизайнером то в одном, то в другом нью-йоркском магазине.
Кельвин Кляйн
А в 1967 году его друг детства, Барри Шварц, пришёл к Кельвину и предложил начать ему совместный бизнес. Бакалейный. И, пока Барри описывал блестящие перспективы, он едва не соблазнился… Но всё-таки уговорил приятеля пока что ещё попробовать свои силы в области производства одежды, а уж если не получится, тогда переключиться на бакалею. Год спустя, на унаследованные Шварцем десять тысяч долларов, Кляйн открыл маленькую мастерскую. Его первая коллекция была крошечной (шесть пальто и три платья, которые, по эскизам Кельвина, сшила местная портниха, которую он нанял с помощью всё тех же денег Барри), но он всё-таки сумел получить заказ в крупном магазине одежды. Так начался путь Кляйна в мир большой моды. Как скажет он позднее, «хороших дизайнеров много, но у меня, в отличие от них, есть Барри». Если бы не поддержка друга, кто знает, получилось бы у Кельвина Кляйна сделать своё имя таким знаменитым?
Его одежда начала становиться всё более популярной — Кляйн создавал отличную повседневную одежду, простую и в то же время очень элегантную. Роскошное вечернее платье — это прекрасно, но в чём прикажете ходить на работу? А вещи от Кляйна, красивые, удобные, из отличных тканей, нейтральных цветов, можно было по-разному комбинировать между собой, разнообразя гардероб, и десятки тысяч работающих женщин не уставали его за это благодарить. Начиная с 1973-го, три года подряд, Кельвин Кляйн получал престижную премию «Коти», и был при этом самым молодым американским дизайнером, который когда-либо её получал.
Разработав коллекцию джинсов, Кляйн вновь стал первым — первым, кто превратил удобную повседневную одежду в престижную «дизайнерскую», и стал представлять её на подиумах. На заднем кармане джинсов появилось название марки, и с тех пор многие модельеры следовали и продолжают следовать его примеру. В 1980-е появилась первая из дерзких реклам Кляйна — очаровательная, и, несмотря на свои пятнадцать, уже соблазнительная, будущая звезда Брук Шилдс, рекламируя его джинсы, многозначительно спрашивала: «Что между мною и Кельвином? Ничего!» Реклама вызвала одновременно и восторг, и скандал, определив дальнейшую стратегию Кляйна, — реклама не должна быть скучной, и фокусировать внимание она должна вовсе не на рекламируемом товаре… а на чём-нибудь другом, способном привлечь внимание и вызвать бурную реакцию. Благодаря рекламе с Шилдс продавалось сорок тысяч пар джинсов в неделю, так что стратегия была успешной, что Кляйн и продолжал доказывать долгие годы. А выпущенная позднее, в 1992-м, модель джинсов, которая подходила как мужчинам, так и женщинам, фактически сделала модельера родоначальником стиля «унисекс».
В 1982 году он начал заниматься мужским нижним бельём, а фотограф Брюс Вебер снял для Кляйна очередную дерзкую фотосессию, вызывающую и эротическую, — Кляйн был первым, кто стал использовать в рекламе одежды полуобнажённое мужское тело. Год спустя он начал выпуск женского белья, тоже пользовавшегося большим успехом, а чуть позже продал эту часть бизнеса. Правда, оставив за собой контроль творческой части производства. Что ж, Кляйна всегда тянуло попробовать что-нибудь новое, и, добившись успеха, он шёл, вернее, бежал дальше. То он одним из первых разрабатывал коллекцию в стиле «милитари», то занимался новыми ароматами (и в женском, и в мужском вариантах).
Частная жизнь его при этом, заметим, была вовсе не безоблачной — в 1974 году он развёлся с женой, а в 1978-м их единственную дочь похитили, потребовав выкуп в размере ста тысяч долларов. Девочку через девять часов отыскали, вымогателей поймали, но, по словам Кляйна, это время было для него «хуже смерти». В 1986 году он женился на своей ассистентке Келли Ректор и в честь этого союза два года спустя выпустил новый, к тому времени уже не первый, но зато получившийся очень удачным (во всяком случае, ставший популярным) аромат. Он назывался «Этернити», то есть «вечность», но сам брак продлился десять лет и распался. Удачная карьера вовсе не означает удачную личную жизнь.
А карьера американского дизайнера и в самом деле получилась на удивление удачной. Союз с Барри Шварцем, другом детства, продолжался и приносил обоим миллионы, а Кельвину Кляйну ещё и славу. Правда, заметим, порой скандальную (например, однажды он нарядил в джинсы апостолов со знаменитой «Тайной вечери» Леонардо да Винчи, и церковь предъявила вполне понятные претензии, в другой раз — плакаты с моделями-подростками оказались настолько вызывающими, что его обвинили чуть ли не в распространении детской порнографии), но это его не останавливало.
Одежда, аксессуары, косметика, очки — имя Кельвина Кляйна появлялось и появляется на множестве вещей. Погоня за заветным логотипом не особо красит человека, но нельзя не отдать должное тому, кто понял, что имя само по себе может пользоваться огромной популярностью, если, конечно, за ним стоит что-то по-настоящему хорошее. Был ли Кляйн изобретателем этого подхода? Отнюдь. Зато с его помощью он добился огромного успеха.
В 2002 году талантливый дизайнер продал своё дело. Оно вполне успешно развивается и без него, а он… он «счастлив, что может больше не обращать внимания на тренды; они слишком быстро устаревают». Всю жизнь Кельвин Кляйн отдал моде, сознавая её переменчивость. Он играл с ней и с её поклонниками, порой серьёзно рискуя, и при этом никогда не проигрывал. Наоборот, его поджидала очередная удача. А вписать своё имя в историю моды — пожалуй, самая большая из них.
Однажды, награждая Кляйна в очередной раз, президент Совета дизайнеров моды Америки сказал: «Награда за вклад в развитие моды присуждается тому, кто занимается своим делом уже долгое время, и в том, что Кельвин достоин этого статуса, никто не сомневается».
Рей Кавакубо
