словам руководителя научно-исследовательской группы профессора физики Гэйлорда Т. Хагесета (Gaylord T. Hageseth), их исследования привлекли внимание Министерства сельского хозяйства США, которое рассматривает предложения по внедрению звуковой стимуляции в сельскохозяйственную практику. Так, с помощью звука можно заставить семена прорастать в очень жарких регионах США, например в некоторых районах Калифорнии, где температура воздуха достигает 38 градусов. В таких условиях семена салата, к примеру, засыпают и вовсе перестают прорастать. Если их обрабатывать звуком, то салат вместо одного урожая за сезон может давать два. Кроме того, звуком можно стимулировать прорастание семян сорняков на еще незасеянном поле. Затем ростки сорняков запахиваются в землю, а семена культурных растений засеваются на свободное от сорняков поле.
Но вряд ли кому-нибудь захочется обрабатывать свои поля оглушительным грохотом. Поэтому команда из Северной Каролины попыталась получить тот же эффект, но на других частотах и при меньшем уровне громкости. К началу 1973 г. они обнаружили, что семена репы прорастают быстрее при снижении частоты до 4 000 герц.
В 1968 году профессиональный органист и меццо-сопрано Дороти Реталлак провела несколько интересных и довольно противоречивых опытов о влиянии музыки на растения. С 1947 по 1952 годы она выступала с клубными концертами в Денвере. Но когда все ее восемь детей поступили в колледжи и разъехались, кто куда, она почувствовала себя совсем не у дел, к тому же у нее не было высшего образования. Ее муж, занятой врач-терапевт, был немало удивлен, когда узнал, что его жена поступила на музыкальное отделение колледжа Темпл Бюель (Temple Buell College). На занятии по биологии студенты получили домашнее задание провести лабораторный опыт. Миссис Реталлак смутно помнила статью о Джордже Смите, который развлекал музыкой свою кукурузу.
Миссис Реталлак нашла себе напарницу, родители которой отдали им в своем доме отдельную комнату для экспериментов. Они собрали группу растений: филодендрон, кукурузу, редис, герань и африканские фиалки. Начинающие экспериментаторы записали на пленку ежесекундно повторяющиеся ноты «си» и «ре», исполняемые на фортепиано. Пять минут этих изматывающих монотонных звуков перемежались пятью минутами тишины. Растения прослушивали эту какафонию двенадцать часов в сутки кряду. В течение первой недели поникшие было фиалки оживились и зацвели. Десять дней растения в «звуковой» группе жили и процветали, но к концу второй недели листья герани пожелтели. Некоторые растения стали отклоняться от динамиков, как будто их снесло сильным ветром. К концу третьей недели все растения погибли. Все, за непонятным исключением фиалок, которые, казалось, совершенно не пострадали от этого бедствия. Контрольная группа, которую оставили в тишине и покое, цвела и благоухала.
Дороти Реталлак сдала отчет о результатах своему преподавателю биологии профессору Броману и попросила разрешение сделать более подробные эксперименты. Он нехотя согласился. «Все эти опыты меня немного покоробили, — говорил он впоследствии. — Но что-то в этом все-таки было, и я решил попробовать, хотя остальные студенты просто умирали со смеху». Преподаватель отдал в распоряжение Дороти три специальные камеры 19 м ? 9 м ? 6 м, купленные недавно факультетом биологии. Камеры напоминали огромные аквариумы и позволяли поддерживать и контролировать заданные температуру, освещение и влажность.
В одну камеру Дороти поместила контрольную группу растений, а в две другие — экспериментальные. Состав растений для опытов не поменялся, за исключением фиалок. Она посадила их в одинаковую почву и поливала равным количеством воды по расписанию. Дороти пыталась понять, какой ноте растение отдадут свое предпочтение. Она проигрывала непрерывно звучащую ноту «фа» в одной из камер на протяжении восьми часов, другим же растениям повезло больше: их потчевали отрывистыми «фа» всего три часа в сутки. В первой камере все растения погибли в течение двух недель, во второй же камере растения выглядели гораздо лучше, чем контрольная группа, жившая в тишине и покое.
Миссис Реталлак и ее преподаватель были совершенно сбиты с толку. Они не могли объяснить, почему в сходных экспериментах были получены различные результаты. Может быть, растения погибли от утомления и скуки, или они просто «сошли с ума»? Эти опыты вызвали на факультете биологии шквал откликов среди студентов и преподавателей. Одни пожимали плечами, считая эту затею полным бредом, другие же были заинтригованы необъяснимыми результатами. Два других студента пошли по стопам Дороти Реталлак и провели двухмесячный опыт на летней тыкве. Они поместили растения тыквы в две камеры и играли им музыку местных радиостанций. В одной камере растения были вынуждены слушать тяжелый рок, в другой — классическую музыку.
И тыква оказалась довольно разборчивой. Растения, что слушали Гайдна, Бетховена, Брамса, Шуберта и других европейских классиков XVIII и XIX вв., росли по направлению к радиоприемнику. Одна тыква даже нежно обвила собою динамик. Тыквы, вынужденные слушать рок, отклонялись прочь от динамиков и даже пытались вскарабкаться по скользкой стеклянной стене камеры.
Под впечатлением опытов своих коллег, Дороти Реталлак в начале 1969 г. провела серию подобных экспериментов с кукурузой, тыквой, петунией, цинией и ноготками. Эффект был тот же. В «роковой» среде растения вырастали очень высокими с маленькими листьями или оставались карликами. За две недели прослушивания рока все ноготки погибли, в «классической» камере ноготки процветали, как ни в чем не бывало. Что интересно, в течение первой недели растения, которых «постиг тяжелый рок», потребляли гораздо больше воды, чем «классики». Но, похоже, вода не шла им на пользу: при осмотре корней выяснилось, что в первой группе корневая система была слабой, длиной в среднем 2–3 см. Во второй группе — мощной, с многочисленными корнями и в четыре раза длиннее.
Тогда вечно недовольные критики заговорили о том, что в экспериментах не учитывалось влияние «белого шума» (шума в 60 герц, слышимого, когда радио не настроено на волну радиостанции) и голоса дикторов. Чтобы успокоить их, Дороти Реталлак стала записывать музыку на кассеты. Она выбрала рок- композиции из репертуара Лед Зеппелин, Ванилла Фадж и Джимми Хендрикса, которые отличались грохотом ударных инструментов. Прослушав эту жуткую какофонию, растения стали расти в противоположную сторону. Когда Дороти повернула все горшки на 180 градусов, растения снова отклонились назад. Это убедило большинство критиков в том, что растения определенно реагируют на звуки рок-музыки.
Почему же рок так «подействовал на нервы» растений? Дороти предположила, что причиной всему звук ударных инструментов, и начала новую серию опытов. Она выбрала известную испанскую мелодию «Ла Палома» и записала две ее версии на пленку. Одна версия была исполнена на металлических ударных, другая — на струнных инструментах. Растения, слушавшие первую версию, отклонились всего на 10 градусов от динамика. Растения, слушавшие «Ла Палому» в струнном исполнении, наклонились на 15 градусов к динамикам. Опыт длился 18 дней, в нем участвовало по 25 растений в каждой камере, включая тыквы, выращенные из семян, цветы, листовые растения из теплиц. И результат был тот же.
Тогда Дороти, которая к тому же была одним из директоров Американской гильдии органистов, захотелось выяснить, как понравится растениям изысканная, построенная на математических принципах, музыка востока и запада. Основываясь на своем опыте, она выбрала хоральные прелюдии Иоганна Себастьяна Баха и классические мелодии на
Бах пришелся растениям явно «по вкусу»: они наклонились на 35 градусов в сторону динамиков. Но это несравнимо с реакцией на Рави Шанкара! Чтобы дотянуться до динамиков, цветы наклонились вперед более чем на 60 градусов! Растения, оказавшиеся рядом с магнитофоном, увили собою весь динамик.
Под натиском заинтересованной молодежи Дороти сменила классику на фолк и кантри. Но ее растения реагировали на эту музыку не больше, чем контрольная группа, которая росла в тишине. Озадаченная Дороти никак не могла понять, то ли растения были в полной гармонии с этой музыкой, то ли им было попросту все равно?
Но самый большой сюрприз преподнес джаз. Когда растениям предложили репертуар, начиная от Дюка Элингтона «Зов Души» и двух дисков Луиса Армстронга, 55 % растений наклонилось на 15–20 градусов вперед к динамикам. Также отмечался более быстрый рост по сравнению с контрольной группой. Дороти обнаружила, что различные музыкальные стили заметно влияли на скорость испарения дистиллированной воды в камерах. Так, за одно и то же время в тишине из мензурки испарялось 14–17 мл воды, при звучании музыки Баха, Шанкара и джаза испарение уже составляло 20–25 мл, а при грохотании
