— Хреновая гитара! Не строит, — заметил он.
Веселуха продолжилась разбиванием гитары, после чего «обидчик» выделил музыканту тысячи три долларов на новую. Учитывая, что старая стоила шестьсот, всем в тот вечер было весело и хорошо…
В общем, иногда поглумиться над ближним — бывает не страшно, если ближний не внакладе. Самое главное — не перегибать палку, а то результат выйдет печальный. Впечатление испортится не только у артистов, но и у гостей. Никто не любит издевательства человека над человеком. И в то же время, если каких-нибудь «звездищ» со съехавшей крышей, чьи-то подколки слегка отрезвят — это очень даже неплохо!
Корпоративная вечеринка с участием первых звезд эстрады…
— …Конечно-конечно, Филипп Бедросович. Приезжайте, когда сможете. Мы вас все очень ждем и очень любим! — подобострастно говорил в трубку один из администраторов, отвечающих за вечеринку. Но едва он нажал на отбой связи, как тон его резко изменился: «Бл….дь!.. мать… перемать!!!» — рявкнул он так, что все остальные администраторы замерли. Хотя только что носились дружной толпой за кулисами, создавая типичный шухер: кричали друг на друга, улыбались известным артистам, сдержанно общались с малоизвестными, кивали неизвестным и все дружно ненавидели друг друга.
— Что случилось?
— Киркоров опаздывает на целый час!
…А я к тому времени, ожидая своего выхода, спокойно засаживал сотку-другую винно-водочных изделий и наблюдал за тем, как будут решать администраторы возникшую проблему. Решали они ее только тем, что забегали еще быстрее, отчего проблема никак не разрешалась. Верхушка мероприятия, оплатившая весь этот праздник, продолжала наполнять стопки и стаканы, а мозг «Командора» — то есть, меня — судорожно начал креативить. И в принципе ситуация решалась, поскольку бюджет у вечеринки был немалый, а на сцене пел Александр Иванов, вполне можно было доплатить ему за то, чтобы отработал лишние полчаса; пока не появится Киркоров.
— Саша, Саша, — шепотом позвал «командующий парадом» Александра Иванова, выступающего на сцене.
— Чего? — также шепотом ответил тот, во время паузы заглянув за кулисы.
— Надо еще полчаса поиграть — Киркоров задерживается! Мы доплатим.
— Не вопрос!
И тут как в страшной детской сказке, буквально «откуда ни возьмись», появляется Киркоров. За широкой спиной артиста весь его кордебалет в перьях и блестках.
— Я буду готов через две минуты! — надменно сообщает он.
Ни тебе извинений, ни каких-то объяснений. Администраторы, не встречавшиеся с таким поведением артистов, совсем потерялись: «Филипп, эээ… Тебе в гримерку принесли фрукты, шампанское. Отдохни пока, выпей, закуси. Тут все нормально. Не торопись».
— Я буду готов через две минуты! — срезает он, не прислушиваясь к словам администрирующего руководителя.
— Филипп, ну люди пока выступают.
— Я буду готов через две минуты!!!
Бл..дь!!! — написано в глазах всех присутствующих, хотя на лицах вежливые улыбки.
Жестами и знаками администратор вызывает со сцены Иванова, который успевает подойти между куплетами, и ему объясняют: «Слушай, Киркоров приехал. Ты заканчивай песню и уходи. А обещанные деньги тебе отдадут». Он кивает, мол, все понял, и возвращается на сцену. Допевает, поглядывая вбок, где за кулисами стоят Киркоров и компания: бьющая копытами многочисленная подтанцовка. Иванов оглядывает их ленивым взором, раздумывая о чем-то, о своем, а потом поворачивается к публике и, вместо того, чтобы проститься, сообщает: «Продолжаем наш концерт. Следующая песня…»
— Блядь!!! — визгливо кричит, словно ужаленный в жопу, Филипп Бедросович и подпрыгивает, взмахнув руками. Подтанцовка вздрагивает от крика оскорбленного до глубины души начальника: «Мальчики! За мной! Девочки! За мной!» — вопит королевское величество и бежит вдаль, уводя свиту в перьях.
Бл..дь!!! — только и мог сказать администратор, потому что слов от возмущения у него не было.
Иванов — рок-н-ролльщик. Плевать ему на Киркорова. Он показал кто есть кто. Только х…ли теперь делать?! Что делать-то???!!! Опять бежит администратор за ответом к боссу. И уже не знает, как помягче преподнести ему возникшую между артистами ситуацию.
— Киркоров убежал? — удивляется тот. — Надо же!..А, ну и ладно.
— Как ладно? — ошалело спрашивает тот.
— А кому охота слушать Киркорова? — неожиданно заявляет он.
— Ну, вы же его позвали!
— Да. И главное, что он появился, и ВСЕ ВИДЕЛИ, что он. А то, что не спел, так и не надо. Гонорар завтра завезет, да и все.
…В тот вечер я окончательно понял смысл фразы: «Если бы понты могли светиться, в Москве тоже были бы белые ночи». Это в Питере люди приглашают только тех артистов, которых хотят видеть и действительно любят. А в Москве тех, которые стоят дороже. Отдают им немаленькие деньги только потому, что потом друзья — а главное, недруги — скажут: «У них на корпоративке пел Киркоров», что расшифровывается, как: «Гуляли богато!»
А Иванов повел себя адекватно ситуации, к тому же он старый рок-н-ролльщик. Его творческие пути никак не пересекаются с попсой и не зависят от нее, но если бы и пересекались, он вряд ли вел себя иначе. Рок-н-ролльщики — свободные люди, возможно, поэтому их редко приглашают на заказники. Особенно, если они происходят в других городах: неизвестно, как пройдет мероприятие, а деньги за него отданы. Да еще и за билеты.
А поутру они проснулись…
Три бабы смылись из дома под предлогом сходить в магазин, а сами пошли бухать на кладбище. Разговорились по-женски, мол, мужья совсем перестали обращать на них внимание и решили, дабы заставить мужей ревновать, принести домой по букетику. Поутру встречаются их мужья.
— Моя вчера пришла в дымину пьяная и с букетом искусственных цветов.
— Ну и что, а моя с целым ведром увядших роз домой вернулась.
— Это все фигня, вот у моей вообще на шее был венок с надписью «От братвы».
…Такой день мог стать началом конца в моей карьере, шагом в пропасть, в небытие. Скалой, о которую разбилось бы все, что так долго взращивалось, холилось, лелеялось и приносило плоды. Наша гастрольная поездка в один из южных дивных городков могла — не по моей вине — закончиться так плачевно, что разгребать последствия пришлось бы не один месяц.
А ведь изначально все шло более чем чудесно! Я показал чудеса продюсерского искусства, сумев продать за максимальную цену себя и всю свою труппу. Сумел, кстати, впарить и одного из своих друзей- музыкантов, тоже за очень приличные деньги, раза в три превышающие его обычный гонорар. Мы с рок-н- ролльщиком летели бизнес-классом, а моя труппа: танцовщицы и йог, естественно, в обычном салоне. Встречали нас великолепно: из аэропорта забрали на хороших машинах; поселили в приличных номерах в гостинице; еда и выпивка предлагалась из расчета — «все, что хотите, без отказа». Короче, вечеринка начиналась прекрасно.
То есть, я полагал, будто все зашибись, когда вышагивал по коридору шикарной гостиницы в поисках номеров, где поселили девочек. Шел и пока не слышал тревожных звоночков — признаков того, что все замечательное может в любой момент быть растоптано, убито, порвано на клочки. Первым слабым признаком стала одна из танцовщиц с распухшим от истерики лицом, по которому черными пятнами
