инициатива, а если это так — он банальный психопат, но таких людей даже в нашей службе вычисляют на раз–два. Нет, не мести он ищет, не похож он разочарованного шизика. Скорее всего он действительно представляет интересы правительства и тогда я ему нужен лишь как свидетель, против Доктора и возможно Ридгера, ведь не зря он попросил оставить ему жизнь. А значит он не опасен ни для меня, ни для тебя, значит он скоро объявит свои условия, нам остаётся лишь ждать.
Неожиданно резко Александр повернулся к Данилину и возмущённо, будто только что не находился в состоянии глубокого спокойного раздумья, почти срываясь на крик произнёс, — И что эта за организация — «Альфа и Омега»?!
Медведь, почти убаюканный степенными, почти философскими рассуждениями Венского вздрогнул, от слишком скорой перемены его состояния и слегка заикаясь выговорил.
— Я…я знаю только одну, но…но она вряд ли относится к силовым или правительственным структурам страны.
Глава 49
Руки Ридгера были влажными от виски. Его изрядно трясло и он не сумел наполнить бокал, не запачкав хрустальных стенок и не залив спиртным дорогой, до блеска отполированный стол.
Игорь давно не находился под обстрелом и тело отвыкло от исключительного по степени риска состояния. Нельзя сказать, что он поддался бесконтрольной панике, но страх присутствовал и с каждой последующей секундой отвратительное, гнетущее чувство, неумолимо въедалось в разум, старательно пытаясь овладеть им полностью, без остатка.
Ридгер выпил, поставил опустевший бокал и вытянул перед собой руку. Мелкая, неуёмная дрожь в пальцах, окончательно вывела его из себя и он с силой сжал кулак, что бы спрятать от придирчивого взора трясущуюся часть своей натуры.
Он никогда раньше не боялся собственного страха, умело пользуясь им как средством самосохранения. А сейчас…сейчас он ненавидел это чувство.
Первым осмысленным желанием, после того как охрана сопроводила его в офис, было желание скрыться, убежать, исчезнуть и теперь, вспоминая низкую, предательскую мысль он презирал себя… презирал, но всё же хотел спрятаться.
Он так давно не находился на самом краю…так давно. Он практически забыл что это такое.
Ридгер никогда не исключал подобного развития событий, но считал, что готов к этому, а всё оказалось не так.
Слишком сытая, слишком спокойная жизнь, верная и привычная практика решения конфликтов через суды и деньги; это отучило от готовности вступить в любую секунду в смертельную схватку и он размяк, расслабился и растерялся, когда нужно было мобилизовать волю и постараться хотя бы не выглядеть жалким и убогим валяясь на полу автомобиля, где он оказался благодаря расторопности водителя, а не собственной реакции на ситуацию.
Он наплескал ещё одну порцию виски и залпом выпил, а затем…затем запусти стакан в стену, так что тот разлетелся на сотни кусочков.
Стало немного легче.
— Неужели я превратился в слюнтяя? — с ужасом подумал Ридгер и от этой мысли стало ещё хуже.
Минут двадцать он методично мерил шагами офис.
Мягкий ковёр с завидной скрупулёзностью поглощал звук его шагов, стараясь не раздражать хозяина, а непокорные часы на стене беспощадно отстукивали бесследно растворяющиеся в вечности секунды.
Сейчас он один, в безопасности, в комфортном офисе и старательно пытается убедиться себя в том, что ничего не произошло. Но ведь произошло! Если бы не случайность, то какое бы ему было дело до дорогого ковра, до надоедливых и упрямых часов, до роскошного офиса, до деньг, да и вообще до всего, что он считает непременным, обязательным условием личной жизни, ведь именно эту самую жизнь он мог безвозвратно потерять.
Раньше он не думал об этом, хотя рисковал чаще, но тогда риск приносил удовлетворение и даже радость. В порой неоправданно рискованных действиях, он находил нечто особенное, то что давало возможность чувствовать себя живым. Это так сильно отличалось от сытого созерцания принадлежащей ему роскоши и возможности заиметь ещё больше, ещё лучше, ещё престижнее, что бы окружающие кидали в его сторону завистливые взгляды и были готовы на любую услугу, ради призрачной возможности хоть раз прикоснуться к его богатству. Раньше он мог открыто смеяться, над неспособностью обстоятельств поставить его на колени, а сейчас отчего?то не мог… не мог, хотя упрямо старался вернуть неожиданно утраченную радость жизни.
Сквозь качественные двери офиса, до него доносились, обрывистые, неясные фразы возбуждённых голосов в приёмной. Он повернул голову в сторону входа.
— Надо бы заменить двери… — мысль отвлечённая, никчемная, но такая сладкая, тёплая, привычная.
Заходить к себе он категорически запретил, до особого распоряжения. Не хотелось, что бы кто?то стал свидетелем его позора.
— Кто? — размышлял Игорь, когда низменные чувства удалось хоть как?то обуздать. — Доктор? Получил акции и решил от меня избавиться? Возможно, но этот бы всё сделал правильно, без ошибок красиво и без пафоса. Комар носа бы не подточил.
Игорь брезгливо осклабился, представив слащавое лицо своего компаньона.
— Неужели Венский? — эта мысль заставила вздрогнуть, — Если бы действовал он, то не стал бы ковбойствовать, сделал бы один единственный выстрел, оставил бы мой труп на асфальте и спокойно растворился бы в воздухе, будто его и не было. Венский не ошибается в таких делах. Нет, Венский бы не ошибся.
Нельзя было исключать из списка подозреваемых Саргата. Но крайние действия со стороны вора не принесли бы тому никаких дивидендов. Мёртвый Ридгер не отдаст акции, а мстить пока не за что, ведь Игорь не отказал… пока не отказал и вор должен был подождать, хотя бы несколько дней. Он конечно мог каким?то невероятным способам прознать про сделку с Заболоцким, и тогда смело можно утверждать что это он. Но как? Как он так быстро узнал о продаже акций? Слишком натянутая версия, но проверить необходимо.
Он задумчиво покачал головой. Размял шею, как борец перед схваткой. Взял со стола бутылку, но тут же поставил обратно.
— Светлый! Эта сволочь могла устроить показательный расстрел в центре города. Это месть! Месть за брата.
Мысль обожгла как кипящий чайник, но уже через несколько секунд стала казаться не правдоподобной. Человек, устроивший почти мистическое представление во время последней встречи в ресторане, человек безошибочно рассчитавший действия всех персонажей, включая посторонних посетителей и сотрудников кухни…О Боже! Ридгер только сейчас отчётливо восстановил в памяти картину произошедшего и ужаснулся, количеству совпадений и случайностей, по воле которых Светлый беспрепятственно исчез из его поля зрения.
— Да ведь он профессионал! Мастер! — произнёс Ридгер вслух и ужаснулся ещё сильнее, — Так грамотно воспользоваться обстоятельствами! Уму не постижимо!
Рука вновь ухватилась за бутылку и очередная порция спиртного осела в желудке.
— Значит Альберт прав и этот сукин сын сотрудник спецслужбы, — продолжил он размышления, — Но если так, то подобная профанация смешна. Если конечно он не преследовал цель напугать, поставить на место, заставить нервничать. Ну что ж, он напугал, заставил психовать и теперь я должен начать совершать ошибки?
«…И возьмите обратно своего водителя…»
Слова Светлого явственно прозвучали внутри черепной коробки.
Ридгер замер! Застыл как вкопанный, будто услышал голос самого проведения.
