Где-то в доме, все приближаясь, звенела сталь, слышались топот и крики. В дверь ударили еще и еще, но она стойко держалась, а звук боя становился все громче. Притаившаяся в углу девушка подвязала тунику шарфом как поясом, закатала рукава и ждала, обратив все внимание на дверь и баронета.
Но тут вдруг ойкнула Млата, сорвалась с дивана и ринулась к госпоже. А секундой позже створки приоткрытого окна распахнулись во всю ширь и на подоконнике появилась фигура мужчины, одетого в синюю форму охранника мэра.
Пока Иллира, пихнув прижавшуюся к ней служанку в угол, разворачивалась лицом к новой опасности, баронет действовал. Схватил левой рукой цветочную вазу и вместе с букетом метнул так ловко, что не осталось никаких сомнений – Ингирд отлично воюет обеими руками.
Серебряный сосуд довольно удачно попал лазутчику в грудь, тот пошатнулся и, пытаясь удержаться на подоконнике, схватился левой рукой за тяжелую бархатную портьеру. В правой у него был зажат короткий меч. Тем временем баронет стремительно метнулся к стулу, подхватил за подлокотники и, прикрываясь им как щитом, ножками вперед двинул в противника.
Однако враг был ловок и сообразителен – резко дернув на себя штору, за миг до того как за его спиной обрушилась на пол сорванная с петель ткань, прыгнул в комнату, одновременно уходя вбок. Стул, пущенный тренированными руками баронета как снаряд, все же догнал его, ударил в спину, почти запер в узком пространстве между комодом и диваном.
Лазутчик толкнул стул назад на баронета и яростно замахал мечом, но в этот момент в бой вступила Илли. Она наконец-то нашла, что бы такое тяжелое бросить в бандита. Неизвестно чей сапог, с пряжками и шпорами, смачно врезался в голову негодяя, никак не ожидавшего нападения с этой стороны.
Ингирду хватило этого момента – мгновенным выпадом он вонзил кинжал в правое плечо противника и сразу отскочил – тот тоже оказался мастером и мигом перехватил меч в левую руку.
И тут в дверь снова постучали и знакомый голос принца позвал:
– Илли! У тебя все в порядке?
– Нет, – метнувшись к двери, сообщила девушка и щелкнула засовом.
Принц ввалился вместе с Седриком, разгоряченный боем, с окровавленным кинжалом в руке, и сначала нашел взглядом сеньориту, убедился, что она цела и невредима. Затем резко обернулся к окну, куда яростно пробивался осознавший свое поражение лазутчик.
Но Седрик, сразу вмешавшийся в бой друга, уже успел достать голову бандита непонятно где прихваченной длинной алебардой. Бил воин так, чтоб только оглушить, и это ему удалось: процедив какое- то ругательство, лазутчик рухнул на пол. Подоспевшие воины Гарстена уволокли бандита в коридор, и только тут Илли вспомнила, что слышала женский голос. Глянула на баронета и с изумлением обнаружила, что он уже на цыпочках крадется к двери умывальни. И принц вместе с ним, решительно сжимая кинжал.
Но едва дверь распахнулась от резкого рывка, на пороге возникла обворожительная, как картина мастера, женщина.
Рыжеватые волосы распущены по обнаженным плечам, грудь, едва прикрытая тончайшим кружевом персикового пеньюара, изумляет белизной и нежностью кожи, на длинных ресничках дрожат слезы.
– Ах! – хрустальным голоском пролепетала она. – Ваше высочество! Я так счастлива… вы меня спасли…
Тут сеньора попыталась упасть в обморок на руки принца, но ни Канда, ни ядовито ухмылявшегося баронета провести ей не удалось. Оба резво отступили назад, и обморок отменился. Сеньора просто сделала вид, что пошатнулась, утомленно уронила холеные руки и вдруг хищным движением выхватила из складок юбки какой-то амулет:
– Отпустите меня – и все останетесь живы!
Принц решительно шагнул к незнакомке, но второй сапог с пряжками, заскучавший в шкафу без пары, врезался точно в ее хорошенькое личико.
А в следующий миг твердая рука баронета ловко выхватила злополучный амулет и передала подоспевшему лекарю.
А Седрик, не обращая внимания на громкие рыдания, завел сеньоре руки за спину и крепко связал куском грубой веревки. Как успела Илли заметить, специально выбрал самую жесткую из поданных воинами.
– Отдыхайте, я поставлю охрану, – приказал принц, покидая покои сеньориты секретаря, однако Илли, уже туго запахнувшая и завязавшая свой темный халат, считала по-другому:
– Я иду с вами. Все равно тут нужно убирать, Ингирд не мог сразу стукнуть его по голове, залил все кровью.
– Если бы я знал, что ты умеешь так воевать нетрадиционными методами, то вообще не вставал бы с кресла, – возмутился баронет. – Там, в шкафу, остался целый арсенал оружия. И где только научилась?!
– Когда посадишь фасоль или горох, – скромно опустила глазки сеньорита, – вороны и грачи любят выкапывать их из грядки. Вот и тренировалась.
– Да?! – нарочито изумился Ингирд. – Вот смотрю на тебя и все больше убеждаюсь, что зря я пренебрегал садоводством… просто не ремесло, а золотой прииск. Сажаешь себе цветочки и попутно учишься мыслить логически и воевать с разными вредителями…
– Ладно, идем, – сдался принц, – все-таки ты тоже свидетель.
– Ничего подобного, я жертва, – возразила Илли, шагая вперед. – Правда, замысел взять меня в заложники успешно провалился. Благодаря тому, что Ингирд вовремя прибежал, спасибо, Инг. Иначе они сейчас вовсю торговались бы, шантажируя вас моей жизнью.
– Откуда… – начал говорить принц и, стиснув губы, глянул на друга.
Баронет только удрученно кивнул, он тоже давно сообразил, чем могло закончиться это нападение.
– Вот как, – процедил Кандирд, и Иллире стало не по себе – столько яростной ненависти прозвучало в этом шипении. – Ну тогда придется с утра плотникам строить виселицу.
Пленница несчастно застонала и все-таки решилась упасть в обморок. Крепкий воин перебросил ее через плечо и потащил как мешок, ворча себе под нос, что если все время падаешь в обмороки, то нечего лезть в драки.
– О чем вы вообще думали?! – постаревший сразу на десять лет мэр с ужасом и болью смотрел на трех женщин, сидящих у стены на простой скамье.
У одной, самой красивой и холеной, руки были связаны за спиной, а ноги заперты в колодки – она попыталась сбежать, ударив несшего ее воина носком туфли в живот.
Двух других связывать не было нужды, от пережитого страха обе еле держались на ногах. Все детали их предательства выяснились почти сразу. Получив приказ задержать бежавшую супругу мэра Терста, командир Потригского гарнизона сразу поставил о нем в известность своего градоначальника, но тот решил не волновать жену и дома никому ничего не сказал про секретный приказ. И не заподозрил плохого, когда через день в доме появились трое новых охранников, – по давней семейной традиции всех слуг в дом нанимала жена, сам он всегда был слишком занят на службе.
Правда, слегка удивился, зачем им так много охраны, но супруга веско объявила, что умные отцы не задают таких вопросов, когда имеют дочь-красавицу. Занитра ездит на приемы и балы, и ей нужно сопровождение, а старых охранников скоро придется отослать в поместье, там обнаглели сельские парни, повадившиеся каждое лето обносить грушевую аллею.
И только теперь несчастный мэр выяснил, что эта тройка была преданными охранниками племянницы. Вернее, охранниками были двое, третий, оглушенный Седриком, был ее возлюбленным.
Их план был прост и нахален: пока сеньору караулят на дорогах, она будет скрываться в доме тетушки. Не задаром, само собой, несколько браслетов и колье, найденных при обыске, четко обозначили цену предательства. Пройдошливая племянница знала точно, перед чем не устоит родственница, послала ей с письмом то самое колье, от которого тетушка приходила в тихий восторг.
Все остальное прошло как по маслу: Занитра съездила в поместье на прогулку и в багажном ящике под сиденьем привезла домой кузину. После чего преступницу поселили в одной комнате с верной служанкой и стали ждать того дня, когда можно будет без опаски вывезти ее дальше, в сторону столицы.
